Глава первая

Есть что-то трагичное в дружбе, окрашенной цветом влюбленности.

Оскар Уайльд

Ненавижу начало учебного года. Все такие счастливые в эту школу тащатся. Почему-то все уверены, что сентябрь - это непременно новая жизнь. Вот с началом учебного года возьмусь за учебу. Буду учить устные предметы, аккуратно вести конспекты, отвечать на уроках. Ага, еще спать пораньше ложиться, в школу вовремя приходить... Ну, что за бред? Всем понятно, что никакой новой жизни не будет. Уж если был ты лентяем, то им ты и останешься. Поэтому я никаких иллюзий на счет нового учебного года никогда не строю. Просто тихо и люто ненавижу школу.

С грохотом бросаю сумку на парту, тут же ко мне подсаживается Маринка Петрова, соседка по парте. Та еще проныра, все ей обо всех знать надо.

- Инка, какой загар! Колись! Турция?

- Ага, Турция, - соглашаюсь я, не вдаваясь в подробности. Не расскажешь же ей, что все лето горбатилась у бабушки в огороде, пока все сверстники разъезжали по курортам. Мама вновь устраивала свою личную жизнь и решила, что у бабушки мне будет самое то. А то я, видите ли, только мешаюсь. Мама у меня бесхребетная, поэтому мужики ей вертят как хотят. Я этих рыцарей на белых конях насквозь вижу, ведь ни у кого из нет серьезных намерений. А мама - наивная душа. Ну, я этим ухажерам сразу и говорю, что не на тех напали. Нашли дурочек. Мама, конечно, краснеет как рак, кричит, чтоб я извинилась. Но кто они такие, чтоб я извинялась перед ними?

В класс входит учитель. Географичка, Алла Николаевна. Терпеть ее не могу. Тоже строит из себя добрейшей души человека, а на самом деле...

- У нас новенький, - горячо шепчет мне в ухо Маринка, - Антон Кораблев, видела?

- Неа, - также шепотом отвечаю я, записывая тему урока.

- У него папа зам. прокурора, - продолжает шипеть Маринка, - говорят, он в старой школе наделал делов, выгнали за хулиганство и неуспеваемость. Ему бы на старшие классы вообще забить, но папаша, видимо, его потом хочет в хороший институт пристроить...

- Ясно, - отвечаю, глядя на доску.

-...похлопотал с директрисой, и вот теперь в нашей школе, - вновь шепчет Маринка, - так-то к нам тоже сложновато попасть, все-таки лицей. Видимо, у папочки там такие связи...

- Слушай, - наконец поворачиваюсь я к Маринке, - школа наша отстой. И прекрати шипеть мне в ухо!..

- Зырянцева! - обращает внимание на нашу парту географичка. Разумеется, в самый неподходящий момент,

- Быть может, ты знаешь новую тему лучше меня?

- Это вряд ли, - честно отвечаю я, поднимаясь с места.

- А может, ты выйдешь к доске и повторишь все, что я сейчас сказала?

- А может не стоит, Алла Николаевна?..

- Зыряяянцева! - закатывает глаза Валя Куницына, отличница и активистка. Сидит за первой партой, учителям в рот заглядывает, - Ты как разговариваешь? Немедленно извинись перед Аллой Николаевной!

- За что? - искренне удивляюсь я.

- Хотя бы за то, что отнимаешь время у всего класса, - строго говорит географичка.

Ой, ну конечно! Мои одноклассники прям очень переживают, что урок может сорваться.

- Вот-вот! - поддакивает Валька.

- Помолчала бы, - не выдерживаю я.

- И перед Валей извинись! - краснеет Алла Николаевна.

- Перед Куницей? Может, мне вообще к каждому индивидуально подойти, на колени встать? За отнятое время...

- Ну, все! - взрывается географичка, - Все! Давай, Инна, дневник на стол, сама за дверь. Мое терпение тоже не резиновое.

Приехали! Превосходное начало учебного года! Выгнали с первого же урока! Это все Маринка со своим новеньким.

