– Что происходит? – спросил Карт, глядя то на небо, то на толпу селян. Они остановились у калитки, что-то яростно обсуждая. Кто-то тычет пальцем вверх.

Наемник почувствовал резкий прилив сил. Усталость и ломота после пыток в одночасье пропали. Он в изумлении посмотрел на Венору, та ответила холодным взглядом, мол, получай, какой от тебя толк, если ты – измученный калека. Тогда Карт отыскал в комнате свою перевязь с мечом и повесил через плечо. Он заметил, что ветер стремительно усиливается, с шумом врываясь в оконный проем.

Венора простерла перед собой руки, смотрит вверх, губы двигаются, до Карта долетают обрывки слов. Он на всякий случай задвинул на двери засов и придвинул стол, плотно ее подперев.

Едва Карт это сделал, дверь зашаталась под градом ударов.

– Делай что-нибудь быстрей! – крикнул он.

В дверь колотить перестали.

Карт видел в окно, как половина мужиков отправилась к раскинувшемуся рядом леску.

Остальные окружили избу кольцом. Из леса показались селяне с охапками хвороста, принялись складывать у бревенчатых стен.

Карт выругался. Он сжег заживо многих, но сам умирать на костре не планировал.

Все еще глядя в почерневшее, будто затянутое клубами дыма небо, Венора поднесла ко рту мизинцы. Избу заполнил оглушительный свист.

Напуганные внезапно поднявшимся грозным ветром и клубящимися, как дым, тучами, часть крестьян бросились прочь. Те, кто остались с Петро и его двумя друзьями, изумленно глядят на избу. Свист Веноры слышен даже здесь, на ветру.

– Эх, не взять нам ее, – вздохнул Игнат.

– Что ты сказал? – прокричал Петро сквозь треплющий волосы и одежду ветер.

Игнат покачал головой.

– Ничего! Мы не сможем теперь поджечь дом!

Однако в его голосе прозвучало сомнение, на лице читается нерешительность.

– Она убила мою дочурку! – заорал Петр, в бешенстве отбрасывая топор и хватая Игната за грудки. – Эта ведьма должна умереть, ясно тебе?!

Из избы снова раздался леденящий кровь свист.

Петр вдруг осекся, увидев выражение на лице Игната. Тот смотрит ему за спину. Остальные мужики тоже изумленно таращатся на дом колдуньи. Петр отпустил друга и повернулся.

Над крышей избы вертится столб ветра, медленно обретая форму… коня. Скакун черного цвета, глаза пылают красным, как две огненные головни. Грива развевается от ветра, кожа словно из текучей воды, черной и непрозрачной. Ветер носится вокруг него, не утихая ни на минуту.

– Святые боги! – прошептал кто-то из мужиков в страхе и изумлении.

Конь принялся бить копытом в крышу избы.

Когда затрещало, крестьяне сначала не поняли, что происходит. Но потом все стало ясно. Они хотели убежать прочь, подальше от этого места, но их глаза оставались прикованы к дому Веноры, ноги отказывались повиноваться.

Огромный черный скакун топчет крышу избы. С треском стали ломаться и полетели прочь, уносимые ветром, куски бревен и досок. Оглушительное ржание коня эхом несется по всему черному от клубящихся туч небосводу.

Одного из мужиков ударило пролетавшим бревном. Ветер подхватил труп с разбитой головой, точно пес игрушку, вознес над землей в сторону леса и бросил на раскачивающиеся макушки деревьев.

Закрываясь ладонью от разбушевавшейся стихии, Петро с Игнатом и остальные смотрели, как две фигуры – женская и мужская – вскочили на спину дьявольскому скакуну. Конь понес их прочь, быстро удаляясь в черном небе.

Гром от стука его копыт и ветер постепенно стихали. Перед белыми от страха селянами осталась лишь пустая изба с развороченной крышей.

– Принц Лурин! – сказал разбойник, и щербатый рот расплылся в улыбке. – Какая удача!

Лурин с трудом перевернулся на спину. Руки крепко связаны, голову разрывает боль.

Он лежит на траве у подножия дерева. Вокруг собралось человек десять оборванцев с дубинами и топорами. На него смотрят смеющиеся грязные лица.

