– Ну конечно, – огрызнулся он. – То-то он начал обжиматься у меня на глазах со своим гребаным бывшим.

Я ответил не сразу. Подождал, пока его слова осядут на землю, покувыркаются там немного, и потом с сарказмом проговорил:

– О да, именно так все и было.

Он ссутулился, как если бы его в один миг покинули все необходимые для борьбы силы.

– Пошел ты, Мэтт, – сказал он устало.

– Анж. Хорош вести себя, как придурок. Поговори со мной.

Я думал, он опять огрызнется, но он не стал. И даже задумался на несколько секунд перед ответом.

– Джонатан прав. Мне нечего предложить Заку. В отличие от него самого – с его дипломом из колледжа, карьерой, квартирой в Вегасе, крутой машиной и кучей денег.

– Откуда ты знаешь, что у него крутая машина? – спросил я, думая, уж не пропустил ли я что-то.

Он закатил глаза.

– А какая еще? Бога ради, у него есть сезонный абонемент в долбанный театр.

– И что?

– И то, что я не могу с ним соперничать. Зачем Заку из нас двоих выбирать меня?

Я удивленно уставился на него.

– Мы ведь об одном и том же Заке говорим, верно? Который на дух не переносит мюзиклы, считает «Сыграй мне перед смертью» киношедевром и смотрит фильмы только со счастливым концом? – Тут он наконец улыбнулся. Чуть-чуть. – Думаешь, Заку хоть сколько-нибудь важен этот чертов театр? Или квартира в Вегасе? Или даже деньги?

Крошечная пауза, а потом:

– Нет.

– Тогда в чем проблема?

Он вздохнул. Затем с обреченностью в голосе тихо проговорил:

– Просто когда я смотрю на него, то понимаю, что именно с таким парнем и стоит быть Заку. Я вижу парня, которого он заслуживает.

– Ты думаешь, он заслуживает Джонатана?

– Я думаю, он заслуживает кого-то получше, чем я.

– А знаешь, что вижу я, когда смотрю на Джонатана? – спросил я.

– Парня, который тратит слишком много денег на обувь?

Я проглотил смешок, чтобы он знал: я говорю серьезно.

– Я вижу парня, которым Зак дорожил не настолько сильно, чтобы за него побороться.

Он опустил голову, но ничего не ответил.

– Идем. – Я взял его за плечо. – Вернемся в гостиницу.

Он мотнул головой.

– Не могу пока.

– Знаешь, Зак, наверное, от волнения места себе на находит.

– Знаю.

– Ты пытаешься наказать его? Если да, то поступать так довольно-таки дерьмово.

– Дело не в этом.

– А в чем?

– Просто я пока не могу, Мэтт, – ответил он тихо.

– Ладно. – Конечно, я знал, что временами он испытывал потребность побыть в одиночестве. Он не один и не два раза ночевал у нас на диване, когда хотел побыть отдельно от Зака. Но потом я подумал о всех тех мужчинах из клуба, об их руках на нем и о том, как он жил раньше. – Только не делай глупостей.

Он не посмотрел на меня, но я знал: он понял, о чем я прошу. Не спать сгоряча с первым встречным.

– Не буду, – сказал он. Я не видел его лицо и не знал, серьезно он или нет. Но ничего больше я сделать не мог.

В одиночестве я добрел до отеля.

Поднявшись в номер, я обнаружил, что Джаред уже переоделся в пару обычных треников. Его непослушные волосы выбились из хвостика и торчали во все стороны. Мне немедленно захотелось тоже избавиться от костюма и запустить в его кудри пальцы, но он не дал не такой возможности.

– Где тебя черти носят? – сказал он, как только я переступил порог.

– Я просто…

– Не смей вот так отсылать меня в номер! – сказал он еще громче, двигаясь мне навстречу.

– Джаред, я…

– Что дальше? Посадишь меня под домашний арест?

– Нет…

– Я говорил тебе, не надо ходить в тот клуб! – Он был уже всего в одном шаге.

– Знаю…

– Вот никогда ты меня не слушаешь!

– Извини меня…

В следующее мгновение он уже целовал меня, обвивая мою шею руками. Переход был таким молниеносным – только что он выговаривал мне, а через миг, отрывая пуговицы, сдирал с моих плеч рубашку, – что мне потребовалась секунда, чтобы опомниться. Он расстегнул мои брюки. Они были свободнее джинсов и потому легко соскользнули к полу.

