— Феб, — сказал папа.

— Мы с Морри тоже скинемся, — сказала Ди.

Папа повернулся к ней.

— Делайла, дорогая, вам с Морри нужно кормить два рта.

— И что? — спросила Ди папу.

— У меня мало что есть, но я могу кое-что добавить, — вставил Джо-Боб.

— О чём это вы? — спросила Лейни Гилберт, сидевшая через стул от Джо-Боба.

— Ищем деньги на похороны Энджи Марони, — сообщила ей Ди.

— Я в доле, — сказал Лейни, и я уставилась на неё. Лейни частенько приходила в «Джек и Джеки», не чтобы напиться, а потому что была общительной и ей нравился репертуар музыкального аппарата. Однако я никогда не видела, чтобы она проводила время с Энджи, как и большинство женщин, она обходила её стороной.

Пока никто из них не передумал, я обратилась к Джорджу:

— Как мы это устроим?

Джордж посмотрел вокруг и сказал:

— Если кто захочет поучаствовать, пусть просто приходят в бюро, и мы с мальчиками всё устроим.

— Что насчёт памятника? — спросила Лейни.

— Мы что-нибудь придумаем, — сказал ей Джордж.

Лейни встала со стула.

— Я зайду, принесу чековую книжку и посмотрю какие-нибудь каталоги с памятниками.

Я понятия не имела, существуют ли каталоги с памятниками, и посмотрела на Ди, которая крепко сжимала губы. Она поймала мой взгляд и пожала плечами, ответив на мой невысказанный вопрос.

— Мы расскажем всем, Джордж, — сказал папа. Джордж повернулся к Лейни, которая уже шла к двери.

— Спасибо, Джек, — сказал он. — Энджи, она была... — Он замолчал, а потом сказал: — Неважно, город должен заботиться о своих.

— Да, — ответил папа. Джордж кивнул, махнул рукой и вышел следом за Лейни.

Джордж прав, город должен заботиться о своих. Так и будет, папа проследит за этим.

Я посмотрела на Ди и спросила:

— Разливного «Будвазера» почти не осталось. Хочешь научиться менять бочонки?

— Это главное событие моего дня, милая, — ответила она, хотя это была ложь. Мы обе знали, что главным событием её дня было смотреть на играющего в баскетбол Морри, несмотря на то, что он проиграл. Для меня смотреть на играющего в баскетбол Колта было третьим в рейтинге главных событий дня, а поскольку ночью мы будем танцевать горизонтальные танцы, это станет номером четыре.

С этой мыслью я улыбнулась папе, потом Джо-Бобу, потом Ди и сменила бочонок.

По дороге из бара к участку у Колта зазвонил телефон. Он достал его из заднего кармана джинсов, посмотрел на экран, открыл и приложил к уху.

— Да, Салли.

— Ты далеко от участка?

— Иду туда из «Джек и Джеки».

— Бегом, мужик, только что пришли Эвелин и Норман Лоу с большой старой коробкой. Мы отвели их в первую допросную и делаем им кофе.

— Буду через две минуты.

— Хорошо, но я тебя не жду, мужик, хочу взять их тёпленькими. Я пошёл.

Колт захлопнул телефон и сунул его обратно в карман. Он на сто один процент был уверен, что не хочет знать, что находится в коробке, которую родители Денни Лоу принесли в участок. Но всё равно зашагал быстрее.

Он вошёл в непривычно тихий участок. Суббота, выходной, так что день будет спокойным. А вот ночью станет оживлённее.

Но тихо было ещё и потому, что в здании находились родители серийного убийцы, и они принесли с собой коробку. Скорее всего, комната наблюдения рядом с первой допросной была переполнена.

Колт встретился с пристальным взглядом Конни через окно диспетчерской. Она что-то говорила в микрофон, находившийся у её рта, но дважды ткнула пальцем в потолок, после чего показала ему большой палец.

Салли был уже там с родителями Лоу.

Колт поднялся по лестнице, перешагивая через ступеньку, бросил стаканчик с остатками кофе от Мимс в мусорку и вошёл в комнату наблюдения.

Он оказался прав, там было не протолкнуться. Без слов все сдвинулись в сторону, чтобы предоставить ему лучший обзор.

