– Он тебя не связал? – удивился граф. Странный попался убийца: даже не попытался обездвижить жертву.

– Нет. Наверное, не догадался или поленился. Зато, придя в себя после удара, изрядно приложился к фляге и уснул. Я подождала, пока сон станет глубоким, нашла веревку, очевидно предназначенную для меня, и надежно его связала. В итоге похититель проспал мертвым сном до самого утра, а когда проснулся и понял, что произошло, радости не выразил. Если бы не темная ночь, я оставила бы его в башне и убежала. Ну, а утром решила, что будет неплохо привести с собой живую улику. Уверена, что тебе удастся выведать намного больше, чем мне. Спасибо за то, что поехал спасать.

– Ты принадлежишь мне, а потому никто не причинит тебе вред, – с улыбкой ответил Роберт. – Обязательно добьюсь от похитителя, кто задумал тебя убить, а главное – почему.

Долго ждать не пришлось: вскоре Уоррел ввел пленника в зал.

– На колени перед графом, мерзавец! – приказал управляющий и, прежде чем тот успел открыть рот, чтобы что-нибудь сказать в свое оправдание, с силой его толкнул.

– Имя! – сурово потребовал лорд Лайл.

Пленник пожал плечами.

– Теперь уже это не имеет значения. Меня зовут сэр Ралф Сэнд.

– Почему вы хотели убить мою жену? – последовал вопрос.

– Ничего подобного, – возразил похититель. – Было бы неразумно лишить жизни такую красивую женщину. Кстати, не позволите ли глоток вина? Прогулка по вашим угодьям оказалась несколько утомительной.

– Сначала ответите на вопросы, а потом получите вино, – отрезал граф. – Если вы не желаете моей жене вреда, то кто же стоит за этой нелепой выходкой?

– Ах, – вздохнул сэр Ралф. – Вот с этой точки отвечать будет нелегко. Что предпочтительнее: открыть правду или сохранить честь семьи? Достаточно ли будет сказать, что некая леди крайне разочарована вашей женитьбой и полагает, что, избавив вас от супруги, сможет занять ее место? Или вам обязательно нужно имя?

– Немедленно имя! – прорычал граф. – До женитьбы я не был связан обязательствами и даже ни за кем не ухаживал. Так кто же эта подлая интриганка, задумавшая погубить невинную душу?

Сэр Ралф хранил молчание, пытаясь понять, как далеко способен зайти граф в стремлении получить ответ.

Лучиана склонилась к мужу и что-то шепнула на ухо, а потом посмотрела на пленника и коротко спросила:

– Ее зовут Кэтрин Толкотт, не так ли?

– Отказываюсь опровергнуть или подтвердить вашу версию, – отрезал злоумышленник.

– Выяснить нетрудно, особенно если вы доводитесь ей родственником, – заметил лорд Лайл и покачал головой. – Леди Маргарет никогда не говорила со мной о возможности этого брака; откуда же могла появиться бредовая идея?

– Молодая особа подслушала разговор матушки короля с одной из фрейлин и с той самой минуты твердо вознамерилась получить вас в свое полное распоряжение, – ответил сэр Ралф, тем самым однозначно подтвердив свою связь с Кэтрин Толкотт.

– Но зачем же она попросила вас совершить столь ужасное преступление? – воскликнул граф. – Поскольку вы вращаетесь в придворном кругу, но не участвовали вместе с королем в недавней битве, логично предположить, что боевыми навыками не обладаете.

– Задача похитить, а потом удушить леди казалась совсем не трудной. Всем моим знакомым известно, что я гожусь только для незамысловатых дел, – простодушно объяснил сэр Ралф.

– Дайте ему вина, – распорядился граф. Он уже выяснил все, что хотел узнать. – А потом заприте в подвале. Через несколько дней отвезу его в Лондон и передам леди Маргарет для дальнейшего разбирательства.

– Мы вместе отвезем пленника в Лондон, – поправила Лучиана. – Если полагаешь, что упущу возможность устроить небольшой спектакль в качестве графини Лайл и тем самым наказать завистницу, то глубоко ошибаешься.

Сэр Ралф не удержался от смеха.

– Леди, – обратился он к бесстрашной победительнице, – для женщины нет на свете наказания страшнее, чем увидеть другую счастливой обладательницей желанного приза.

– Уведите его, – нетерпеливо приказал граф, а графиня лукаво улыбнулась. – Ты поразительна, – признался он, когда все посторонние наконец ушли. – Неужели не испугалась?