– Джаред… – Но он опять оборвал меня.

– Заткнись, Мэтт.

Он толкнул меня на кровать. Такая агрессивность была совсем не в его характере, но возражать я точно не собирался. Усевшись поперек моих бедер, он снял штаны. Мы уже давно перестали пользоваться презервативами. Выдавив себе на ладонь немного смазки, он взял головку моего члена в кулак. Потом, улыбаясь, совсем чуть-чуть сжал ее. Он знал, я не выдержу и сразу втолкнусь ему в руку.

– О, боже, – простонал я, когда его скользкий кулак заходил по моему стволу. Его улыбка стала еще шире.

– Подожди-ка. – Переместившись выше, Джаред оседлал мои бедра, и вот тогда до меня дошло, что он задумал.

– Джаред…

– Заткнись, Мэтт, – повторил он. А потом опустился на меня сверху, и я сразу оставил попытки протестовать. Честно говоря, я успел забыть, насколько это приятно, быть у него внутри. Я забыл ощущение тесноты и жара, забыл интенсивность этого ощущения. Такой секс случался между нами всего три раза – все три больше года назад, – но Джаред еще никогда не бывал, как сейчас, сверху. Это было потрясающе, и я немедленно понял, что долго не продержусь. Я ухватился за его бедра и ощутил, как под моими ладонями перекатываются твердые, мощные, закаленные мускулы, пока он то поднимался, то опускался, сидя на мне верхом.

Его руки легли ко мне на живот. Пальцы начали ласкать линию волосков, следующую от моего пупка вниз. Во время секса он закрывал глаза, но я знал, как сильно ему нравится чувствовать мою грудь, мой живот и ту дорожку волос, которой он с самого начала был одержим. Он двигался медленно, и смотреть на его лицо было блаженством. Его глаза были закрыты, а губы слегка раздвинуты. Я любил наблюдать за его лицом, когда он был охвачен страстью.

Смазка еще была на постели, и я, выдавив на ладонь немного, сделал то, что недавно делал он для меня – зажал его головку в кулак и, когда он приподнялся, позволил его члену пройтись в тисках своей ладони вверх. Он даже сбился с ритма. На секунду застыл на самом кончике моего члена и со своим членом в моей руке, а потом застонал – как же мне нравилось в такие моменты смотреть на его лицо – и опять начал двигаться, уже быстрее, чем раньше.

Наблюдая за ним, я из последних сил сдерживался, чтобы не кончить. Он ускорялся, насаживая себя на меня все сильнее и чаще, и, когда мой член достигал самой глубокой точки внутри, тихо постанывал. Мои же стоны были довольно громкими. Да еще кровать скрипела, как сумасшедшая, и билась спинкой о стену. Но по счастью мы были в Вегасе, и можно было не волноваться, что на нас станут жаловаться. Когда его движения стали почти неистовыми, я понял, что он уже близко. Продолжая ласкать его, я старался попадать в его ритм, пусть он и стал совсем неровным и лихорадочным.

Я сжал его крепче, и его глаза распахнулись. На секунду его взгляд замкнулся на моих глазах, затем соскользнул к груди, к животу и ниже. Он посмотрел на мою руку, ласкающую его член, и из его горла вырвался низкий стон.

Я знал этот звук. Я знал, что сейчас он кончит. Он запрокинул голову, взялся позади себя за мои бедра, выгнул спину и, вскрикнув, кончил так мощно, что первая струя шлепнулась мне на плечо. Я наконец перестал бороться со своей собственной кульминацией, и если люди из соседнего номера пропустили стук кровати о стенку, то меня они услышали точно.

Когда ко мне вернулась способность думать, я открыл глаза и увидел, что он, поглядывая на меня, усмехается.

– Мы можем сделать это еще раз? – спросил он игриво, в точности повторив то, что я сказал ему после нашего первого секса.

Я рассмеялся и подыграл ему.

– Что, прямо сейчас?

– Господи, нет. В смысле, когда ты снова сможешь пошевелиться.

И тут я понял, что впервые после такого секса не почувствовал себя странно. Да, формально активную роль выполнял я, но он ни в коем случае не был мне подчинен. Почему-то это возымело решающее значение.