Я быстро сбросила ботфорты, шубу и прошла на кухню. Сашка сидел спиной и уминал мамину стряпню.

- Ты чего тут расселся? - простодушно поинтересовалась я у родной и дорогой спины. Вообще, как уже повелось в последнее время, я была обижена на друга. Обещал ведь навестить раненого товарища! Но после ужина с папой я отчего-то прибывала в приподнятом настроении. Помню, мама что-то говорила о чувстве облегчения. Это оно?

Сашка обернулся и уставился на меня. Затем с нескрываемым интересом оглядел с головы до ног. Меня бросило в жар от смущения. Я ладошкой смяла и одернула край юбки-колокольчика. Почему он молчит? Почему мама молчит? Господи, какая неудобная ситуация, кажется, они сейчас заметят, как пылают мои уши. Черт, так и знала! От этих платьев-локонов-женственности одни неудобства. Будь все это проклято. Джинсы и кеды, аминь.

Кажется, прошла целая вечность, прежде чем мама, наконец, проговорила. К моему облегчению.

- Ну, что там с твоим свиданием? Я Саше, кстати, все рассказала.

Теперь Сашка как-то выжидающе и напряженно на меня смотрел.

- Тайным покло... - хрипло начала я, а затем, откашлявшись, продолжила, - Тайным поклонником оказался папа.

- Что? То есть как? - вытянулось лицо у мамы.

- А вот так, мамочка! Ты ведь хотела, чтобы мы помирились?

Мама присела на стоящий рядом с ней табурет и схватилась за голову.

- Так, Инн, а теперь поподробнее!

Я рассказала о нашем с отцом ужине, разумеется, опустив ту часть, что касается встречи с Кораблевым. И о 'устрицах скалистых гор' говорить не стала. А то Саша меня потом изведет своими подколами.

Мама сидела задумчивая. Видимо, такого поворота событий она не ожидала ещё больше, чем я.

- Ты что, не рада? - спросила я у нее.

- Рада, - тихо ответила мама. - Просто так быстро все произошло. Даже до сих пор не верится...

- Ну вот и отличненько. Пойду прилягу! - буркнула я. - Мне кажется, у меня опять температура подскочила.

Я оставила маму с Сашей на кухне, а сама зашла в свою комнату. Свет зажигать не хотелось, за окном розовел потрясающий закат. Таких давно не наблюдала. Вообще, чем больше этой осенью со мной происходит приключений, тем красивее чудит природа. То грозы, то крышу сносящие закаты.

Я, наконец, до конца раздвинула шторы, включила небольшой светильник на письменном столе и, не снимая платья, завалилась на кровать. Конечно, зайди в комнату в эту минуту мама, она бы быстро отчитала меня, что настоящие девочки так не делают. Нужно переодеться, платье - на вешалку, иначе помнётся. Но мне было все равно. Отец подарил его мне, что хочу, то и ворочу. И вообще, вряд ли я его второй раз надену.

Моя кровать стояла напротив окна, поэтому в него я уставилась, словно в телевизор. Розоватый свет гипнотизировал.

Раздался стук, а ещё через секунду в комнату просунулась Сашкина голова:

- Разрешишь войти?

- Валяй! - махнула я. Вспомнив, как сильно смутилась двадцать минут назад из-за взглядов Саши, сильно разозлилась сама на себя. С каких пор мне стало не все равно, что он обо мне думает? Раньше с ним было комфортнее всего на свете, я не парилась насчёт того, как выгляжу, что говорю... Этим мне и нравилась дружба с ним. А в последнее время творится какая-то ерунда. Может, из-за того, что теперь мы редко видимся, и я от него отвыкла?

- Ты прости, что раньше не зашёл проведать, - начал Саша. Руки он держал за спиной.

- В универе дела? Или с Лизой что?

- И то, и другое. Мы опять ездили на склон кататься на сноубордах, если хочешь, можешь присоединиться, как до конца поправишься! Там есть трасса для горных лыж...

- Мне это неинтересно! - чересчур резко прервала я его.

- Так, понятно. Кто-то не дождался мандаринов и обиделся. Прости, их в этот раз в нашем магазине не было, так что...

Саша протянул из-за спины сетку с апельсинами:

- Хочешь сладких апельсинов? - примирительно поинтересовался он.

- Лучше убей соседей, что мешают спать, - посоветовала я и вновь уставилась в окно.

