С уходом капитализма и отмиранием института частной собственности старые инструменты познания объективной реальности перестают действовать, и требуется находить инструменты новые.
Часть четвертая. Государственный элитаризм.
1. Классы и массы.
Как известно, для того, чтобы решать свои задачи, науки об обществе делят людей на классы. Делается это по какому-нибудь сходному признаку, как правило, связанному с благосостоянием. Говорят про класс богатых и класс бедных, средний класс, класс предпринимателей, класс служащих, класс рабочих и так далее. Потом, разделив общество по классам, делают научные выводы о каких-либо общественных отношениях. Общественные отношения - это и есть отношения групп населения между собой, в отличие от отношений индивидуальных, с которыми имеют дело психологи.
Известно также, что "классовая теория" наибольшее развитие получила в марксизме, поставившем в основу всех общественных отношений классовую борьбу. И опять я вынужден встать на защиту марксизма перед современным поколением, не понимающим, в каких условиях он зародился и получил свое развитие. Приведу только один факт: в России, стране философов и мыслителей, особенно на рубеже 19-го и 20-го века, не было ни одного общественного деятеля, считавшего капитализм чем-то хорошим, правильным и нужным. Настолько непригляден он был во времена "масспродакшн"! Не было и близко разговоров о самореализации, о прогрессе, который несет предпринимательская активность, о свободе предпринимательства. Все прекрасно видели каждый день вокруг себя, к чему приводила эта свобода. Дискуссия велась только о том, как не допустить в Россию это стихийное бедствие. Часть общественных деятелей считала, что капитализм - локальное явление, случайно возникшее в определенных странах. Другая, что в русском народе отсутствуют качества, востребованные капитализмом, что русские - народ-богоносец, изначально живший общиной как прообразом будущего царства социализма. Третьи - что надо просто законодательно не допустить развитие капитализма. Это можно сделать, например, если землю национализировать и запретить ее оборот. Четвертые требовали отказаться от промышленности как рассадника капитализма и заниматься только сельским хозяйством.
Повторяю, вся общественная дискуссия разворачивалась вокруг того, как капитализм не допустить. И только малоизвестный тогда маргинал Ленин говорил, что из этой затеи ничего не выйдет. Чему быть - того не миновать, прогресс общественно-экономических отношений не остановить и не изменить, какие стадии ему следует пройти - тех не избежать. И Ленин оказался к истине ближе всех.
Почему Ленин оказался ближе всех к истине? Потому что он исходил из того, что капитализм, социализм или рабовладельческий строй - это не абстрактные явления, данные "свыше", а форма, которую принимают отношения между людьми (то есть между классами) для того, чтобы наиболее рационально пользоваться достижениями прогресса. И если время масспродакшн пришло - наступит время масспродакшн. И не бояться этого масспродакшн надо и бежать из него, а просто находить такую форму общественных отношений, которая бы и ему соответствовала, и обращала его на пользу народам, а не во вред им [Предвижу некоторые сомнения в том, что Ленин говорил именно так, поскольку нет более мифологизированной личности, чем Владимир Ильич. Мифы начали сочинять еще в СССР, в постперестроечной России продолжили, но уже с обратным знаком. На Западе Ленин вообще известен только с этим обратным знаком. Да, Ленин разбирался в революциях и умел их делать! Это свойство, конечно, не могло оставить равнодушным тех, кто находится у власти и тех, кто занимается официальной идеологией. Однако помимо этого, Ленин был прекрасным экономистом и философом. После его "Развития капитализма в России" споры о том, капитализм ли в России или его здесь вообще не может быть, остались только среди совсем уж идеалистически настроенных ученых. И да: Ленин был за развитие капитализма, за уничтожение любых помех на пути этого развития. Общепризнанным среди марксистов тогда было мнение, что социалистическая революция возможна только на высших стадиях развития капитализма, когда капитал максимально сконцентрирован, соответственно, также сконцентрирована и армия пролетариата. "Польза" развития капитализма, таким образом, в том, что он неизбежно порождает социализм с ликвидацией классов, эксплуатации и т.п.].
Это я, конечно, здорово "закруглил" то, о чем говорил Ленин и его соратники. Само учение о классовой борьбе намного сложнее и шире. Там все происходит стихийно, но, тем не менее, направленно: общественное развитие двигается по узкому туннелю, выстроенному из противоречий, прямых и скрытых. Революция неизбежна, поскольку неизбежно обострение классовых противоречий в обществе. Разумным силам, которые взялись управлять процессом, классовая борьба места почти не оставляет. Все, что можно сделать сознательно - это идти вместе со стихией, корректируя ее, как мельник корректирует работу мельницы в бурном потоке воды.
Однако никто не учитывает и не может учесть всех поворотов и неожиданных развязок, по которым развитие общественных отношений происходит. Ну кто мог в те времена предполагать мировой рынок с разделением труда по государствам, основанным на природных и исторических особенностях, сложившихся к началу возникновения этого рынка? Наоборот, считалось, что по мере прогресса, зависимость от природы и географии будет уменьшаться, и исчезнет совсем. И считалось, прошу это помнить, не на пустом месте и не в силу наивности предков (нам бы хоть десятую долю их интеллекта и терпения!), а в силу того, что логика развития в их время диктовала именно этот сценарий и только его. Научной может быть только прямая экстраполяция, любые отхождения от нее - есть только фантазия и гадания.
В принципе, как мы уже убедились выше, подход прямой экстраполяции к развитию общественных отношений оказался не таким уж неверным. Все противоречия остались, все предсказанные последствия, хоть и отсрочены во времени, но сбываются. Зигзаги же в рамках этой экстраполяции и затяжки по времени объясняются сочетанием скорости и направления развития производительных сил и оригинальными формами общественных отношений, возникающих по мере этого развития.
Получился бы мировой рынок, если бы уровень технологии не потребовал организовывать производство в рамках транснациональных корпораций? Могли бы возникнуть транснациональные корпорации, если бы не развились до такой степени логистические возможности, чтобы производство в одном месте для всего мира стало естественным явлением? Вспомните времена, когда писался роман Жюль Верна "Вокруг света за 80 дней" - можно было тогда вообразить производство говядины не в сельской местности рядом с городом, на пример, Лондоном, а в Бразилии, Аргентине, Новой Зеландии? Могло бы вообще что-то возникнуть, если бы Великая Депрессия не была преодолена такими мерами, которые горячее всех одобрил бы и сам Ленин, справедливо разглядев в них вынужденный переход к социализму как государственно-капиталистической монополии?
Вся "ошибка" марксистов состояла в том, что они полагали, что противоречие между пролетариатом и буржуазией приведет к мировой революции быстрее и надежнее, чем то, во что дальше бы развивался капитализм. Но совсем никакой ошибки мы не увидим, если вспомним, что марксизм - это не только экономическое и философское учение, это, прежде всего, действие. Наиболее очевидное и наиболее вероятное развитие событий в то время - мировая революция, организованная пролетариатом на фоне углублявшихся противоречий с правящим классом. Какой смысл раскладывать пасьянсы, если у тебя под окнами идет ясная и осязаемая борьба пролетариата за то, каким будет будущее? Не правильнее ли все свои познания отдать этой борьбе, внести свою лепту для удачного ее разрешения?
