Рис. 71. Надгробный памятник Г.Н. Бабакину

«Луноход-1» и «Луноход-2» и по сей день находятся на Луне так же, как и «Луна-9», «Луна-13», унифицированные посадочные платформы «Луны-17», «Луны-21», «Луны-16», «Луны-20», «Луны-24» с грунтозаборными устройствами и «Луны-23» с возвратной ракетой, являясь своеобразными символами побед нашей советской космонавтики.

А что касается моего выступления по радио, то оно передавалось, как мне сказал Торий Владимирович, в другой день. У меня сохранилась эта запись. Т. В. Машкевич: «Слушайте передачу: «Путешествие в Море Дождей». Скоро исполняется восемь месяцев работы на Луне советского самоходного аппарата «Луноход-1». Мы попросили одного из водителей лунохода Вячеслава Георгиевича рассказать о том, как трудится этот первый в мире представитель инопланетного транспорта и обслуживающий его экипаж. Слушаем Вас, Вячеслав Георгиевич!»

Идёт девятый лунный день работы нашего «Лунохода-1» — восьмой земной месяц непрерывной работы первой в космонавтике передвижной научной лаборатории, управляемой из Центра дальней космической связи. Я всё это время работал со своими коллегами по экипажу лунохода в качестве водителя. И вот сейчас мне предложили рассказать о труде членов нашего экипажа, о запоминающихся моментах, которые встретились в нашей работе. Известно, что работа первенца луномобиля проходит теперь уже сверх гарантированного срока, и этот срок перекрыт более чем в два раза. Это потребовало иного подхода к управлению лунного скитальца. Если раньше от экипажа, группы управления требовалась осторожность, то теперь ещё более повышенная осторожность, а это значит, расширение знаний по всем системам аппарата, проявление их на практике. И как показывают результаты, это удаётся сделать. С особой тщательностью составляется программа очередного сеанса связи и анализируются его результаты. Здесь сказывается уже накопленный опыт наших бортинженеров Леонида Яковлевича и Альберта Евстафиевича. Любое изменение состояния бортовых систем не ускользнёт от них. Большую помощь оказывают их доклады командирам экипажа Николаю Михайловичу и Игорю Леонидовичу, которые ведут сеансы с луноходом, осуществляя руководство работой всех членов экипажа. Доскональные знания конструктивных особенностей лунной лаборатории, всех её систем, радиосистем, находящихся на Пункте управления луноходом, и позволяет группе управления и экипажу, если можно так сказать, продолжить жизнь ставшего нам родным «Луноходу-1». А трудности в работе и сюрпризы Луна нам продолжает преподносить. Особенно это касается дешифровки изображения лунной поверхности, т.е. определения размеров препятствий (особенно кратеров) и расстояния до них. Характерны особенно случаи, когда при высоком Солнце не удавалось достаточно уверенно определять кратеры, особенно когда они появлялись сбоку по ходу движения. При той осторожности, с которой экипаж ведёт луноход, были случаи и у меня, и у моего коллеги Геннадия, когда луноход неожиданно начинал проваливаться в кратер. И если в первые лунные дни это вызывало напряжённую обстановку, то с приобретением опыта вождения, с появлением «чувства единства» с машиной эта напряжённость пропала, и появилась уверенность как в самой машине - «она тебя не подведёт», так и уверенность в правильности твоих дальнейших действий. Хочу привести характерный пример, свидетельствующий о приобретённом опыте. Ведь водитель неотрывно смотрит на экран телевизора и должен замечать любое изменение на вновь пребывающей «картинке». А временная задержка составляет более двадцати секунд. В одном из лунных дней было принято решение в начале первого сеанса связи наблюдать восход Солнца на Луне. Естественно, что не только экипаж и группа управления следили, когда же появится Солнце. И мне было приятно осознавать, что первому удалось увидеть появление на экране маленькой светящейся точки, которая затем стала величиной с двухкопеечную монету, нашему водителю Геннадию.

