Самое главное – дома не были бараками.

Вроде бы дождь начал стихать – или ему это только чудится? Словно в ответ, ливень обрушился на него с новой силой, ветер швырнул в лицо ледяные брызги.

Джейсон продолжал путь.

«Серебряный гриб» строился с расчетом на уют, а не на безопасность. В каждом из его номеров был отдельный балкон, и располагались эти самые балконы куда ниже, чем в «Воловьей голове». Оплетенные вьюном решетки вполне могли послужить лестницей.

Над самой головой Джейсона из-за плотных штор пробивался тонкий луч света. Смех и перестук костей в стаканчике говорили сами за себя. Джейсон замер под балконом, считая голоса: игроков самое малое четверо, а может – и полдюжины. Юноша перешел под следующий балкон. Окно над ним было темным.

Юноша подумал было взобраться на решетку – но это было бы слишком опасно. Там запросто могла оказаться ловушка, какая-нибудь спрятанная в густой листве веревка или еще что-нибудь в этом же духе.

Однако это не мешало бы выяснить. Джейсон наклонился и ощупал один из квадратов решетки – сперва рейки, потом и весь проем. Ничего подозрительного. Он осторожно оперся о рейку сперва только пальцами, а потом и всем весом.

Решетка даже не дрогнула. Ничего удивительного: Салкет славился тем, что тут строили на века. И все же – старое дерево реек наверняка все в трещинах. Подумав о трещинах и занозах, Джейсон вспомнил о перчатках – но решил, что они помешают ему карабкаться: лезть надо было на ощупь.

Он проверил еще пару квадратов – и медленно, осторожно полез вверх. Терпение в разведке не просто желательно, твердил он себе, – оно необходимо. Нужно подчинить себе время, а не позволять ему взять над тобой верх.

Спешить смерти подобно.

До балкона было пятнадцать реек; Джейсон медленно переносил вес с одной на другую, пока не встал на девятую. Юноша поднял руку, чтобы вцепиться в перила и просто перескочить на балкон – но остановил себя. Он не видел перил. Сперва лучше было на них взглянуть.

Он взялся за следующую рейку и начал уже подтягиваться – как вдруг рейка подалась под его рукой. Медленно-медленно он отвел руку и осторожно, не торопясь, пошарил вокруг. В листве вполне могли быть спрятаны лезвия – чем не ловушка?

Лезвий он не нашел – но его пальцы нащупали с одной стороны проема крюк, а с другой – протянутую к нему веревку. Что-то, чтобы поднять тревогу.

Джейсон отвел в сторону плеть вьюнка – достаточно, чтобы в тусклом свете соседнего окна разглядеть, что балкон пуст: на полу его была лишь вода, да и той немного. Пол имел небольшой наклон, так что вся вода стекала с него на вьюнок. На скользких от дождя мраморных перилах балкона не оказалось ничего подозрительного. Вряд ли они сломаются от нажима. Джейсон подтянулся и перемахнул на балкон.

Застекленная балконная дверь была заперта, к тому же скорей всего створки ее были (как в Бимстрене) крепче, чем казались: то, что на первый взгляд выглядело просто деревом, на самом деле было железом, обшитым тонкими деревянными досками.

Джейсон вытащил нож и попробовал воткнуть его в дверь; острие легко вошло в размокшее дерево, но внутри наткнулось на металл. Точно как дома. Если внутрь и можно было проникнуть, то не через этот балкон.

Джейсон сунул нож назад в ножны и приник к окну. Штора здесь прилегала неплотно, и сквозь мокрое стекло в комнате можно было кое-что разглядеть: в нее через дверь падал свет из ярко освещенного коридора. Юноша увидел четыре пары нар, на двух явно кто-то лежал; у дверей стояло восемь ружей. Можно биться об заклад: комната служит спальней по меньшей мере восьмерым работорговцам. Умножить это на шесть других номеров с балконами… выходит, только в «Серебряном грибе» – около пятидесяти работорговцев.

Теперь надо…

Шорох внутри комнаты заставил Джейсона замереть. Рука его потянулась к ножу, но это было бы глупо. Как бы он ни старался – нож выдаст его.

