- Не волнуйтесь, Иван Викторович, я свое дело знаю, - директор уже рылся в анкетах учеников. - Ага, вот они родимые, - Арсений Назарович не удержался от выражения вульгарных человеческих эмоций, но быстро совладал с собой и взялся за телефон.

- Алле, здравствуйте, это приемная гужетранспортного завода, я могу поговорить с вашим директором. Это из школы N1, директор, спрашивает. Да, по работе. Хорошо, подожду.

Пока директор выполнял свою часть работы и разбирался с тем, как не вызывая подозрений вызвать родителей N66 в школу, младший инквизитор, думал над тем, как не то же вызывая подозрений вызвать в кабинет директора руководительницу кружка танцев и патриотических песнопений Анастасию Филипповну, а попутно начал работать над составлением изобличительной речи, которую он торжественно и проникновенно зачитает прямо перед сожжением сектанта-альтруиста.

Из мира красивых и гневных речей на прекрасную и стабильную землю Синеокой его вернул голос директора, Арсения Назаровича.

- Все в порядке, я сказал им, что их отпрыск, помог поймать опасного западного шпиона, - с этими словами директор сплюнул на пол, показывая степень своего презрения и ненависти к врагу, - и их приглашает администрация школы, то есть, - Арсений Назарович ткнул себя пальцем в грудь, - на торжественное награждение их сына почетной грамотой и фотографией в полный рост с всеми регалиями Самого! Сказали, что через час, как только им выдадут пропуска, они будут у нас.

- Отлично, а я пока отойду, проведаю нашего соловья, посмотрю, что он успел нам напеть, а Вы, Арсений Назарович, как только прибудут эти его, кхм, родители, тотчас отправляйте их ко мне, без промедления, договорились?

- Договорились-договорились, одно ж дело с Вами делаем Иван Викторович. Смотрите только, чтобы соловей этот Ваш не улетел раньше времени, - директор был явно в хорошем расположении духа. Еще чуть-чуть и всю ответственность он переложит на плечи младшего инквизитора, чтобы снова с чистой совестью продолжить заниматься перекладыванием своих бумажек.

Уже направляясь к выходу, Бесогонов, хлопнув себя по лбу, сделав вид, что внезапно вспомнил, что-то очень важное.

- Ах, да, Арсений Назарович, я думаю, сразу после большой перемены можно будет приступать к...ну, Вы сами понимаете. Так нельзя ли нам, как-нибудь разнообразить нашу культурную программу. Украсить обряд очищения сектанта каким-нибудь культурным мероприятием. Может танцами?

Директор поморщил лоб, решая в уме, какие проблемы или же наоборот, положительные отметки в личном деле, может дать ему подобная инициатива и, решив, что явные плюсы перевешивают все неявные минусы, утвердительно махнул рукой.

- А Вы ведь правы, Иван Викторович! Это и впрямь хорошая идея. Скрасим, как говорится, серые трудовые будни, торжественным сожжением нацпредателя и сектанта. А заодно порадуем детишек хороводами. Погодите, секундочку, я сбегаю, спрошу Анастасию Филипповну, - и не дожидаясь ответа Бесогонова директор выскочил за дверь. Тем самым похоронив мечты младшего инквизитора увидеться с Анастасией Филипповной еще до процедуры очищения еретика от скверны, и кто знает, может быть назначить ей встречу уже этим вечером у фонтана в поселковом Парке Победы Стабильности над гидрой Капитализма, как делали это все влюбленные.

С другой стороны, если Анастасия Филипповна будет со своим кружком танцев на процедуре очищения, то никто и ничто не помешает Бесогонову подойти к ней прямо там, будет даже более романтично на фоне огня, спросить как дела, поговорить о погоде, о том о сем и как бы невзначай, поинтересоваться, что она делает сегодня вечером.

