"Что это? Ритуальное убийство? Казнь пленных?"
Млес сглотнул, чувствуя, как съеденные сухари и вода взбунтовались в желудке, но ему удалось сдержать рвотный позыв. Чтобы здесь не произошло, это случилось очень и очень давно. Не глядя на останки, Млес прошествовал прямо.
Его шаги звучали гулко и громко в этой пустой темноте, и Млес, думая, что является первым живым человеком, проникшим сюда за многие столетия, не чувствовал себя особенно. Он чувствовал лишь смертельную усталость и боль в ушибленном при падении теле, а так же тревогу и потаенный страх.
"Кто рыл эти ходы?"
Млес не находил ответа на этот вопрос. Это были явно не люди. Вису? Может быть. Разумные слизни могли добывать здесь минералы задолго до того, как на Энкарамин прибыли люди. Венджимы? Возможно, когда-то очень давно здесь была их колония, но Млесу в это не верилось. Ангелы никогда не покидали пределы Серого королевства - что они будут делать здесь, когда Затворник, создавший их, использовал венджимов, как свои игрушки и инструменты?
Коридор примкнул к большому прямоугольному залу, который был тускло освещен старыми, выдохшимися за столетия необработанными магическими кристаллами, источающими слабый желтый свет.
Здесь тоже повсюду были тела. Но в отличие от тех, что Млес оставил позади, здесь не было порядка. Окаменевшие трупы валялись по полу в беспорядке, кое-где виднелись остатки истлевшей брони и причудливое оружие древности: боевые когти, огромные топоры и кривые мечи.
Млес, шагая среди погибших и не погребенных мертвецов, был первым, кто нарушил их покой за столетия безмолвия.
"Что за побоище здесь произошло?"
Скорее всего, это кто-то из тех групп авантюристов и искателей сокровищ, которые смогли найти секретные ходы внутрь. Похоже, здесь сошлись представители разных партий искателей сокровищ. Те, кто пришел сюда и смог победить в этих стычках, не нашли ничего и были вынуждены убраться отсюда - или же заблудиться и погибнуть здесь, внутри огромной горы.
Млес обследовал пещеру и нашел ход, который крутой спиралью уходил наверх. Здесь не было ступеней - просто нора в монолитном камне, уводящая наверх.
"Где-то там мавзолей Апостола", с грустью подумал Млес, "и я наконец-то пришел, чтобы увидеть его".
Поднимаясь все выше и выше, он начал читать молитву.
***
Исполинские деревья леса Муун постепенно расступались, но шагающий среди огромных стволов флан и его всадник все еще были в густой и давящей тени широких и раскидистых крон.
Фест держал путь на северо-запад. Три недели назад он покинул свое тайное убежище, располагавшееся почти в самом центре огромного леса, занимавшего значительную часть северных земель Энкарамина. После того, как он обнаружил у входа в свой дом камни из Лагонна, которые ему принес Мис, Фест провел несколько дней в медитации и подготовке к своему отбытию. Он не стал разрушать древние чары, лежащие на его убежище. Еретик забрал с собой все, что могло представлять реальную ценность, но заклятия он оставил нетронутыми. Пусть он уходит, не рассчитывая вернуться обратно, но лу-ла-кис по-прежнему будут обходить стороной бывшее место обитания мага, а звери и птицы никогда не совьют там гнезда и обустроят свои логова.
Теперь далеко за спиной Феста осталась вся его жизнь. Его давнее, уже позабытое бытие обычным смертным; его становление Еретиком; его жизнь в течение последующих пяти веков после того, как Поглотитель Плоти исчез а культ Спящего Светила был уничтожен. Все это осталось в прошлом, как и его отшельническая жизнь в лесу Муун, его научные изыскания и развитие магического мастерства, и редкие встречи с теми Еретиками, которые пережили гибель культа. Все это было лишним в его далеком походе, из которого Фест не надеялся вернуться назад.
