Аюми присела у кучи стекла на полу, держа здоровой рукой покрасневшую от ожога кисть.
-Сильно обожглась? - забеспокоился я, подскочив к девушке.
-Отойди от меня.
-Так ты не глухая? - удивился я.
-Это ты глухой, отойди от меня калека.
-Ты перегибаешь палку, - я подавил в себе накипающую ярость, а на кого злиться, не на глупую же девку, -Это было обидно.
Вернувшись к своему котлу с варевом, я краем глаза наблюдал, как Аюми пыталась убрать осколки, периодически хватаясь за обожженную руку, отчего все осколки, что она собрала, падали на пол. В углах ее глаз заблестели слезинки.
-Покажи руку Хане, а я здесь приберусь, - мне стало жалко эту зазнавшуюся девчушку.
-Я и сама справлюсь.
-Иди к Хане! - повысил я голос, не желая с ней перепираться. Аюми бросила на меня хмурый взгляд, но ушла, а я присел собирать осколки. Не в первой.
Когда в лабораторию вошла Хана, я, развалившись на стуле, смотрел в потолок. Аюми так и не вернулась, мази были готовы, потому я страдал от безделья. Девушка понюхала мази, каким-то образом определив их качество, и отпустила меня, похвалив за работу.
Попрощавшись с Ханой, я направился к старику, который обещал сегодня же начать мое обучение. Желание поскорей его закончить и приступить к лечению людей одолевало меня весь день, пока я занимался зельеварением.
Остаток дня я под пристальным присмотром Хозо повторял технику мистической руки, в результате чего техника держалась уже не одну секунду, а целых пять.
-Передохни, - остановил меня старик, -Твой запас чакры на исходе, - он положил руку мне на плечо, отчего я почувствовал прилив бодрости. Усталость ушла, будто я весь день занимался ничегонеделанием. Я же не переставал удивляться подобным вещам, какие раньше назвал бы чудом.
-Хозо-сенсей, - захотел я кое-что прояснить, -Зачем вы меня обманули? Изучить шосен за неделю невозможно, неужели больнице так не хватает доноров глаз, что вы готовы были обмануть подростка, лишив его зрения?
-Было невозможно, - улыбаясь, поправил меня стрик, -Я скажу тебе правду, но в замен попрошу того же. Твои глаза не представляют никакой ценности, подобные за сущие копейки можно приобрести на черном рынке. Я только хотел прогнать, как мне тогда показалось, бесперспективного юношу, но должен признать я ошибался. Уровень твоей концентрации и развитость ума не может принадлежать подростку. И вот мой вопрос, кто ты юноша?
-Что ж, - ответил я, немного подумав, -Правду, так правду, на лжи хороших отношений не построишь, - я перевел дыхание, прикидывая все ли рассказывать, -Возможно, вы мне не поверите, но я считаю, что попал сюда из другого мира. Я Хованский Денис Александрович, до того, как я умер и попал сюда, я был, как бы это сказать, учеником лекаря, только наши лекари зашивали раны нитками. В моем мире не было техник, или никто о них не знал, но было другое - технологи, каких здесь нет, - я загибал пальцы, -Машины, телефоны, компьютеры и многое другое.
Не зная, что еще сказать, и стоит ли, а может я зря признался старику, я молчал, ожидая его реакции.
-Ты прав Шин-кун, я не поверю, - вышел сенсей из задумчивости, -Много лет тому назад к власти в Узушиогакуре но сато пришел второй Каге - Узумаки Като. Выросший на сказках матери о других мирах, полных красоты и приключений, он мечтал попасть в них, чему и посвятил свою жизнь - поискам пути в другой мир. Его взыскания подарили миру пространственные техники, он мог за мгновение обойти весь наш мир, но так и не нашел дверей в иные миры. Потеряв все надежды, Като обратился к Шинигами, предлагая свою бессмертную душу взамен на возможность увидеть другой мир. Шинигами показал Узумаки его внутренний мир, наполненный надеждами и мечтами. У каждого человека есть свой собственный, другой мир, но общий мир един - пояснил он, - Хозо прокашлялся, старческое горло не привыкло к столь длинным речам, -Я склонен верить богу смерти, другого мира, о котором ты говоришь, нет, он существует только внутри тебя.
Я понимал, что тело Дениса Александровича мертво, я умер для того мира, но в глубине души тлела надежда найти путь домой, вернуться в свой мир, но что если старик прав? В таком случае либо мои воспоминания фальшивы, либо...
-Да это тот же мир, - осенило меня, -Хозо-сенсей, вы слышали что-нибудь о путешествиях во времени?
-Нет, - ответил старик, -Хватит прохлаждаться, попробуй отпустить чакру, но не дать ей уйти по каналам назад, так она вся выйдет наружу, словно вода, льющаяся в закрытое горлышко.
Следуя наставлениям сенсея, я смог увеличить время использования техники мистической руки до пяти минут, что по его словам приличный результат для новичка. Покинув его кабинет, я направился домой, но у дверей, ведущих на улицу, меня остановили:
-Привет! - радостно обратился ко мне парень чуть выше меня ростом, в очках и с пепельно-белыми волосами, -Ты меня не узнаешь? Я Кабуто, Кабуто Якуши.
-Нет, - такого я бы точно запомнил.
-Прости, - развел тот руками, -Наверное обознался.
-Ничего страшного, - я обошел, преградившего путь Кабуто, и вышел на улицу.
По пути домой я оглядывался по сторонам и заглядывал за каждый угол. Перепутать однорукого подростка? Их же целая толпа по деревне ходит. Что-то этому очкарику нужно от меня, и, боюсь, для меня это ничем хорошим не выйдет.
Жители Конохи считают меня шпионом Орочимару, наверняка он и сам меня им считает. Но я не вышел на связь в обусловленное время, и он отправил другого шпиона, узнать причину. Вполне возможно!
-Паранойя в поздней стадии, - рухнул я на свою кровать. Случай с ограблением показал мне, что доверять в этом мире первому встречному не стоит, но не подозревать же каждого. Возможно, Кабуто знал Шина до моего вселения, да много чего возможно.
Во второй рабочий день я пришел без опозданий, завел железный будильник, что нашел в комнате. Встреча с Ханой не отличалась от первой, она сидела у клетки с псом, который с чего-то на меня зарычал, но девушка его успокоила. Гладя нинкена снежно-белого окраса с черными, ее лицо выглядело опечаленным , что добавляла ей несколько лет. Сейчас ей можно дать лет тридцать, а не двадцать с хвостиком, какой она показалась мне при первой встрече. Отношения с ней не заладились еще вчера, потому я не стал ее ни о чем спрашивать, только прокашлялся, давая понять, что я пришел.
За монотонной варкой тех же мазей, я работал над своим контролем, гоняя по телу два потока чакры. Поначалу было сложно, я то и дело терял контроль или отвлекался и разливал колбу с только что сваренной мазью. Этим я походил на Аюми, которая пришла ближе к обеду. У нее весь день все валилось из рук: то колбу разобьет, то порошок рассыплет, то полка на нее упадет и рассечет лоб. С окровавленной головой, я отправил девчонку к Хане, прибравшись за ней. От Ханы она не вернулась, отчего мне казалось, что она это делает специально, дабы отлынить от работы.