– Поначалу было очень страшно: похититель напал на меня в маске и хотел связать руки, но я закричала, что упаду с лошади. Он привязал меня к седлу, а лошадь взял под уздцы; поэтому я и не смогла спастись бегством. Привез к полуразрушенной башне в лесу и затолкал внутрь, но, видимо, так хотел мною обладать, что даже забыл связать руки. Зато все время пялился на грудь.

– О чем впоследствии, несомненно, пожалел, – сухо прокомментировал граф.

– Думаю, что так, – скромно согласилась Лучиана и продолжила рассказ: – Лишив похитителя возможности двигаться, я поняла, что убежать не составит труда. Ну а продолжение тебе уже известно.

– Можно считать удачей, что глупая мстительница не наняла настоящего убийцу, – покачал головой Роберт. – А мне особенно неприятно, что она оказалась крайне самоуверенной и решила, будто бы я на ней женюсь.

– Не сомневаюсь, что, по мнению мисс Толкотт, я украла тебя каким-то колдовским способом, – ответила Лучиана. – Такая версия позволила бы оправдать самые неприглядные действия. – Она вздрогнула. – Мне все еще холодно: даже в июне в Англии нет такого тепла, как во Флоренции. – Она замолчала, вдруг ясно осознав, что супруг вернулся с войны целым и невредимым, да и отсутствовал всего несколько дней. – Битва закончена? – с надеждой спросила она.

– Победа за нами, – с улыбкой ответил Роберт. – Отныне власть Генриха Тюдора незыблема. Мятежники окончательно разбиты; многие погибли, а оставшиеся в живых бежали или попали в плен. Нас с тобой ждут ко двору в любое время, когда пожелаем.

– Есть дела и поважнее, – серьезно возразила Лучиана. – Прежде надо родить сына, а лучше двух. Ну а потом можно будет подумать и о королевских играх. Дружбу с монархом терять нельзя: покровительство может принести пользу детям.

– Ах, – восхитился граф, – наконец-то в тебе начинает говорить жена и мать.

– Надеюсь, не стану такой же, как моя мама, – смутилась Лучиана.

Роберт весело рассмеялся и вступился за тещу:

– Орианна всего лишь желает своим детям добра – такого, каким она его понимает. Все женщины одинаковы, любовь моя. Мудрая мать всегда мечтает об успешной карьере для сыновей и удачном браке для дочерей.

– Ты потому так терпелив, что она далеко, – напомнила Лучиана. – А если бы изо дня в день пришлось выслушивать бесконечные нотации и упреки, как нам с сестрами, то заговорил бы совсем по-другому. Теперь осталось пристроить только Серену. Трудно сказать, в какое русло матушка направит энергию, выдав замуж последнюю из дочерей. Возможно, приедет в Англию.

– С радостью встречу любимую родственницу, – отозвался Роберт.

– Ха! Говоришь так, потому что считаешь, что этого не случится.

Он рассмеялся.

– Кажется, дорогая, начинаешь понимать меня слишком хорошо. Да, ты права: действительно сомневаюсь, что грозная повелительница когда-нибудь приплывет на наш остров: тяготы дальнего путешествия ее отпугнут. Так что нам ничто не угрожает; ты моя, и только моя. – Он заключил любимую в объятия и начал страстно целовать. – Моя!

Не прошло и пары минут, как Лучиана тихо пробормотала:

– По-моему, разговор лучше продолжить наверху, в спальне.

Супруг молча кивнул; взявшись за руки, они поднялись по лестнице и обнаружили, что слуги куда-то исчезли – как нельзя кстати. Роберт запер дверь на засов. Обернулся, увидел, что жена уже почти разделась, и торопливо последовал ее примеру.

– От нас обоих пахнет потом и лошадьми. – Лучиана забавно сморщила носик. – Но тратить время на ванну не хочется.

– И мне тоже, – поддержал супруг и подвел ее к постели.

– Завтра утром Мали сменит простыни, – деловито пообещала Лучиана.

– Достаточно хозяйственных забот, мадам, – насмешливо остановил граф. – Сейчас не время думать о простынях. – Он снова принялся жадно ее целовать. – Что, если бы покушение удалось, любовь моя? Что, если бы эта злобная гусыня прислала кого-нибудь более толкового? Я мог тебя потерять! – В голосе послышался ужас.