Двигаясь через чащу бескрайнего леса невероятно высоких деревьев, Фест чувствовал, как его впервые за долгую жизнь, проведенную в скитаниях и одиночестве, переполняет благоговение и гармония. Бессмертный маг больше не думал ни о чем, что могло бы представлять опасность и потревожить его сущность. Фест, проведший большую часть своей жизни в лесной глуши, вдали от цивилизации, теперь уходил от нее все дальше и дальше, и с каждым днем его тревоги и печали таяли. Фест чувствовал, как его ум наполняет спокойствие, о котором он раньше не мог и мечтать. Он думал, что идет по пути Юрташа, по пути бога, подарившего ему бессмертие и множество чудес этому миру. Фесту казалось, что он совершает паломничество, единственный из всех последователей Поглотителя Плоти, кто решился на подобный шаг после того, как Юрташ бесследно исчез. Все, что у него было - это слухи, что якобы Юрташ ушел далеко на запад. Фест уцепился за эту соломинку и думал, что не ошибся. С каждым новым днем, проведенным в пути на северо-запад, его сомнения таяли.
Он старался не думать о том, что будет делать, если и когда доберется до своей цели. Вероятно, какая-то его часть до сих пор и не верила в том, что подобную цель можно достичь. Прошло слишком много времени с тех самых пор, как Поглотитель Плоти исчез, но Фест понимал, что в его случае, любой исход этого путешествия будет правильным. Ему ничего не останется, как принять его, как тот, чей разум лишен сомнений и чья душа открыта.
У Феста была старая карта, нарисованная одним из лу-ла-кис. Не смотря на примитивность, карта была подробной и неплохо составленной. Фест относился к ней скорее как к интересной находке, чем как к действительно полезной вещи, но теперь у него был шанс еще раз убедиться в том, насколько эта карта хорошо составлена. В последние дни лес начал редеть, зелень вокруг уступала темным оттенкам, и воздух становился все холоднее. Фест чувствовал холодный ветер, и, сверившись с картой дикарей, уже не сомневался, что приближается к побережью океана Мертвых. Фест еще никогда не выбирался на его побережье, но теперь время пришло.
Спустя два дня Еретик ступил на холодный, грязно-серый песок широкой прибрежной полосы. За его спиной лес Муун исполинской темно-зеленой стеной шумел под порывами ветра, и Фест, окинув взглядом безрадостный морской пейзаж, направился на запад, ведя за поводья флана. Его сапоги вязли в песке, затрудняя движение, но Фест по-прежнему никуда не спешил. Он шел, слушая, как накатывают на берег волны, как тревожно шумит листва огромного леса. Фест двигался среди невысоких скал, торчащих из песка и на отмели, между зеленым, огромным миром на суше и таким же большим, темно-серым миром, скрытым под водой.
"Прошли бесчисленные тысячи лет, но он остался неизменным. Как же он велик и страшен".
Огромный океан омывал известные народам Энкарамина северные побережья материка. Вечно беспокойный, с высокими серыми волнами ледяной воды, от которых он и получил свое название, этот океан таил в себе множество секретов и неизведанных опасностей.
Спустя еще три дня впереди Млес смог разглядеть крупные горы, вздымающиеся из-за высоких верхушек деревьев.
"Горы Уардеш".
Очень скоро ему предстоит обойти эти горные хребты, где его подстерегает опасность быть замеченным энисами, и окончательно покинет обитаемые земли Энкарамина, углубившись в далекие, неизведанные края континента. Фест не испытывал страха, когда думал о предстоящем отрезке пути - мысли об этом завораживали его, волновали и будоражили воображение. По сказаниям энисов, там, далеко к западу от Уардеш, есть удивительная и непохожая ни на что земля, носящая название Забытое царство. По рассказам энисов, там обитают целые выводки ренолов, примитивных, но обладающих не похожим ни на что разумом существ, являющихся предшественниками венджимов. А дальше, там, где еще не бывал ни один человек, лежит пустошь, в которой стоят огромные магические врата, ведущие в Сопредельное - совершенно иное измерение, откуда, по легендам, в этот мир пришли ренолы.
Фест был настроен скептически к подобным сказаниям. Но мысль о том, что именно туда мог отправиться Юрташ не давала ему покоя. Теперь, когда вся его жизнь осталась в прошлом и далеко позади, Фест думал, что его ничто больше не держит, и он может свободно вести свои изыскания Поглотителя Плоти и его наследия. Все, что могло тревожить его на данный момент - это запасы кварзиса, жизненно необходимого вещества. На данный момент они были невелики, шансов пополнить их в ближайшем и отдаленном будущем у Феста не предвиделось, но, по его расчетам, кварзиса должно было хватить на несколько десятков лет. Что будет потом - его мало волновало. Он примет свою судьбу, как и полагается Еретику, отринувшему свое прошлое и полноценно принявшему свою суть, как истинно верную.
