Засунув руки в широкие рукава, Судья Ди твердым голосом заявил:

– Против вас, Пань Фэн, в суде выдвинуто очень серьезное обвинение!

Пань со вздохом ответил:

– Я легко могу представить себе, что произошло, ваша честь! Меня, должно быть, оклеветал брат моей жены Е Тай. Это ничтожество всегда вымогал у меня деньги, а недавно я решительно отказался одалживать ему. Полагаю, это его месть!

– Как вам известно, – спокойно произнес судья, – закон не позволяет мне допрашивать заключенного без свидетелей. Но если бы вы мне сказали, были ли у вас в последнее время серьезные ссоры с женой, это могло бью избавить вас от неприятных моментов во время суда.

– Значит, она тоже в этом замешана! – с горечью заметил Пань. – Теперь я понимаю, почему в последние недели она так странно себя вела и уходила из дома в неурочное время. Она, безусловно, помогала Е Таю составлять ложное обвинение! Когда позавчера я…

Судья Ди поднял руку

– Вы все расскажете завтра! – коротко произнес он, повернулся и вышел из камеры.

На следующее утро Судья Ди вошел в свой кабинет незадолго до начала утреннего заседания. Все четыре помощника уже ждали его. Старшина Хун заметил, что вид у судьи по-прежнему бледный и усталый: ведь он до глубокои ночи наблюдал за погрузкой вещей на крытые повозки. Сев за стол, Судья Ди произнес:

– Ну что ж, моя семья уехала. Военный эскорт прибыл до рассвета. Если опять не будет снегопада, они доберутся до Тайюаня дня через три. – Он устало провел рукой по глазам и уже бодро продолжил: – Вчера вечером я коротко допросил Пань Фэна. Если верить моему первому впечатлению, наше предположение правильно, и его жену убил кто-то третий. Если Пань не прирожденный актер, он понятия нe имеет о том, что произошло!

– А куда Пань убегал позавчера? – поинтересовался Тао Гань.

– Мы узнаем это, когда я допрошу его в суде, – ответил Судья Ди и, отпив горячего чая, принесенного старшиной Хуном, продолжил: – Вчера вечером я велел вам троим не уходить с обеда Чу не потому, что не хотел испортить вечер, а потому, что почувствовал в воздухе что-то неладное. Мне было нехорошо, так что это, может быть, плод моего воображения. Но я бы хотел узнать, не заметили ли вы что-нибудь необычное после моего ухода?

Ма Жун посмотрел ва Чао Тая, почесал голову и печально произнес:

– Должен признаться, ваша честь, что я выпил слишком много спиртного. Я не заметил ничего особенного. Но брат Чао, может быть, расскажет больше.

– Могу только сказать, – с усталой улыбкой произнес Чао Тай, – что все были в очень приподнятом настроении, включая и меня!

Тао Гань задумчиво перебирал пальцами три длинных волоска на щеке. Наконец он сказал:

– Я не очень пристрастен к крепким спиртным напиткам, а так как мастер Лан вовсе не пьет, мы большую часть обеда проговорили с ним. Но это не мешало мне следить за тем, то происходило за столом. Должен сказать, ваша честь, это был всего лишь приятный званый обед. – Судья Ди ничего не ответил, и Тао Гань продолжил: – Однако мастер Лан рассказал мне интересную вещь. Когда мы заговорили об убийстве, он сказал, что Е Пинь старый пень, во неплохой малый; Е Тая же он считает отъявленным негодяем.

– Почему? – быстро спросил Судья Ди.

Несколько лет назад, – ответил Тао Гань, – Лан занимался с ним борьбой, но только несколько недель, а потом отказался его обучать, так как Е Тай хотел научиться только нескольким опасным ударам и не проявлял никакого интереса к духовной основе боевых искусств. Лап говорит, что Е Тай необыкновенно силен, но подлый характер мешает ему стать хорошим борцом.

