Минут несколько мы лежали, сжимая друг друга в объятиях. Затем поднялись и, пошатываясь, побрели в душ. Под струями тёплой воды Вика исцеляла царапины и укусы на моём теле. Я гладил её затылок, покусывал мочки ушей, целовал маленькие розовые ладошки.
Помывшись, я большим мохнатым полотенцем вытирал Вику, а она - меня. Потом мы прижались друг к другу и постояли так немного, шепча ласковые, нежные слова.
Прошли на кухню, После рейда наше меню было всегда одинаковым: хлеб, мясо, сухое красное вино. Мясо ели руками, сок капал на подстеленные салфетки. Наевшись, я облизывал пальцы.
- Салфетка, идол,- пробормотала Вика.
- Так вкуснее.
- Тогда на, и мои оближи.
- С удовольствием и наслаждением,- засовывал в рот тонкие изящные пальчики, обсасывая их по очереди.
- Ну, что, возвращаемся в лоно цивилизации? Будем считать прогулку законченной?
У нас уже стало традицией таким образом сбрасывать накопившееся в рейде напряжение. Релаксация полная.
- В "Виктори" пойдём? Или дома отпразднуем?
- Знаешь, как-то не задался день рождения. Давай перенесём на завтрашний вечер. А сегодня я хочу пойти в госпиталь и поставить на ноги Саблю и Джо. Завтра, вместе с ними отметим окончание рейда и мой неюбилей.
- Ты думаешь, их завтра выпишут?
- После моего лечения выпишут.
И мы пошли в госпиталь. В приемном покое нам объяснили, что все посещения уже закончены, приходите завтра.
- Я не посетитель, мне надо вылечить двоих раненых, которых к вам сегодня доставили.
- Саблина и Поллак?
- Они самые. Вот, кстати, и хирург,- по лестнице сбежал наш штатный хирург в футболке, джинсах и кроссовках. Он был неприлично молод, стеснялся своей молодости, но хирургом был от Бога. За это его все уважали.
- Станислав Игоревич, тут вот девушка говорит, что ей раненых надо лечить,- сказала медсестра, снимая с себя ответственность за принятие решения.
- Вы?- Удивился хирург,- с вашими боевыми соратниками всё в порядке.
Через недельку-другую выпишем.
- Мне бы хотелось, чтобы завтра выписали. Я пошаманю немножко, Стасик,- умоляюще-ласково попросила Вика.
Хирург чуть покраснел от такой фамильярности, но с важным видом спросил:
- Вы уверены, что они будут полностью здоровы?
- Ну, кузнечиками, может, прыгать и не будут, но и в госпитале им делать будет нечего. Раны будут иметь вид месячной давности. Болеть и ныть ничего не будет. Неделю дома передохнут - и в строй.
- Ладно. После Вашего фокуса с костью, я склонен Вам верить. Сколько времени Вам понадобится?
- На Лимонадного Джо потрачу от силы пару часов, а вот с Саблей придётся повозиться. Боюсь, что вся ночь уйдёт. Раны хотя и благополучные, но тяжелые.
- Маргарита Николаевна, выдайте ей халат и покажите палаты, где лежат Саблина и Поллак. Утром приму Вашу работу. Если всё будет так, как Вы сказали - я их выпишу. Полковник с Вами?
- Муж-то? Нет, он домой пойдёт. Спасибо, что разрешили.
- Мне и самому интересно будет посмотреть, что Вы сотворите.
Вика поцеловала меня, шепнула:
- Утром приду, не скучай,- и умчалась за халатом.
Хирург и я вышли на улицу.
- Хорошо иметь жену колдунью?
- Это как посмотреть. И хорошо, и плохо. Колдунья колдунье - рознь. Но такую жену иметь хорошо.
- Оно, наверное, так. Спокойной ночи.
- Всего доброго. Удачи всем нам.
Вика пришла под утро, легла мне под бочок, привычно закинула на меня ногу.
- Порядок, Малыш?
- Полный, командир. Ты, значит, Саблю во время хроноперехода целовал? Ну, и как оно - целоваться при хронопереходе?
- Она стонала, ей было очень больно, я её пожалел. Раскололась, выходит, Сабля? Вот, трепло...
- Должна же она поведать лучшей подруге, что её первый раз в жизни по-настоящему поцеловали. Она в тебя, по-моему, влюбилась. А я и не ревную, как ни странно.
- Повода для ревности нет.
- Правда-правда?