Саша, немного подумав, лёг рядом со мной и тоже стал смотреть на закат. Укладываясь, своим крепким плечом друг задел мой локоть. В полутьме комнаты у меня обострились все органы чувств. Я слышала мерное спокойное дыхание Саши и, кажется, даже стук его сердца. От Сашки вкусно пахло мятной жвачкой, табаком и цитрусами.

- Мы потому и любим закат, что он бывает только один раз в день, ┐- прервал звенящую тишину Сашка.

Я непонимающе уставилась на него.

- Рэй Брэдбери, 'Вино из одуванчиков', - пояснил Саша.

- Не читала.

- Не удивлен.

Я отмахнулась.

- Значит, ты помирилась с отцом?

- Ну, ты ж не глухой. Все слышал.

- И как впечатления?

Я задумалась.

- Впечатления? Будто на Новый год подарили то, что я совсем не заказывала у деда мороза. По идее, нужно изобразить счастье, принять этот подарок... А я не могу. Так привыкла жить без отца, а как дальше проживать жизнь с ним - не представляю!

- Ну, иметь отца не так уж и плохо, - приободрил меня Саша.

- А знаешь, что самое ужасное, как оказалось? - не успокаивалась я. - Уметь прощать. Я раньше думала, что невозможное дело - это просить прощения! Ведь язык не повернется... А тут... Как выкинуть все плохое из головы и начать жизнь с чистого листа? Похоже, быть великодушной - это вообще не про меня! А жаль.

Мы вновь замолчали. Я продолжала прокручивать в голове моменты нашей с отцом встречи. Его серые холодные глаза с застывшими слезами. Я пошла ему на встречу, я дала шанс. Смогла бы я первой выбросить белый флаг и извиниться? Нет, совершенно точно нет. Это по-прежнему не в моих правилах.

- Ну, а как твой оппонент?

Я поморщилась:

- Не напоминай.

- Ну, ты хоть намылила ему физиономию, как планировала? - издевательски спросил Саша.

- Нет. Пока не намылила, но все ещё собираюсь.

- Ты уже неделю собираешься. Удар должен получиться сокрушительным. Все это время тренируешься? Инна, где в твоей комнате припрятана боксерская груша? - Сашка приподнялся на локтях и завертел головой.

- Ой, все! Прекрати валять дурака, тебе не идёт!

Сашка взял из сетки апельсин, быстро его очистил и поделил пополам. Как обычно у него все вышло легко и аккуратно. Я бы, наверное, забрызгала все стены. Фрукт оказался сладким и сочным. Из небольшой дольки сок побежал по моим рукам, кажется, немного капнуло на юбку.

- Ну, ты и поросенок, - покачал головой Саша и достал из кармана носовой платок.

- Простите, не имею привычки как ты носить с собой слюнявчик!

- И очень зря, Инночка. Кому-кому, а тебе это необходимо. А я хотя бы могу поинтересоваться, кто твой враг номер один? Или я с ним не знаком?

- Ну, почему не знаком... Это Антон Кораблев!

- О, - непонятно чему обрадовался Сашка, - Значит, в наш первый разговор о нем я был прав? Он все не даёт тебе покоя? А Маринка знает о твоих чувствах?

- Да, что ты такое говоришь вообще, Саша! - возмутилась я. - Закрой варежку и не болтай, о чем не знаешь! Понятия ведь не имеешь о наших отношениях...

- Ух, ты! Вы уже и в отношениях? Знаешь, Инна, я готов уступить тебя прокурорскому сынку, хорошая кандидатура в женихи!

- Уступить? Саша, тебе не надоело? - устало спросила я.

- Ты о чем? - насторожился Сашка.

- Об этих дурацких разговорах о твоей якобы симпатии ко мне! И ежу понятно, что за это время ничего у тебя ко мне не осталось! - горько добавила я. - Ты шутишь так по инерции, но другие люди могут не понять. Особенно твоя пассия нынешняя Лиза. Или при ней ты подобные шуточки не отпускаешь? При мне тоже не говори так, пожалуйста. Хватит, это надоедает.

Я посмотрела Саше в глаза. В полутьме они были совсем черными.

- Первый раз в жизни вижу тебя в платье, - тихо ответил Сашка. - Тебе очень хорошо, одевайся так, пожалуйста, почаще, Инна.

Я напряглась. Раньше бы я громко рассмеялась и отшутилась. Сейчас же была натянута как струна. Ещё такая двусмысленная ситуация, лежим в сумерках в одной постели... Я почесала нос липкими от апельсина пальцами и посмотрела в потолок.