- Да-да, напиши об этом, - кивнула Сандра, не сводя с него глаз. - А потом внимательно следи за пальцами.

- В каком смысле?

- Чтобы их тебе не отбили молотком.

- Саша! - поражённо воскликнула Лили.

- Ты очень добрая женщина, Сандра, - через силу улыбнулся Верт, - я обязательно прислушаюсь к твоим рекомендациям.

Но своего обещания написать разгромный материал, Отто так и не выполнил.

В сентябре 1930 года национал-социалисты получили каждое шестое место в парламенте.

23

В последующие полтора года Отто Верт был нечастым гостем в доме Метцев-Гольдхагенов. Долгие месяцы он пропадал в командировках, переезжал из города в город, из страны в страну, при этом редко появляясь в Мюнхене. Сандре казалось, что за это время Лили успела охладеть к Отто, ведь даже в краткие моменты нечастых визитов Верта в их дом, сестра держалась со своим давним возлюбленным слишком формально и смотрела на него без всякой тени былого интереса. Странно, ведь Лили не говорила Сандре, что она рассталась с Отто, да и Отто явно был не в курсе, что перестал быть интересен Лили. А Сандра терялась в догадках, кто же занял его место, ведь Лили упорно в этом не сознавалась. Сандра надеялась только, что им окажется куда более достойный мужчина с куда более серьёзными намерениями.

В один из дней Отто пожаловал к Лили, однако дома её не оказалось, о чём Сандра поспешила сообщить ему с порога. Она смотрела на Верта и не понимала, куда пропала его неизменная жизнерадостность.

- А где Даниэль? - пребывая в глубокой задумчивости спросил он.

- Не знаю, - честно призналась Сандра. - Если хочешь, подожди их.

Проходя в гостиную, Отто спросил:

- А ты почему не в ратуше?

- У меня неожиданно выдался выходной.

- Да? - протянул он и язвительно вопросил, - Наверное, нечасто бываешь дома днём?

Его тон задел Сандру, и она дерзко ответила:

- Нечасто.

- Наверное, сильно удивилась, когда не застала дома ни мужа, ни сестру, а? Я так и знал, что безработица Данни не пойдёт на пользу вашей с ним семье. Слишком у него много свободного времени. Как и у Лили. И как они только умудряются вместе маяться от скуки целыми днями наедине?

Намёк Сандре крайне не понравился, и она решила ответить любезностью на любезность:

- Что-то для гениального журналиста ты поздно догадался.

Отто озадаченно посмотрел на Сандру и, опустившись в кресло, только горько усмехнулся:

- Надо же, а ты, оказывается в курсе. И так спокойно об этом говоришь.

- За девять лет и не к такому можно привыкнуть.

Вопросительно взглянув на неё, Отто обескураженно спросил:

- Девять?

Сандре оставалось только согласно кивнуть.

- Господи... - вздохнул он и провел ладонью по лицу, - а ведь я знаю Лили лет десять. Черт возьми... И только на прошлой неделе заметил её помаду на рубашке Данни.

- Ты всего лишь заметил, - равнодушно пожала плечами Сандра, - а я эту рубашку от помады отстирывала.

Казалось, это замечание ещё больше расстроило Отто, и он только горько заметил:

- Не думал, что в один миг могу лишиться и старого друга и любимой женщины. А как же ты?

- А что я? У меня по-прежнему есть и сестра и любимый ученик отца. И мне всё равно, что он делает. Для меня главное, чтобы сестра не знала то, что знаю я.

- Ты мудрая женщина, Сандра, - признал Отто. - Ты права, семья превыше разбитого сердца. Только семья ваша... Черт, всегда чувствовал, что что-то с вами всеми не так. А ты говоришь - девять лет... Боже... Вам с Данни надо было просто жить отдельно. Это решило бы многие проблемы.

Сандре было тяжко слышать эти слова, ведь Отто был абсолютно прав. Не реши отец поселить Даниэля подле себя, она бы переехала жить к нему в бедную комнатку на окраину города. Там было бы мало мебели и пространства, зато там бы не было Лили. И Отто прав, это решило бы многие проблемы. Не было бы измены, а потом алкоголя, а потом и смертельного отравления. Как жаль, что такая простая и очевидная мысль не пришла в голову Сандре раньше, двенадцать лет назад, когда они с Даниэлем только поженились.

- А знаешь, - отвлёк её от мрачных размышлений Отто, - даже к лучшему, что их нет. Не знаю, как смотреть им обоим в глаза. Хотя, это им должно быть передо мной стыдно. И перед тобой тоже. Да ладно, хватит об этом. Я ведь пришёл только сказать, что уезжаю.

