– Да подождать можно, почему не подождать, – пожал плечами Преп. – Меня только одно волнует: как майор отнесется к тому, чем мы занимаемся. Если он узнает, что мы покинули боевые позиции во время тревоги…

– Позвольте мне волноваться на этот счет, – прозвучал рядом знакомый голос.

– Кэп! – обрадовался Гарри. – Ну, вот и вы. Похоже, мы тут всех собрали.

– Это верно, – торжественно кивнул Преп. – Вся моя паства собралась здесь, и мы жаждем услышать, что у вас на уме.

– На уме у меня славная работенка для вас обоих, – улыбнулся Шутт. – Я попросил бы вас сделать вот что…

– Что же нам делать? – заглядывая через плечо Портача на экран, твердил Окопник. – Что же нам делать?

На экране красовалась огромная аморфная масса, находившаяся в пустыне прямо около границы базы. Между тем дозорные, охранявшие этот сектор, ни о чем необычном не сообщали.

– Нет, не могу поверить, что никто из этих идиотов так-таки и не видит ничего, – пробормотал Портач. – Приборы не могут врать, проклятие! – Майор с полминуты пялился на экран, ожесточенно потирая подбородок, потом обернулся и посмотрел на своего адъютанта. – Окопник, – проговорил он.

– Да, сэр? – с готовностью откликнулся адъютант, увидел выражение лица командира и замотал головой:

– Нет, сэр! Не думаете же вы…

– Окопник, хоть ты меня не нервируй, а? – прорычал Портач. – Там творится что-то странное, а я не хочу рисковать. То ли эти тупицы из роты «Омега» еще более глупы, чем я думал, то ли Шутник велел им не докладывать мне о приближении противника. Мне нужен кто-нибудь, кто точно установил бы, что там происходит, а кроме тебя, Окопник, у меня никого нет.

– Сэр, – прищелкнул каблуками Окопник. – Какое конкретно будет поручение?

Портач встал и положил руку на плечо Окопника.

– Отправляйся в синий сектор и хорошенько разведай, что там и как. И будь готов ко всему, слышишь? Положительно ко всему!

– Есть, сэр, – кивнул Окопник и красноречиво похлопал по кобуре, притороченной к поясу. – Буду готов ко всему.

Он вытянулся по струнке, ловко отсалютовал, развернулся и зашагал к двери. Его уход мог бы получиться весьма зрелищным, если бы он не оступился и не зацепился мыском ботинка за разложенный по полу силовой кабель. Окопник упал лицом вниз, но тут же вскочил, снова отдал командиру честь и направился к двери.

На этот раз он мог бы и выйти, если бы не столкнулся с входящим в кабинет легионером. Легионер успел протянуть Окопнику руку и поддержать его, а не то тот бы снова упал.

– Прошу прощения, лейтенант, – произнес легионер женским голосом. – В следующий раз я буду более внимателен.

Окопник уставился на девушку… овальное лицо, густые темные волосы, взбитые «коком», длинные пряди вдоль скул на манер бакенбардов, пухлые губы, кривящиеся в кокетливо-презрительной улыбке.

– А разве ты… только что не уходил… не уходила? – спросил Окопник.

Он всмотрелся в нашивку с именем. На нашивке было написано: «Глупышка».

– Нет, сэр, я только-только на дежурство заступаю, – ответила Глупышка. – Наверное, это был рядовой Кулек.

– Ну да, наверное, так оно и было, – выпалил Окопник. – Ну все, сэр, я пошел.

Он развернулся на каблуках и бросился к двери. На этот раз ему наконец удалось выйти в коридор.

Лейтенант Окопник какое-то время пристально вглядывался в темноту. Он вспомнил, что забыл свои инфракрасные очки в радиорубке. Но майор ждал информации, возвращаться за очками времени не было. Нужно было просто подождать, пока глаза привыкнут к темноте.

«Так… – соображал Окопник. – В какой же стороне у нас синий сектор?» Он смутно помнил, что первые упоминания об атаке противника были связаны с территорией, примыкавшей к складу, а склад… склад располагался налево от штаба? Да, налево. Перед тем как покинуть кабинет майора, лейтенант смотрел на экран, но теперь почему-то никак не мог точно сориентироваться в пространстве. «Ничего, – приободрил себя Окопник, – не так уж велик лагерь, разберемся».

В следующее мгновение он вздрогнул, услышав за спиной голос:

– Простите, сэр, я могу вам помочь?

