Разве только сейчас на ее лице не было улыбки.

— Эй, — сказал я.

Она стояла напротив меня, скрестив руки на груди.

— Что ты здесь делаешь, Нэш? — спросила она. — Я не могу сейчас давать никаких интервью.

— Как дела у твоего отца?

— Он держится, — ответила она.

— Хорошо, — я вглядывался в нее. — Я здесь не из-за интервью.

— Тогда для чего ты здесь, Нэш? Потому что я уверена, ты довольно ясно показал, что ты чувствуешь, когда позволил сесть мне одной в самолет.

— Знаю, — сказал я. — Послушай.

— Нет, это ты послушай, придурок, — прорычала она, явно на взводе. — Я покончила с этим. Я больше не работаю на тебя. Я не твой гребаный сотрудник или какой-то инструмент для достижения цели. Ты хочешь вернуться в бой? Прекрасно. Вперед. Мне плевать. Просто не показывайся на моем пороге больше никогда.

— Селена,… — начал я говорить, но она прервала меня.

— Нет. И еще раз, нет. Я покончила с этим. Понял? Ты собираешься снова отправиться воевать. Я не знаю, зачем ты здесь, но меня это не волнует.

— Я люблю тебя, — сказал я.

Это остановило ее тираду.

— Что?

— Я люблю тебя, — повторил я. — Я совершил ошибку, когда позволил тебе уйти. Твою мать. Я был несчастен без тебя в Лос-Анджелесе.

— Ты меня любишь? — негромко спросила она.

Я кивнул, подходя ближе.

— Блин, подруга, Я любил тебя уже некоторое время.

— Некоторое время, — повторила она.

— Я покончил с этим, — сказал я. — Я навсегда останусь «морским котиком», но я не покину тебя снова.

Она стояла, глядя на меня, ее губы расслабились, гнев явно угас. Селена ничего не сказала, не сделала шаг, чтобы подойти ко мне ближе, а просто смотрела на меня.

— Ну? — спросил я, улыбаясь. — Я люблю тебя. Твою мать, люблю.

Она обняла и поцеловала меня.

Молния пронзила все мое тело, когда я вернул ей поцелуй, плотно притянув ее к себе.

Мы целовались, стоя перед домом ее родителей, как будто в целом мире были только мы одни.

Наконец, она отстранилась.

— Ты не можешь оставить меня снова, — произнесла она.

— Я знаю.

— Я тоже люблю тебя, придурок.

— Ага, — сказал я, широко улыбаясь. — Я знаю.

Я снова поцеловал ее, уже зная, что мне не нужна никакая неделя для решения. Я сделал свой выбор.

Генерал разозлиться, но и фиг с ним. Я буду продолжать участвовать в их пропагандистских миссиях внутри страны, но мне не нужно делать их счастливыми все время. Мне надоело быть их сраным холуем, их маленькой ручной болонкой, которой, как они думали, смогут помыкать.

Сейчас у меня была Селена, и теперь она — самое важное для меня. Больше мне ничего не было нужно.

Я поцеловал ее крепко и надеялся, что она понимала это.

Глава тридцать третья: Селена

Год спустя

Я посмотрела на кольцо на моем пальце и улыбнулась.

Забавно, как могут меняться вещи. Мгновение назад все казалось таким чудовищным, наполненным негативом, а в следующую секунду чувствуешь себя полной сил.

Когда-то обручальное кольцо вызывало у меня только грусть. В то время я смотрела на него и понимала, что все это было ложью. Может, тогда я и испытывала какие-то чувства к человеку, давшего мне его, но это была только игра. Мы лгали миру, и все потому, что мне нужны были деньги, а он хотел получить лучшую работу.

Затем произошли все эти события. Много чего случилось за это время. Было огромное количество грязных, потных, невероятных вещей. И кольцо стало символом нечто совсем иного.

По истечению года с момента, как Нэш надел мне его на палец, я смотрю на кольцо и понимаю, что теперь оно служит мне символом нашей любви, а не лжи. Больше уже нет.

Я откинулась в кресле и улыбнулась сама себе, сидя в непосредственной близости с небольшим домиком. В конце дня солнце еще светит ярко, и я чувствую, как капля пота скатывается у меня по спине. Рядом со мной стоит запотевший стакан чая со льдом, прямо как я.