- Куда? В очередную командировку?

- Нет, Сандра, я уезжаю из страны. Надолго. Может быть, навсегда.

Молчание затянулось, и Сандра поняла, что должна спросить:

- Это из-за Лили?

- Нет, - тут же ответил Отто. - Из-за Хитлера.

Вначале Сандре показалось, что она ослышалась, потом она подумала, что Отто просто издевается. Вот только и тени улыбки на его напряженном лице она так и не заметил.

- При чём тут Хитлер? Ты уже девять лет только о нём и говоришь. Каждый вечер пятницы только и слышу - Хитлер-Хитлер. Может, хватит уже говорить о нём?

- Ты не поняла, Сандра, - обречённо произнёс Отто. - Сегодня ему дали германское гражданство.

- И что?

- А то, что он устроил путч и собирался свергнуть власть, а она дала ему гражданство. Это неспроста, я знаю. За последний год я говорил со многими и узнал немало. Всё предрешено, Сандра, пьеса уже написана, актеры выбраны, осталось только сыграть спектакль. В этом году выборы президента, а скоро ещё будут выбирать и парламент.

- И что, - не скрывая скепсиса в голове, вопросила Сандра, - ты знаешь наперед, кто выиграет?

- Знаю, - уверенно ответил Отто. - Хитлер и его национал-социалисты. Их во что бы то ни стало протащат во власть. Даже если национал-социалисты не наберут большинства мест в парламенте, президент теперь всё равно может назначить Хитлера канцлером. А может, он сам станет президентом. Тогда всё случится быстрее.

- Что случится?

- Будет война.

От одного этого слова внутри всё похолодело. Сандра слишком хорошо помнила, что такое война. Это крики и стоны, оторванные конечности и гной, мольбы о смерти и гниющая плоть. Но весь этот ужас кончился четырнадцать лет назад, и Сандра не желала, чтобы он вновь повторился.

- Нет, Отто, - дрогнувшим голосом произнесла она, - какая ещё война?

- Та, ради которой заморские магнаты вложили в национал-социалистов неимоверные деньги. Их партия - это партия войны, и только ради неё одной они должны прийти к власти. И когда это произойдёт, они выжмут из страны последние соки, чтобы вложить их в вооружение. И немцы будут воевать за чужие интересы в ущерб собственным. Помнишь, после Версаля нам запретили иметь армию, флот и артиллерию? А теперь всё это придётся восстанавливать. Это же колоссальные деньги. Что-то должно произойти, чтобы выплата репараций была остановлена.

- Подожди, Отто. Так с кем воевать?

- С Советской Россией.

- Нет, постой, у Германии и России нет общей границы.

- Значит будет. Великобритания найдёт способ. Ей нужно, чтобы Германия присоединила к себе хотя бы Чехословакию, а лучше Польшу. Может даже захватила их обе. А ещё нужны ресурсы, а их негде взять, кроме как на захваченных территориях. И людей, и продовольствие для них. Сгодится только дешевый рабский труд за еду, как сейчас это устроили власти в Америке. Может быть, будут вывозить всё зерно с Востока в Германию. Должен произойти невиданный грабеж и порабощение народов, чтобы осуществить их план.

Сандра слушала Отто и не могла понять, откуда он всё это взял. Уж не измена ли Лили и предательство друга так его подкосили, что он стал представлять будущее в столь мрачных тонах, и не для одного себя, а для всех окружающих?

- Отто, - с несвойственной для себя мягкостью произнесла она, - может тебе стоит успокоиться? Правда, на Лили ведь жизнь не заканчивается.

- Послушай Сандра, - не замечая её намёков, продолжал Отто, - ты же родилась в России и помнишь Великую войну. Не случись там революции, мы бы проиграли ещё в 1917 году. Ты должна знать о Наполеоне, о его русском походе. Всё в истории говорит, что воевать с Россией бесполезно. Сейчас у неё такие людские и природные ресурсы, что и не снилось всей Европе вместе взятой. И кое-кому за морем очень страшно. И они решили столкнуть Германию и Россию, чтобы погибли обе отступницы. Всё началось в Генуе в 1922 году. Тогда СССР показал, что не будет послушно лизать руки британцам, как это делал Ратенау. За десять лет этот принцип ни на грамм не изменился, а даже стал жестче. Будь сейчас в СССР у руля Троцкий, то в войне не было бы смысла. Он бы сдал все позиции добровольно, ради мировой революции, которую точно проиграл бы. Но Троцкий сейчас в Турции, а у власти Сталин. И с ним никто не может договориться.