Другой пример. Это необходимость всякий раз определять точное расстояние до камней. Такая необходимость связана с работой научной аппаратуры «РИФМА», предназначенной для определения химического экспресс-анализа лунного грунта, так как в некоторых случаях требовалось установить её выносной блок, который находился между передними колёсами на высоте 30 см от поверхности, точно над камнем. Сейчас это с успехом делается нами.

Ещё пример. Как сообщалось, в одном из лунных дней по предложению селенологов мы спустились в лунный кратер, а оказалось, что в нём находится ещё один молодой кратер, вокруг которого было разбросано множество камней различных размеров от нескольких сантиметров до одного метра. Таким образом, луноход оказался в своеобразном «каменном мешке». Вот где потребовался приобретённый опыт экипажа. Крен и дифферент лунохода достигали предельных значений. И здесь помогли наши штурманы Константин Константинович и Викентий Григорьевич, руководимые нашим другом, по праву называемым членом экипажа - Борисом Викторовичем Непоклоновым, руководителем оперативной научной группы Академии наук СССР. Был составлен маршрут движения, единственный (как оказалось позже). Требовалось совсем малого от водителя: определить размер камня, который должен был пройти между колёсами левого и правого бортов. Естественно, что размеры этого камня должны быть меньше, чем клиренс шасси. А его высота вызывала сомнение у группы управления. И снова помогли знания водителей и командиров, которые утверждали, что этот камень является преодолимым. Большой опыт в поддержании устойчивой, так необходимой для успешной работы, радиосвязи «Земля - борт - Земля» приобрели наши инженеры - операторы по наведению остронаправленной антенны Николай Яковлевич и Валерий Михайлович. Я думаю, что каждый, кто связан с работой «Лунохода-1» может много рассказать интересного. А пока наш луноход продолжает славно трудиться, расширяя наши познания Вселенной. За восемь месяцев мы прошли более 10 километров по дну Моря Дождей, провели огромное количество запланированных научных измерений и приняли на Земле свыше ста панорам лунной поверхности».

Пожалуй, впервые слушатели услышали настоящие имена и отчества членов экипажа, а их фамилии - через двадцать лет.

В течение десятого лунного дня (со 2 по 16 августа) программой научно-технических исследований и экспериментов предусматривалось детальное изучение работоспособности всех систем и агрегатов лунохода в условиях многомесячного пребывания на Луне. При этом с 10 по 16 августа сеансы связи продолжались не более двух часов. В них были проведены дистанционные радиоизмерения, определены химический состав реголита, передача девяти телефотопанорам и непродолжительные движения. Путь в 215 м, пройденный луноходом за этот день, увеличил общее расстояние почти до десяти с половиной километров.

Ещё в более урезанном режиме продолжилась работа в течение одиннадцатого лунного дня (с 31 августа по 15 сентября).

Но расчёт экипажа Н.М. Ерёменко в отпуск не пошёл. Все были в сборе, понимая, что теперь каждый очередной сеанс мог оказаться крайним. Это были напряжённые дни, тяжёлые и в моральном отношении.

В первый пятиминутный сеанс, начавшийся в 21 час 31 августа открыли панель солнечной батареи. Как следовало из доклада бортинженера, максимальная величина тока заряда солнечной батареи упала с 3,5 до 2,3 А, а ёмкость аккумуляторной батареи вместо расчётных 180 А/ч составляла 128 А/ч.

Серебренно-кадмиевые аккумуляторные батареи предназначались на вполне конкретное количество заряд-разрядных циклов - три месяца их работы. А за прошедшее время в них стал уже накапливаться газ, ёмкость их падала. Зарядный ток батареи почти уже не воспринимали.

Тем не менее, 4 и 5 сентября были проведены непродолжительные сеансы, при которых луноход продолжил движение, осуществил экспресс-анализ химического состава лунного грунта, телефотометрическую съёмку и передал эти панорамы на Землю.