Обернувшись, окопник увидел перед собой легионера с темными густыми волосами, взбитыми «коком». На шее у него висели инфракрасные очки.

– Разве ты… не на дежурстве в штабе? – в отчаянии спросил Окопник.

Легионер ухмыльнулся:

– Да нет. А жалко. Дежурить в штабе, поди, повеселее, чем ноги ломать на этих дурацких учениях.

Судя по голосу, на этот раз перед Окопником стоял мужчина, но до чего он был похож на девушку, оставшуюся в штабе. Окопник поежился и объявил:

– Мне поручено произвести осмотр границы лагеря в районе синего сектора. Кстати, насчет учений – это ты зря.

Здесь зона боевых действий, не забывай об этом.

– Ну да, само собой, – кивнул легионер. В темноте Окопник никак не мог разглядеть нашивку с именем на его форме. – Синий сектор – это вон там, сэр. – Он указал налево. – Сразу за складом. Вы же знаете, где у нас склад? Я бы вас сам туда отвел, да не могу бросить свой пост.

– Это ты молодец, – похвалил легионера Окопник и зашагал в указанном направлении. Глаза его начали понемногу привыкать к темноте. Чернело небо, усеянное незнакомыми созвездиями. Не сказать, чтобы от звезд было светло, но все же их свет хотя бы помогал Окопнику не наткнуться по пути на что-нибудь типа аэроджипа. Он поспешно продвигался по лагерю, гадая, что ждет его впереди.

Довольно скоро он различил впереди очертания крупной постройки и решил, что это и есть склад. Лейтенант решительно направился к складу, но не успел пройти и полпути, как дорогу ему загородил какой-то здоровяк и негромко осведомился:

– Кто идет?

Окопник отступил на шаг. Даже в темноте он увидел, что легионер целился в него из какого-то внушительных габаритов оружия.

– Убери оружие, – распорядился он. – Я лейтенант Окопник, выполняю приказ майора.

– Прошу прощения, сэр, – извинился легионер и зажег маленький красный фонарик. Фонарик осветил лицо Окопника и лицо легионера. Темные волосы, взбитые «коком», пышные баки…

– А я думал… я думал, что ты пошел в другую сторону, – пролепетал Окопник. У него появились нехорошие подозрения: он думал о том, что этот легионер зачем-то его преследует.

– Да нет, сэр, я на своем посту стою, – тихо отозвался легионер, наклонился к лейтенанту и прошептал:

– А вы, сэр, скажите, если знаете: будет нынче бой или нет? А то если тревога учебная, то уж больно долго она тянется.

– Проклятие, – покачал головой Окопник. – Хотел бы я сам знать, что здесь творится. Майор меня послал все выяснить. Ты видел какие-нибудь боевые действия?

– Нет, сэр, – признался легионер. – Тут тихо, как в погребе. Вы первый, кого я увидел.

– Понятно, – отозвался Окопник. – Минуточку. Я что-то слышу. Вон там!

Он указал на черное пятно – по идее, это было здание склада.

Прежде чем оба успели среагировать, к ним бросились сразу несколько человек. В бок Окопника уперлось что-то твердое – видимо, дуло винтовки.

– Что вы тут делаете? – осведомился кто-то раскатистым баритоном.

– Я л-лейтенант Окопник, – промямлил он. – По приказу майора…

– Окопник? Ну, это навряд ли, – проговорил кто-то из окруживших лейтенанта. – Этот небось полеживает на мякенькой кроватке, пока мы тут корячимся. А ну посвети.

И снова вспыхнула красная лампочка и осветила лица людей, окруживших Окопника. Он обвел их взглядом, затравленно вскрикнул и лишился чувств.

Майор Портач нервно расхаживал по кабинету, лишь время от времени останавливаясь для того, чтобы заглянуть через плечо дежурного и посмотреть на экран. Куда же запропастился Окопник? Что бы ни надвигалось на лагерь, оно было настолько велико, что от ограды это можно было бы легко увидеть. Увидеть это мог, по идее, даже Окопник.

Портач попробовал вызвать лейтенанта с помощью коммуникатора, но помехи, которые постоянно портили связь, вдруг стали еще сильнее. Майор заподозрил саботаж. Наверняка так оно и было, а как же еще? Даже личный состав роты «Омега» не мог выказать столь вопиющей некомпетентности. Лагерь был взят в осаду, интервенты собирались с силами для последнего броска, а теперь еще нужно было бороться с внутренними врагами.