В группе аквалангистов наряду с новичками были и опытные ныряльщики, совершившие немало погружений во многих известных местах Мирового океана, но посетить этот заповедный остров и насладиться красотой подводного мира в его лагуне и у барьерного рифа было мечтой любого аквалангиста. Два больших катера с инструкторами остановились у барьерного рифа -- один с ныряльщиками- новичками со стороны лагуны, другой -- со стороны океана с опытными дайверами.

Со стороны лагуны риф представлял стену из твёрдых кораллов, которая начиналась с глубины два-три метра и опускалась до двадцати метров. Заросли твёрдых кораллов образовывали лабиринты и привлекали рыб самых разнообразных видов. Здесь ныряльщики могли видеть рифовых акул, скатов, мурен, морских змей,

огромных кожистых черепах и мириады мальков.

С внешней стороны стена барьерного рифа начиналась с глубины три метра и уходила до глубины сто метров и была покрыта золотистыми и красными мягкими кораллами. Здесь дайверы могли полюбоваться грациозными мантами с размахом крыльев до семи метров и весом до двух тонн, а также могли наблюдать за большими стаями барракуд и тунцов, за огромными групперами-окунеобразными, акулами и дельфинами.

Бывалые ныряльщики с нетерпением ожидали команду на погружение и в пол-уха слушали инструктаж по соблюдению правил безопасности пребывания на глубине. Все эти правила безопасности они знали назубок, в отличие от новичков.

Другие катера непрерывно приходили и уходили, высаживая на берегу большие группы туристов. Самая многочисленная группа, в которую входил и спасатель, разбрелась по широкой полосе пляжа. Наиболее любопытные сразу вошли в лес, чтобы полакомиться тропическими плодами. Немалая и самая молодая группа туристов надела маски с дыхательными трубками и занялась в лагуне на мелководье сноркелингом. У спасателя была иная цель, не совпадающая с интересами ни одного из туристов, высадившихся на острове.

Мужчина посмотрел на часы. Они показывали половину двенадцатого. За спиной у него висел рюкзак. Одет он был в те же шорты и майку, что и вчера утром на судне. Голову покрывала белая кепка с длинным козырьком, из-под которого виднелись тёмные очки. На запястье левой руки были водонепроницаемые часы.

Он снял сандалии и шёл босиком по берегу рядом с кромкой воды, где набегавшая волна уплотнила песок, и идти по нему было гораздо легче, чем по сухому песку, который к тому же был уже достаточно горяч. Там, где полоса пляжа суживалась до нескольких метров, над ним нависали высоченные кокосовые пальмы. Целью его пешей прогулки была северная оконечность острова, и до неё нужно было пройти около семи километров. Он рассчитывал преодолеть этот путь за полтора часа.

Роскошная тропическая растительность, бездонная голубизна неба, чистый воздух, насыщенный ароматами моря, изумрудная лагуна, белый песок под ногами и тёплое солнце привели его в восторг.

Полоса пляжа виляла между скальными выступами -- эта береговая часть острова была скалиста и обрывиста. Когда путешественник сделал очередной поворот за скалу, которая была в метре от береговой кромки воды, а дальше узкая полоска пляжа обрывалась, он остановился и осмотрелся.

Скала с глубокими расщелинами была покрыта кустарником маринды, достигавшим пятиметровой высоты, с большими листьями тёмно-зелёного цвета и белыми цветами. Кое-где на кустарнике висели плоды светло-жёлтого и белого цветов, похожие на крупную овальную картофелину.

Путник стал карабкаться на скалу. На верху скалы оказалась довольно обширная площадка с редким кустарником и единственной пальмой. Он снял рюкзак и подошёл к выступу скалы, нависшей над водой на высоте около четырёх метров. Взглянув вниз на плоскую поверхность воды, толща которой просматривалась до глубины пятнадцати -- восемнадцати метров, он подумал: "Хорошее место для ныряния".

Отойдя от края скалы, он сел под пальмой, прислонившись спиной к стволу. Вынув из рюкзака бутылку ещё прохладной колы, стал пить. Он не спешил, делая перерывы между глотками, обдумывая план дальнейших действий. И когда бутылка опустела, этот план в целом сложился.