Положив дневник на учительский стол, замечаю наглую злорадную ухмылку Куницыной. Такая злость меня разбирает, что я по дороге к выходу из класса беру грязную меловую тряпку с доски и прямо в морду ее довольную швыряю. Такой визг поднялся. Я поспешно покидаю класс, а то еще к директору вызовут в первый учебный день. Конечно, скандала можно было избежать, не вступай я в полемику. Могла просто сказать: 'Простите, я больше не буду'. Но разве так просто сказать 'прости', тем более, когда не чувствуешь себя виноватой?

***

- Ну? Как школа? Есть новенькие? - с порога встречает меня мама.

- Превосходно! - отвечаю я, сбрасывая туфли. При маме дневник лучше не открывать. Хотя вряд ли ей придет в голову, что я в первый учебный день заполучила гневное послание красной пастой на полстраницы.

- А поконкретнее? - увязывается за мной на кухню мама, - тебе обед погреть или сама?

- Погрей.

- Тебе Саша звонил.

- Очень за него рада.

Молчим.

- Инна, ты бы хоть в этом году к папе сходила, у него сегодня день рождения...

- Мам, ты опять? Вот еще. Меня никто и не приглашал, между прочим.

- Он нам на домашний звонил, тебя звал...

- На мой телефон приглашения не поступало.

- Инна! - взрывается мама, - Ты как маленькая! Ну, что тебе, официальную телеграмму послать, чтоб сходила? Отец - занятой человек!..

Мама ставит на стол горячую тарелку со щами.

- Уже неохота обедать, - отвечаю я и иду в свою комнату.

- Саше перезвони! - кричит вслед мама.

Саша - это типа мой 'друг детства'. Жутко приставучий тип. Кажется, он единственный, кто еще мне звонит на домашний. И папа. Поэтому я предпочитаю пореже брать трубку.

Отец ушел из нашей семьи, когда мне было восемь. Не скажу, что я особенно переживала по этому поводу. Переживала мама. Она ночами устраивала истерики на кухне, а утром шла на работу с опухшими глазами. Не думаю, что мама и папа подходили друг другу. Мама - слабая. А отцу всю жизнь не хватало, чтобы его хорошенько пнули под зад. Все восемь лет брака он не имел постоянной работы, пропадал в пивнушках и валялся на диване у телевизора. С новой женой папа открыл свой бизнес и сейчас цветет и пахнет. А со мной общается вовсе как-то странно. Вернее, совсем не общается. Подарки на новый год и дни рождения он передает исключительно через маму. Возможно, все эти годы его грызет чувство вины. А взять и просто поговорить со мной по душам у него не хватает смелости. Наверное, неумение извиняться и принимать свои ошибки у меня от него. Ощущала ли я когда-нибудь отсутствие в своей жизни отца? Конечно, ощущала. Когда на день города другие папы брали своих дочерей, моих ровесниц, на плечи. И они смотрели салют. Мне же в таких случаях приходилось взбираться на дерево.

Я взяла трубку и набрала папин номер. После одного гудка сбросила и снова начала стучать по кнопкам.

- Ну чего звонил?

- Инка, любовь моя, тебя здороваться не учили? Вам там в начальной школе не преподают этикет? - орет в трубку Сашка. Я закатываю глаза. Саша меня порой чересчур выводит. Вообще он бегает за мной с детства. Хотя в то же время эти разговоры не мешают ему менять девчонок как перчатки.

- Зачем так орать...

- Хотел поздравить тебя с началом учебного года.

- Зашибись праздник.

- Во двор выйдешь вечером?

Да, мы всю нашу сознательную жизнь живем в одном дворе.

- А это обязательно? - на всякий случай спрашиваю я.

- Обязательно! Я хочу посмотреть, какие ты там щеки у бабушки наела. Все лето тебя не видел.

- А я б тебя еще сто лет не видала, - заключаю я и кладу трубку. Если честно, мне льстит внимание Сашки. Он старше меня на два года, учится на втором курсе в университете. Про Сашку все говорят, что он красивый. А я не замечаю. Может, потому что видела его в ту пору, как у него зубы молочные на коренные менялись, и меня это не слишком зацепило? За Сашкой еще со школы бегают девчонки, но мне он говорит, что любовь всей его жизни - это я. И мы в один прекрасный день поженимся. Мне кажется, Сашка меня не любит. Может, в детстве я ему, конечно, и нравилась. Но сейчас он просто привык так думать. Иначе, почему этот парень часто встречается с новыми девочками?