– Наконец-то пойман братоубийца, – вновь заговорил щербатый бородач с косой саженью в плечах. – Король объявил за вас награду, принц. Или за вашу голову, но – со всеми пожитками. Добрый, однако, у вас батюшка. Ахахаха!

– Он… он мне не отец, – проговорил Лурин, заметив, что язык слушается плохо.

– Да? – рассмеялся разбойник. – Ну как скажете.

Он повернулся к одному из товарищей.

– Медведь, не надо было бить так сильно, он же головой повредился.

Двухметровый здоровяк по кличке Медведь тупо пожал плечами и негромко пукнул.

– Так или иначе, принц, – вновь заговорил щербатый, – живой вы стоите дороже, так что вам, можно сказать, повезло.

Он вновь загоготал, а вместе с ним засмеялись и остальные.

Лурин ощутил смердящее дыхание разбойника, когда тот доверительно придвинул к нему немытое, заросшее бородой лицо.

– Ох, и гульнем мы на золото за твою голову, принц, – сказал он с широкой улыбкой, отчего вонь изо рта усилилась.

Разбойники оставили Лурина и занялись своими делами. Кто-то развел костер и принялся разделывать тушу оленя. Кто-то ушел спать в стоявшую здесь же на поляне землянку, трое, судя по разговорам, отправились в дозор.

Он посмотрел на широкий круг синего неба над поляной. Судя по солнцу, полдень уже позади. Ветерок шелестит листьями деревьев, вокруг раздается пение птиц. В зеленой темноте чащи раздается стук дятла.

Превозмогая боль в затылке, принц попытался вспомнить, что произошло.

Ранним утром он ехал по лесной дороге, когда сверху вдруг обрушилась рыбацкая сеть. Кто-то прыгнул с дерева коню на круп, его сбросили на землю. Вокруг послышались крики, радостные возгласы, смачная ругань. Его били ногами, потом волокли по земле, как мешок с мукой. Вскоре он лишился сознания.

Теперь же все тело жует нестерпимая боль, особенно – голову. Мышцы ноют, будто по ним проскакал табун диких коней.

– Кстати, о конях, – пробормотал Лурин, – а где же мой?

Но это не единственное, что беспокоило. Гораздо больше он хотел знать, на месте ли его магические камни. Да и любимые шахматы потерять не хотелось. Его самого они не тронут, Лурин уверен. Разбойникам важнее получить за него деньги.

Связанными и затекшими от веревок руками он коснулся груди. Мешочек с камнями пропал. Как и оба его меча. Нет на нем и кольчуги.

Что камни отберут, принц ожидал, но все же надеялся, что обойдется. Но разбойники есть разбойники: сначала ограбят, а потом еще и обменяют тебя на выкуп.

О смерти Моргана мог доложить только очевидец, это стало ясно сразу.

«Выходит, – подумал Лурин с досадой, – кто-то из наемников выжил. И представил все в выгодном для себя свете».

Делая вид, что чешет ногу, он аккуратно достал из-за голенища сапога темно-красный камень-глаз, который положил туда, когда тот случайно выпал из мешочка на шее. Камень мгновенно потеплел в его ладони.

Осталось возвратить еще три.

Вскоре, когда по поляне потекли запахи жареного мяса, подошел Медведь и бросил Лурину исходящий горячим соком кусок. Затем освободил ему руки и привязал принца к дереву, возле которого тот сидел.

Негромко перднув, здоровяк вернулся к костру и набросился на еду вместе с остальными.

Принц ел медленно, обжигаясь, хоть и чувствовал зверский голод. Пока насыщался, стал внимательно разглядывать тех, кто держит его в плену. Разбойников насчитал восьмерых.

Все в старой залатанной одежде, один грязнее другого. Бороды и отросшие до плеч волосы нечесаны. Все громко чавкают, отрыгивают и гогочут так, что слышно, наверное, по всему лесу. Рядом лежат под стать им по размеру дубины, блестят на солнце лезвия топоров.

Лурин отдал им должное – уходу за оружием они уделяют больше времени, чем собственной внешности. Зажатый в кулаке камень дал понять, где находятся остальные камни-глаза. Крыша землянки разбойников стала светиться заметным лишь Лурину сиянием.

Мысль о побеге бьется в такт сердцу, но он постарался отвлечься. Нужно дождаться ночи.