Пока он был в душе, Сенька шпионским образом слазил в его ноут, проверил. Ставки на предмет «кто кого» за ночь выросли до сумм, не поддающихся осознанию простыми деревенскими трактористами.

***

Часть 10

…Утром сходили-таки на рыбалку. Даже успели посидеть на бережку до наступления полуденного солнцепёка.

Антон хохотал до слез над любыми Сенькиными анекдотами, которые тот сумел вспомнить или сочинить на ходу. Не важно — смешные получались или глупые, Тошка охотно покатывался, просил еще. Сам тоже рассказывал забавные истории, путая через слово русский и блогерский, Сенька половину понимал, половину догадывался.

Наловили пяток окуньков для Гошки. Рыбаки остались довольны, кот же принял подношение, сделав вежливую морду. Когда отвернулись, с презрением прикопал улов лапкой прямо в ведерке.

Захватив Егозу, пошли в лес по ягоды. Две сластёны с ног до головы опрыскались гадостью от комаров из баллончика — и смело поскакали, держась за ручку, в звенящую зеленую рощу за земляникой. Сенька на комаров плевал, благоухать вонючей отравой посчитал ниже своего достоинства. Он мужик всё-таки, а не клумба из розария. Потащился следом, неся три корзиночки.

Нашли полянку, извазюкались соком по уши. Егоза объелась, ягоды собирать ей очень скоро стало лениво — и папаня, и Тошка исправно скидывали содержимое своих корзинок в ее, самую большую. Так что утруждаться не было причин — загребай ладошкой в рот!

В целом, все остались вполне довольны, а некоторые малявки — просто счастливы до отрыжки.

Из происшествий на лесной прогулке неприятностью можно посчитать разве испугавшего Тошку слепня. Наплевав на антимоскитный парфюм, гуделка нагло замаячил у него над кудрями, спутав пеструю малиново-шоколадно-сиреневую расцветку с неведомым кустом. Заметив угрозу, Антон с воплем дернулся в сторону — свалился на Сеньку, прямо на ручки к нему сел. Семён от неожиданности (сам тоже был на корточках, ягоды собирал) плюхнулся и сел на корзину. Корзина была почти пустой, что не обидно. Что обидно — треснувшие прутья острыми щепками впились в задницу.

Потом полчаса Антон на коленях умолял о прощении, вытаскивая из пострадавшего филея занозы. Сенька стоял к нему голым, располосованным задом, судорожно цепляясь за приспущенные штаны, и рожа у него была еще красней, чем булки.

Егоза, к счастью, ускакала ловить белок. Отслеживая ее вопли, можно было не опасаться, что девчонка заблудится, и не бояться за популяцию хвостатых.

— Мать твою, ты что делаешь?! — зашипел Сенька. Из красной рожа вмиг налилась в бордовую.

Но дернуться ему не позволили — Антон крепко придержал за бедра.

— Стой спокойно, — пробормотал он со стиснутыми зубами. Сплюнул на сторону. — Ногтями не подцеплялась, пришлось выкусить. Потерпишь, не трясись, как девственница.

И он как бы случайно (а может и впрямь случайно?) переместил руку с косточки бедра вперед, пониже живота. А второй рукой по попе погладил, проверяя, не осталось ли незамеченных заноз. И штаны еще ниже сдернул.

Сенька взвыл задавленным лосем:

— Ты ж!! Твою ж!! Да ёж!..

— Больно? — участливо спросил этот изверг. Стал булки щупать пальчиками: — Тут? Или тут? Говори, где!

А второй рукой-то держится за «рычаг», чтобы «пациент» не удрал!!

У Сеньки глаза под брови взялись закатываться.

— Нету, ты все вытащил, — прошелестел он на последнем издыхании. — Спасибо тебе большое… Пойдем домой уже, а?

— Угу, — согласился изверг. Штаны попридержал, а из кармашка своих шорт флакончик одеколона вытащил — и щедро пострадавший филей опрыскал.

У Сеньки слезинки не брызнуло, когда на корзинку сел. А щас — ручьем полились, до того импортные духи оказались деручие!

— Нужно же обеззаразить, — пояснил Антон, вставая с колен, отряхивая прилипшие листики-хвоинки.

— Зараза ты, — прорыдал Сенька, застегиваясь. — После такого ты обязан на мне жениться! Ыы-ы!.. Иро-од!..

— Ураа! — заорала подкравшаяся незамеченной Егоза. — У меня будет три папы!!

Малявка радостно повисла на Сеньке со спины, обняв ручонками за пояс. Несчастный страдалец снова взвыл.

— Я хочу свадебный торт! Как в кино! — заявила ненасытная мелочь. — Многоэтажный!

— Всё бы вам сладкое жрать… — под смешок Антона проворчал Сенька.

***

Часть 11

…Только вышли из рощи к околице — дружно обернулись на сумасшедший гудок. По колее-колдобинам к ним гналась, подпрыгивая, дребезжа, рыча мотором и бибикая, семерка. Егоркин ржавый конь.

Сегодня была его очередь навещать Катерину. Сенька наотрез отказался ехать в город на этой развалюхе, помятуя, что друг тормоза разбирал и собирал собственноручно. Как-то не хотелось помереть настолько нелепой смертью.

Но вон, ничего — живой, невредимый, даже не помятый вернулся.

— Родила!! — заорал Егор, высунувшись из окошка.

Подкатил, даже мотор не заглушил — вылетел из распахнувшейся дверцы, бросился Семёна обнимать, тягать, силясь поднять на ручки. Одним словом, обезумел от накатившего счастья.