На следующий день, 9 мая в День Победы в 21 ч начался сеанс 502. Солнце ещё низкое - 24 градуса. В 21 ч 22 мин началось движение в направлении на юго-восток. Обычные наблюдения, время от времени измерения физико-механических свойств грунта прибором ПрОП. В 22 ч 57 мин движение закончено. Далее была проведена панорамная съёмка. Сеанс закончили в 23 ч 58 мин.

Рис. 94. Панорама лунной поверхности, переданная 9.05.1973 г.

Рис. 95. Последняя панорама лунной поверхности, переданная 9.05.1973 г.

Следующий сеанс (№503) начался 10 мая в 15 ч 08 мин. Высота Солнца 34 градуса. Задача сеанса: движение в северо-восточном направлении к подножию материкового склона. Но в 15 ч 16 мин поступил доклад бортинженера о повышении температуры в приборном отсеке лунохода до 47 градусов. Ясно, что уже перегреваемся. Экипаж решил найти горизонтальную площадку и выставить луноход в направлении на восток, понимая, что его активная деятельность заканчивается, но надо оставить возможность работы с уголковым отражателем. Развернулись и выключились в 15 ч 22 мин 50 с со слабой надеждой, что в следующем, 504 сеансе луноход на наши сигналы откликнется. Не откликнулся. И это был конец работы.

О.Г. Ивановский так описывает это событие (с чьих слов, я не знаю): «...оператор-водитель принял вместе с экипажем решение луноход сдать назад. А солнечная панель была откинута. И получилось так, что крышкой солнечной панели он въехал в стенку этого невидимого, ведь камеры смотрели только вперёд, кратера. Он черпнул лунный грунт на солнечную панель. А после того, как выбрались, решили эту панель закрыть. Но лунная пыль такая противная, что её так просто не стрясёшь. За счёт запыления солнечной батареи упал зарядный ток, а из-за того, что пыль стряслась на радиатор, нарушился тепловой режим.

В итоге в этом злополучном кратере «Луноход-2» и остался. Все попытки спасти аппарат закончились ничем».

Генеральный директор НПО им. С.А. Лавочкина Алексей Пантелеймонович Милованов (его тоже на этом сеансе не было) в своих «Записках руководителя оборонного предприятия» пишет: «Погиб он случайно. Экипаж... получает телевизионное изображение... с задержкой в 2,5 с. (Задержка составляла около 10 секунд:режим 2 (5,76 с) и сигнал идёт 4,1 с - авт.). В это время аппарат продолжает движение. Случилось так, что луноход, продолжая движение, съехал в небольшой, но глубокий кратер. Когда на Земле получили телевизионное изображение (картинку), сделать уже было ничего нельзя» [51].

В монографии [22] на с. 110 упоминается: «На пятый лунный день, 9 мая 1973 г., луноход, пытаясь выбраться из кратера, зачерпнул тарелкой солнечной батареи пыль со стенки кратера. Этого не произошло, если бы одна из телекамер располагалась сзади. В результате пыль налипла и на солнечную батарею, и на радиатор - охладитель».

Существуют и другие публикации авторов, которые не были участниками этой программы.

Но экипаж вывел его из кратера, удалился от него, успев передать и 92-ю панораму после выхода на горизонтальную площадку. К тому же не надо забывать, что движение осуществлялось по телевизионным кадрам, которые также шли и на запись. Они сохранялись у О.Г. Ивановского. К сожалению, с ними мне удалось познакомиться, спустя 42 года.

Автором этих материалов является Б.В. Непоклонов. По свидетельству P.M. Мэнна, телевизионные кадры сеанса №411 и «Записку» ему передал О.Г. Ивановский.

«Записку» привожу в несколько отредактированном виде.

«Лаборатория №43 ИКИ АН СССР

Кратер, изображённый на кадрах МКТВ № 856-873 (сеанс 411), по чёткости, выраженности бровки, сохранности и морфологии вала, каменистости, особенностям камней, связанных с ним, относится к морфологическому классу В. Форма кратера чашеобразная. Его диаметр оценивается по ширине колеи около 6 м. Съёмка кратера проводилась при высоте Солнца около 30°, тени внутри него нет, но теневой склон освещён сравнительно слабо, поэтому можно сделать вывод, что крутизна его внутренних склонов несколько меньше 30°.