Стоя рядом с дверью, юноша отвязал гарроту и сжал деревянные ручки. При мысли об убийстве руки его дрогнули, но если дверь откроют – убивать придется. Набросить на шею врага тонкую, сплетенную из жил струну, затянуть, дернуть – а потом опустить тело на пол и удирать подальше.

Пальцы Джейсона сжались на ручках – и тут из комнаты донеслись голоса. Фраз целиком юноша разобрать не мог, но несколько их обрывков все-таки уловил.

– Твой черед… будь настороже… да, конечно, если бы так не лило…

Прижав ухо к двери, Джейсон услышал, как кто-то оделся и затопал из спальни, а кто-то стал раздеваться.

Вот на пол упали сапоги, а вот и их хозяин, смертельно усталый, рухнул на тюфяк… Джейсон подождал, пока не раздастся храп, потом пополз вниз по решетке. Лило по-прежнему жутко.

Следующей на очереди была конюшня «Серебряного гриба». В ней стояло лишь двадцать коней, что не совпадало с высчитанным Джейсоном числом работорговцев. Но ничего не поделаешь: коней – только двадцать, да пьяный конюх в придачу. Он дрых на сеновале.

Теперь Джейсону оставалось только заглянуть в саму Палату. Вот где ему понадобится осторожность!.. До Палаты было всего-то две улицы – но шагать по брусчатке в такую погоду и в его одежде было неразумно. Если у них там есть хоть один часовой – ему не укрыться.

Джейсон подумал – и нырнул на тропку, соединяющую задние дворы. Она, конечно, грязная – но прятаться там куда легче.

Дело это было неприятным и скучным – а когда переставало быть скучным, становилось опасным. Позади одного из домов он поскользнулся на чем-то и шлепнулся боком в грязь, что-то острое вонзилось ему в лопатку. Джейсон закинул руку за спину и вытащил длинную щепку. Щепка была длиной с палец, и там, где она вонзилась, спина просто горела. Он прихватил с собой маленькую фляжку с целительным бальзамом – но его лучше было поберечь для более серьезных ран.

Ветер становился все холоднее – но дождь постепенно кончался; с вершины холма стали даже видны проглянувшие в разрывы туч звезды. Если он хочет поразведать вокруг Работорговой Палаты – лучше поспешить.

Джейсон стоял под стеной Работорговой Палаты и думал, что, судя по всему, на Салкете давно уже не было войн. Дома, построенные вдали от порта, строились с учетом удобства – но не безопасности. На всех этажах в них были – хоть и забранные внизу тяжелыми ставнями – большие окна, а оборонительных стен порой и вообще не было. Жилища бедняков были, как и везде, глинобитными, а вот богачи строились не из камня, а из кирпича.

Работорговая Палата, однако, оказалась исключением – как и здания по обе стороны от нее.

Западное строение было деревянным и служило конюшней или, возможно, принадлежащим рабовладельцам складом: его соединял с Палатой крытый переход. С востока стоял крепкий трехэтажный дом – правда, пострадавший от пожара. Хотя местные пожарные, судя по всему, сбили пламя до того, как оно распространилось, дом был разрушен и до сих пор не починен и не снесен; от фасада – до самого третьего этажа – остались лишь стены да перекрытия.

Работорговую Палату огонь не затронул: двухэтажное здание – каменное, а не кирпичное – окружала десятифутовая стена, по верху которой проходила огражденная бортиком дорожка для часовых; по углам стены стояли охранные башни. Впрочем, сейчас, кажется, ни в них, ни на стене никого не было.

Это, конечно, не замок: ни осады, ни нападения большого войска комплексу не выдержать – но вот пережить более мелкие неприятности в нем можно вполне.

А еще он был новый: ветер, солнце и дождь не успели истереть каменной кладки, как было то в Бимстренском замке. Джейсон мог бы побиться об заклад: его построили из страха перед нападениями приютских налетчиков – и построили не больше десяти лет назад.

Но взять его можно. Взять можно что угодно – если поставить это себе целью. Покрепче ударь по стене – и она рухнет; засыпь врага градом болтов, стрел, камней, пуль – он побежит или погибнет.