Он снял кепку, очки и одежду и стал вынимать из рюкзака предметы и принадлежности, необходимые для предстоящего плавания под водой. Но среди них не было самого главного предмета, жизненно необходимого для любого дайвера, -- акваланга. Вместо него он вынул из рюкзака пластмассовую коробочку-футляр.

Двумя пальцами извлёк из футляра мелкоячеистый предмет и осторожно вставил его в гортань. Потом вынул гидрокостюм-скафандр, который был настолько мал в объёме, что помещался в кармане рюкзака. Расправив, ныряльщик надел его. Со стороны он выглядел голым человеком, настолько гидрокостюм был тонок и прозрачен. Он плотно облегал всё тело и являлся как бы второй кожей, но с новыми уникальными свойствами. По прочности он превосходил ныне известный материал кевлар в несколько раз. Он также позволял ныряльщику опускаться на большие глубины без опасения получить кессонную болезнь. В этом гидрокостюме человеку были не страшны укусы ядовитых морских змей и электрические разряды скатов. Гидрокостюм позволял пловцу развивать скорость движения в воде, сравнимую со скоростью дельфина. Сам материал гидрокостюма одновременно представлял собой умное устройство, позволяющее управлять обтекаемостью тела, то есть сохранять ламинарное обтекание вместо турбулентного обтекания на высокой скорости. На запястье рядом с часами он закрепил глубиномер. Затем он надел маску с мультисенсорами и тремя миниатюрными видеокамерами. Изображения при круговом обзоре передавались на дисплеи очков, тоже закреплённых на маске. В стёклах очков были встроены также дисплеи сонара и эхолота. В маске был закреплён фонарь, питание к которому поступало от батарей. Последним предметом его снаряжения был широкий пояс с многочисленными карманами, в которых были батареи и приборы иного назначения.

"Вот теперь я готов к подводному плаванию. С таким оснащением мне не страшно ни одно живое существо, обитающее в водах океана", -- подумал ныряльщик самоуверенно.

Он положил одежду, сандалии, кепку и очки в рюкзак и, подыскав на площадке подходящую расщелину, сунул его туда, прикрыв ветками. Он посмотрел на часы. Было без четверти два.

"До возвращения на корабль в моём распоряжении почти шесть часов", -- отметил ныряльщик и подошёл к краю скалы.

Он взглянул на гладкую, прозрачную поверхность воды и заметил в глубине несколько рифовых акул и проводил взглядом стаю крупных тунцов.

"Пора", -- и прыгнул ногами вниз, прижав руки к бёдрам, а не традиционным способом аквалангистов -- опрокидыванием спиной. Вполне понятно -- у него не было ласт и акваланга. Войдя в толщу воды, он не стал выныривать. Чуть слабое движение рукой или ногой, изгиб туловищем, и он ускорял или замедлял движение. Мог резко развернуться, сделать кувырок. И всё это благодаря чуду-гидрокостюму.

"Поистине чувствую себя как рыба в воде и выбрал чудесное место для обкатки снаряжения. Теперь я уже пловец. -- Он сделал кувырок. -- Но это уже ребячество, подобного поведения море не прощает, а обитатели подводного мира будут рассматривать меня как чужака".

Он осмотрелся своими видеокамерами, но непуганый подводный мир продолжал жить своей жизнью и, возможно, принял неожиданно появившееся незнакомое существо без боязни и любопытства.

Опустившись до глубины десять метров, как показал его прибор на руке, пловец завис и осмотрелся. Стена перед ним -- подводное продолжение скалы -- была покрыта кораллами разных ярких цветов. В ней он видел расщелины и небольшие гроты, в которых прятались рифовые акулы и мурены в ожидании добычи. Вот буквально в метре от него проплыла морская змея -- гигантский плоскохвост длиной около четырёх метров. Она имела маленькую голову, сжатое с боков туловище и широкий уплощённый хвост. Пловец знал, что яд морских змей по своей токсичности превосходит яд сухопутных змей, но они его не пугали. Гидрокостюм надёжно защищал его. Неожиданно его накрыла тень. Он посмотрел вверх и увидел над собой огромную черепаху, размах передних ласт которой достигал, наверное, пяти метров. Это была кожистая черепаха -- самая крупная морская черепаха, вес которой может превышать восемьсот килограммов, а рост туловища достигать трёх метров. Эта черепаха как раз и была таких параметров. Она плыла медленно, с раскрытой пастью, поглощая по пути не жалящих медуз, которые являлись главным продуктом её питания.