Оценка крена и дифферента лунохода по углам наклона и высоте линии горизонта на кадрах №№ 779-781 даёт крутизну внутренних склонов рассматриваемого кратера в пределах 20-25°, что согласуется с предыдущей оценкой и характерно для кратеров класса В.

Для чашеобразных кратеров класса В среднее отношение его глубины к диаметру (Н/Д) равно 0,125, поэтому глубину описываемого кратера, учитывая хорошую сохранность вала, можно оценить величиной около 0,8 м.

На рассмотренных кадрах МКТВ видно, что глубина следов колёс шасси на валу и внутренних склонах достигает 0,1-0,2 м. Это говорит о незначительной плотности и связности верхнего слоя реголита в рассматриваемом кратере на глубину не менее 0,2 м.

Подобное же явление наблюдалось во втором лунном дне в кратере класса В диаметром около 12 м, около которого был сделан магнитометрический крест.

Дно и склоны рассматриваемого кратера покрыты кратерами меньшего размера. Особое внимание следует обратить на кратер, который почти не виден даже на стереомодели. Похоже, он относится к классу В, а, возможно, даже и АВ. Расположен он ближе к склону, по которому луноход выходил из шестиметрового кратера. При таком сочетании кратеров (нахождение двухметрового кратера в шестиметровом) привело к дополнительному разрыхлению реголита и увеличению глубины кратера до 1,1 м.

Необходимо также учесть, что описываемый шестиметровый кратер класса В расположен на внутреннем склоне значительно более крупного кратера класса С (возможно, ВС). Это также привело к изменению крутизны внутренних склонов. Кроме того, реголит в этом месте в связи с многократным наложением ударно-взрывных кратеров, вероятно, имел более тонкий механический состав, чем на участках, не испытавших многократного ударно-взрывного воздействия.

Кратеры класса В меньшего размера преодолевались луноходом неоднократно без особого труда. Кратеры класса В большего размера, хотя и с некоторым трудом, также преодолевались без ущерба для аппарата.

Например, упоминавшийся выше кратер В диаметром 12 м был расположен в зоне переработанных выбросов из более крупного кратера. Его поверхность также имела множество кратеров меньшего размера (диаметром около 2-3 м). Реголит так же, как и в исследуемой ситуации, испытал многократное дробление, имел относительно малую плотность и был на внутренних склонах и гребневой части вала слабо связующим до глубины около 0,2 м.

Отсюда можно сделать вывод, что морфологические особенности кратеров класса В и свойства реголита, залегающего внутри них, не представляли для аппарата особой опасности, хотя на их преодоление требуется затрата дополнительных усилий.

Представляется, что в рассматриваемой ситуации отрицательную роль сыграла комбинация размеров кратеров (при этом двухметровый кратер располагался близко от внутреннего склона или даже в его нижней части) с размерами лунохода с открытой панелью. При его манёврах внутри кратера, вероятно, создалась ситуация, когда при движении назад он заехал задними колёсами в малый кратер. На кадрах МКТВ видно, что такая ситуация, по крайней мере, создавалась три раза, причём колёса углублялись в реголит на 0,1-0,2 м. За счёт этого панель опустилась очень низко, задела за склон и могла зачерпнуть реголит.

Это могло произойти и в случае, если бы поверхность кратера не имела сравнительно крупных осложняющих форм диаметром до 2 м.

Луноход с открытой на 180° панелью имеет длину около 4 м, т.е. несколько более половины диаметра этого кратера и высота панели над горизонтальной поверхностью около 1 м. Колёса при манёврах и при высоком коэффициенте буксования заглубляются в грунт до 0,2 м, в результате чего глубина кратера как бы "увеличивается" на эту величину. К тому же, как показали наземные испытания лунохода, в режиме движения вперёд при выдаче команды «Стоп» корпус лунохода делал резкие колебания, продолжавшиеся до 6 с. А при движении задним ходом в момент его остановки между открытой панелью и поверхностью оставалось около 0,2-0,25 м. (Результаты таких испытаний приводятся P.M. Мэнном в [52]). Поэтому даже при незначительном перемещении лунохода назад панель могла задеть верхнюю часть внутреннего склона кратера.