Какой прекрасный день. Сад становился день ото дня прекраснее, начиная с того момента, как у меня появилось время заняться им. С тех пор, как мы получили кое-какие новости несколько месяцев назад, Нэш стал непреклонен в том, что я должна полностью перестать трудиться. Я скучала по моей маленькой подработке, но у меня появилось больше работы, росшей внутри меня, на полную ставку.

Я подняла голову и увидела его, стоящего в дверях нашего маленького домика на холмах, и улыбающегося мне.

— Что? — спросила я.

— Ничего, — ответил он, идя ко мне навстречу.

Он был одет в обрезанные джинсовые шорты, и, конечно же, на нем больше ничего не было из одежды. Мышцы на загорелом теле перекатывались при движении, он выглядел нереально сексуально.

— Ты когда-нибудь носишь рубашку? — спросила я.

— Ты же знаешь ответ.

Я рассмеялась, а он поцеловал меня в щеку и присел рядом со мной, потом Нэш поцеловал меня в живот и улыбнулся.

— Как сегодня дела у Криса?

— У него все хорошо, — ответила я.

— А как ты?

— Прекрасно, — произнесла я. — Скучно. Готова уже родить.

Он рассмеялся.

— Нам еще предстоит пройти долгий путь, прежде чем это случится.

Он сделал паузу и оглянулся на дом.

— Твоя мама сообщила, что собирается переехать сюда, — сказал он тихо.

— Я знаю, — призналась я. — С тех пор как папа умер, ну, она не хочет больше жить в одиночестве. Ты же знаешь.

Он вздохнул.

— Она должна жить с нами?

— Да, — ответила я.

— Хорошо, — проворчал он. — Но мы переедем в дом большего размера.

— Я согласна.

Он снова поцеловал меня и встал.

— Посмотри на себя, моя беременная женушка. Каково это знать, что нам не придется снова лгать СМИ?

— Говори за себя, — сказала я. — Мне нравится им лгать. Это заставляет меня чувствовать себя живой.

Он рассмеялся.

— Делай, что хочешь, детка. Только не провали этот фильм.

— Ты же знаешь, я не смогу этого сделать.

Он пожал плечами.

— Часть меня думает, что он провалится в прокате. Но другой части – плевать на это.

— Генералу Мудило не будет до тебя никакого дела.

Он улыбнулся на мое маленькое прозвище, данное мной его командиру.

— Ага, хорошо.

После нашего первого месяца, проведенного вместе, он все мне рассказал. Нэш поведал мне о том, что пресс-тур был инструментом пропаганды, созданной правительством, и что книга была написана литературным рабом — каким-то парнем, работающим на них. Технически миссия Нэша заключалась в том, чтобы пройти через все это дерьмо со СМИ, что он и выполнил, включая и фильм, который, на самом деле, пресса оценила весьма положительно. Они показывали его на небольших фестивалях до момента выхода большого релиза, и все очень благосклонно реагировали на него. Тем не менее, Нэш сильно беспокоился по этому поводу просто потому, что он был таким. Мой муж, Нэш – перфекционист.

— Все-таки, лето здесь бесконечное, — сказал он.

— Да. Это здорово. Я ненавидела разгребать снег.

— Тепло делает людей мягче.

Я рассмеялась.

— Мы не обязаны здесь оставаться, понимаешь?

— Да, знаю. Но тебе здесь нравится, и я думаю, мне плевать на то, где мы находимся, главное, чтобы ты была рядом.

Я рассмеялась и встала. Он хотел помочь мне, но я оттолкнула его руку.

— Я немного беременна. Расслабься, — сказал я.

— Посмотри на себя, — произнес он, смеясь. — Ты на шестом месяце беременности.

Я посмотрела на свой живот и нахмурилась.

— Я — толстая.

— Ты беременная, — он поцеловал меня в губы. — И чертовски сексапильная.

— Ах да? — я улыбнулась. — Ты все еще хочешь меня?

— Боже, если бы твоей матери не было здесь, то я бы трахнул твою сексуальную беременную киску прямо здесь на лужайке.