— Вы же понимаете, это трудно, — услышал Колт слова Норма Лоу, когда подошёл к одностороннему зеркалу.

Норм стоял позади и немного сбоку от стула жены, положив руку ей на плечо. Эвелин Лоу сидела, наклонив голову, и обеими руками прижимала носовой платок к лицу, её плечи тряслись.

Колт много лет не видел этого мужчину, и сейчас в его памяти возникло воспоминание.

Это случилось, когда Колт был ещё маленьким — семь, может, восемь лет — и заболел. Он нечасто болел, но в тот раз даже не пошёл в школу, которую всегда любил, даже в детстве, — это был способ сбежать из дома. Он даже не пошёл к Морри, а значит, ему было очень плохо, потому что он всегда предпочитал проводить время у Оуэнсов, не говоря уже о том, что даже тогда он понимал, что Джеки намного лучше могла позаботиться о больном ребёнке, чем его мама. На самом деле, ему было так плохо, что его мама набралась смелости выйти в мир, что делала нечасто, если не было нужды пойти в магазин спиртного, и отвела его к Доку. Потом, поскольку его было не с кем оставить, она, несмотря на то, что была полупьяной, посадила его в машину и поехала в аптеку Норма Лоу, чтобы купить лекарства для Колта.

Колт помнил, как Норм смотрел на его маму сверху вниз из-за своего приподнятого прилавка, за его спиной высились ряды белых полок с лекарствами. На нём был белоснежный халат с вышитым синими нитками именем на кармане. В руке он держал пакет с нужными лекарствами, но так и не отдал их маме Колта, сказав:

— Послушай, Мэри, мы оба знаем, что это плохая идея.

Колт вспомнил всё так ясно, словно это случилось секунду назад, но до этого мгновения он подавлял это воспоминание. Подавлял, потому что в тот день много лет назад в очереди за его мамой стояли люди. И все понимали, что Норм имел в виду, отказываясь отдавать лекарства для Колта. Он намекал на то, что она сама их выпьет. Даже Колт, в таком возрасте, это понимал, и он был унижен, главным образом из-за того, что Норм Лоу, скорее всего, был прав.

Его мама не стала спорить. Она взяла Колта за руку, опустила голову и как могла прямо вышла из аптеки. Она отвезла его обратно к Доку, и Док сразу же их принял. Вручив ей лекарство из своего шкафчика, он сказал маме Колта:

— В следующий раз запомни, Мэри. Если тебе понадобится что-то для Алека, ты получишь это напрямую от меня.

Колт не помнил, дала ли она ему таблетки в итоге, и это был единственный раз на его памяти, когда они ему вообще понадобились.

Однако он помнил, что, когда через много лет на окраине города появилась новая сетевая аптека, он уговорил Мелани покупать медикаменты там, хотя никогда не мог понять, почему хотел, чтобы она это сделала. У большинства жителей, имеющих медицинскую страховку или входящих в программу медицинской помощи престарелым, не было выбора, кроме как идти в сетевую аптеку. Если у них была такая возможность, они ходили к Норму, только потому, что он был местным. Но не Колт.

С тех пор как ему было семь и до того времени, пока в городе не открылась эта сетевая аптека, он никогда не заходил в аптеку Норма Лоу, частично потому, что в этом не было необходимости, а частично потому, что его удерживало это подавленное воспоминание.

Теперь, глядя на стоявшего прямо как палка Норма с окаменевшим лицом, чья жена была сама не своя от горя, а сын находился в бегах и сеял жестокое безумие, Колт обнаружил, что не испытывает никакого сочувствия к этому мужчине.

Скоро он поймёт почему.

— Мы дадим вам время прийти в себя, — тихо сказал Салли, сидевший рядом с Эвелин.

Все ждали, пока Эвелин успокоится, и Колт увидел, как Норм сжал её плечо. Колт не знал почему, но этот жест показался ему не выражением поддержки, а больше требованием взять себя в руки. В этот момент Колт осознал, что Норм Лоу не из тех мужчин, которые позволят жене идти по улице с глазурью на губах. Не из-за того, как это отразится на ней, а из-за того, как это отразится на нём.

Эвелин кивнула и подняла голову, вытерев слёзы с лица и высморкавшись в платок.