С этими приятными мыслями и в приподнятом настроении Бесогонов, глядя на раскинувшийся весенний пейзаж за окном, ждал возвращения Арсения Назаровича от Анастасии Филипповны, и только с хорошими новостями. Иначе, Бесогонов за себя не отвечает и точно найдет и раскроет в школе глубоко законспирированную тувалийскую шпионскую организацию во главе с директором. От такой твердой решимости действовать во имя собственного блага у младшего инквизитора открылось второе дыхание и он быстро прикинул в уме, кто еще может быть вовлечен в эту шпионскую сеть. Но не успел он набросать и половины, как вернулся Арсений Назарович.

- Иван Викторович все в порядке. Анастасия Филипповна дала свое согласие. Сказала, что это очень хорошо, что сожжение намечено именно на сегодня. Дождя не будет и вообще, она только-только разучила с детьми новый патриотический хоровод, который не только еще больше укрепит нашу веру в лучшее будущее, но и отгонит черную тучу зависти наших врагов с... Ну, Вы сами поняли каких. Так что, в добрый путь, Иван Викторович! В добрый путь!

Директор, пожал руку Бесогонову и направился к столу, показывая, что ему уже пора заняться своими делами, которых у него невпроворот накопилось за время его отсутствия, а младший инквизитор может быть свободен.

Бесогонов молча вышел и размеренным шагом направился к себе. Впереди был тяжелый, но содержательный разговор с N66, чтение той клеветы, которую он успел написать на своих товарищей в его отсутствие, а потом еще предстояло разбирательство с той самой ячейкой социально-ориентированного общества, которую угораздило стать его родителями. И это не считая еще текста торжественной речи, которую кровь из носу ему надо успеть составить к началу сожжения сектанта и конечно же, поговорить с Анастасией Филипповной.

Войдя в свой кабинет младший инквизитор слегка опешил, сектант альтруист стоял прямо за дверью одной рукой держась за ремень школьной формы, а другой рукой протягивая ему тетрадь. Всем своим видом напоминая больше самого обыкновенного ученика сдающего домашнее задание, чем опасного для общества государственного преступника.

"Неужели он успел исписать всю тетрадь?" - мелькнула удивленная мысль в голове Бесогонова. Но, внешне не подавая виду, спросил, как ни в чем не бывало.

- Ты что уже закончил? Все успел вспомнить? Всех? - и автоматически взял тетрадь из рук сектанта. N66 ответил коротко: "да", - но ответил, а не безучастно кивнул или невнятно пробурчал себе под нос как раньше. А значит, сектант смог оправиться от первоначального шока и взять себя в руки и теперь его будет не так-то просто расколоть. Но это лишь добавляло еще большей интриги в расследование, что безумно нравилось Бесогонову.

- Тогда присядь, а я пока посмотрю, что у тебя получилось, - Бесогонов показал рукой на стул, а сам подошел к окну и начал листать тетрадь. Впрочем, листать было особо нечего. Так, всего несколько листков, но написанных мелким твердым почерком и в этой паре листков младший инквизитор сразу же разглядел большой потенциал. Потому что практически каждый абзац начинался с нового порядкового номера ученика или ФИО учителя. И в каждом содержалась просто ценная информация, с указанием точного времени и места преступления: клеветы, публичное неуважение к госслужащим, попытки наведения порчи и обрядов черной магии против отдельных слуг народа и даже против Самого, а значит являлось государственной изменой со всеми вытекающими последствиями.

"А ведь далеко может пойти малец, точнее, мог бы" - поправил себя Бесогонов.

Имеющейся на этих страницах информации было более чем достаточно не только для разоблачения секты альтруистов-гуманистов (оставалось только определиться с ее главой и основными членами) но и для того, чтобы начать полноценную работу над разоблачением и уничтожением еще одной не менее разветвленной тувалийской шпионо-вредительской организации внедрившейся в школу N1 г.п. "Нижние Загогулины" и совершавшей в ее стенах громкие и резонансные преступления против народа, его слуг и всей Синеокой на протяжении долгих лет. Пока однажды не были выведены на чистую воду усилиями младшего инквизитора, временно и.о. старшего, Бесогоновым И. В. Что еще больше укрепило Бесогонова в мысли, что он кровью своих врагов и своим собственным потом заслужил право быть старшим инквизитором без всяких там и.о. и первым среди равных.