– Полезная информация, – заметил судья. – А еще что-нибудь он тебе сказал?

– Нет, – ответил Тао Гань, – потому что потом оп принялся показывать мне фигуры, которые проделывает с семеркой.

– Семерка! – удивился Судья Ди. – Это же детская игрушка! Я помню, как играл ею в детстве. Ты имеешь в виду картонный квадрат, разрезанный на семь частей, из которых можно складывать всевозможные фигурки?

– Да, – засмеялся Ма Жун, – такое странное увлечение у старика Лана! Он утверждает, что это больше, чем просто детская игра, что она учит распознавать основные признаки всего, что вы видите, и помогает сосредоточиться!

– Он может сделать из них фактически все, что вы закажете, – сказал Тао Гань, – и моментально! – Он вынул из своего объемистого рукава семь кусочков картона, положил их на стол и сложил из них квадрат. – Вот так вы разрезаете картон, – показал он судье.

Перемешав кусочки, он продолжил:

– Сначала я попросил его сделать Барабанную башню, и он соорудил башенку.

Но это слишком легко, и я заказал ему бегущую собаку. Он немедленно справился и с этой задачей.

Тогда я попросил его сделать обвиняемого, опустившегося па колени в суде, и обвиняемый у него тоже получился.

Тогда я рассердился и заказал выпившего стражника и танцующую девушку. Но он и на этот раз не оплошал!

Тогда, – заключил Тао Гань, – я сдался!

Присоединившись к общему смеху, судья сказал:

– Что же касается моего ощущения, что вчера ночью творилось что-то неладное… Поскольку никто из вас ничего не заметил, полагаю, я просто был нездоров. Правда, особняк Чу Таюаня слишком велик. Я просто потерялся в этих темных коридорах!

– Семья Чу, – заметил Тао Гань, – жила в нем бог знает сколько поколении. В этих больших старых домах часто создается впечатление чего-то мистического.

– Вряд ли Чу со всеми его женами и наложницами там очень просторно! – усмехнулся Ма Жун.

– Чу хороший малый, – поспешно сказал Чао Тай. – Первоклассный охотник и хороший хозяин, суровый, но справедливый. Его крестьяне преданы ему, а это говорит о многом. Они все жалеют, что у него еще нет сына.

– Ну, у него нe так уж мало шансов сделать это! – подмигнул ему Ма Жун.

– Я забыл сказать, – перебил Тао Гань, – что секретарь Чу, этот молодой человек по имени Ю Кан, похоже, действительно сильно нервничает. Когда к нему обращаешься, он пугается так, будто видит перед собой призрак. У меня создалось впечатление, что он думает также, как и мы, а именно, что его невеста сбежала с другим!

Кивнув, Судья Ди сказал:

– Нам придется выслушать этого юношу прежде, чем он окончательно сломается! Что же касается госпожи Ляо Леньфан, то ее отец так упорно пытается убедить нас в ее безупречном поведении, что, кажется, он хочет убедить в этом самого себя! Тебе нужно сегодня отправиться в особняк Ляо, Тао Гань, и попытаться собрать еще какую-нибудь информацию об этом доме. В то же время ты можешь навести справки о братьях Е и проверить то, что рассказал о них мастер Лан. Но не приближайся к ним, а то спугнешь. Просто порасспроси соседей.

Три раза прозвучал бронзовый гонг. Судья Ди встал и надел официальное облачение и шапочку.

Очевидно, в городе уже узнали об аресте Пань Фэна, потому что зал суда был переполнен.

Открыв заседание и сделав перекличку, Судья Ди тотчас же взял ярко-красную кисточку и выписал извещение для тюремного надзирателя.

Через некоторое время стражники привели Пань Фэна, и публика гневно зашепталась. Братья Е, стоявшие в первом ряду вместе с Чу Таюанем и Лав Таокеем, подались вперед, но стражники удержали их.

Судья Ди слегка ударил молотком по столу.