- Когда я тебя обманывал? Это же невозможно.
- Эт точно. А подарочек мой где?
- Вон, на тумбочке лежит. Это Эстер на аукционе купила и тебе переслала. Деньги я ей вернул.
- Дорого стоит?
- Да подороже, чем твоё прошлогоднее колье.
- Спать хочу сильно, но любопытство сильнее. И что же там в пакетике? "Записи средневекового алхимика". Вау! Серёжка, любимый мой!- тёплые руки обвили шею.
- Задушишь же!
- Обязательно. Молился ли ты на ночь, Дездемон?
- Невинен я перед тобой, Виктелло!
Трагическим голосом Вика продекламировала:
- Но всё же с Саблей целовался ты!
Умри ж, изменщик подлый и коварный!
Её пальцы обхватили мою шею. Я выпучил глаза, захрипел и высунул язык изо рта. Вика оценивающе склонила голову набок:
- Хм, язык. Не телячий, не олений, но попробуем,- горячим нежным язычком полизала.- А вкусно. Кстати, я же не завтракала,- и заклацала зубками.
- Помогите, людоеды дара речи лишают!
- Это чтобы ты не мог Сабле комплименты говорить.
- Да что ты ко мне привязалась со своей Саблей?..
- Точно, моей. Знаешь, мы обе не вхожи в женское общество Базы. Ну, не интересны нам разговоры о тряпках, косметике, мужиках. А вот друг к другу у нас какая-то тяга. Нам вместе как-то комфортно... Ой, слушай, я столько сил за ночь вложила в Саблю, да и в Джо тоже. Мне необходимо поспать хоть пару часов.
- Спи, солнышко моё.
- Не вставай, покарауль мой сон. Так люблю около тебя спать, не хочу одна.
Я задремал, обнимая крепко заснувшую Вику.
Вечером направились в "Виктори". Вика надела вечернее платье, к нему -
изумрудное колье, которое я ей подарил на восемнадцатилетие. На пальце у неё был перстень с неземным изумрудом, доставшийся ей в наследство от Кати Звягинцевой, точнее, Ивановой.
В баре мы уселись за заказанный столик. Зная вкусы Саблиной и Лимонадного Джо, сделал официанту заказ. Стол стал покрываться всякой снедью и напитками. Сабля и Джо подошли вовремя. Без опоздания. Джо преподнёс Вике букет из девятнадцати крупных роз:
- За день рождения и за моё излечение. И, конечно, приношу извинения за вчерашнее.
- Ты о чём?
- Что про титьки сказал. Чего не ляпнешь в болевом шоке...
- Всё-всё, Джо. Забыли. Спасибо за цветы,- и чмокнула Джо в щёку.
Саблина всех поразила. На ней было длинное вечернее платье. Рукава фонариками скрывали тонкие руки. Платье было без декольте, с глухим воротником. А на платье переливалось шикарное алмазное колье. Оно ничуть не уступало Викиному колье и в чём-то даже его превосходило. Видно было, что это очень старинная работа. Старинной работы был и перстень с огромным алмазом на безымянном Машином пальце. Выглядела Маша сногсшибательно. Ей даже шла её несколько чрезмерная бледность лица.
Сабля протянула Вике книгу. И тоже старинную, по виду было ясно.
╛ - Поздравляю. Мой скромный подарок.
- "Навыки боя холодным оружием. Только для сотрудников СМЕРШ",-
прочла Вика на обложке,- год издания - 1944-й. Ничего себе, Сабля, это же раритет!
- Дарить надо всегда то, что жалко отдавать. В противном случае, это не подарок, а отмазка.
- Спасибо большое,- и они поцеловались. Я почувствовал лёгкий укол ревности. Что-то часто они стали целоваться. "Да ну, не блажи, Иванов. Какая, к чёрту, из Вики лесбиянка?".
"Успокойся, медведюшка, дома зацелую. За лесбиянку же, ну, сам знаешь!..". Это Вика передала мне мысленно. А вслух сказала:
- Да, Сабля, ты, оказывается, у нас не бесприданница. Колье такое на десять годовых полковничьих окладов тянет.
- Чуть побольше,- улыбнулась Маша,- это мне по наследству досталось. По отцу я - Саблина, тоже древняя дворянская фамилия. А по материнской линии - Вяземская.
- Ого!- Вырвалось у Вики, хорошо знавшей историю России.
Но тут к нашему шестиместному столику подошли два спецназовца из "Гронмора".
