– Ура! – радостно захлопал в ладоши, когда получилось правильно отбить мяч. Ответа не пришлось долго ждать: мяч прилетел, грозя расплющить нос ребенка. Песок взметнулся вверх, с силой отбивая мяч. Гаара облегченно выдохнул: Тиса не заметила произошедшего, поправляя в этот момент застежки на обуви. Но выпрямилась она не в самый подходящий момент, и мяч, брошенный уже самим Гаарой, ударил прямо ей в лицо.

– Эу. Снайпер, – Тиса упала на спину, и мальчик не на шутку перепугался.

–Тиса! – он сел перед ней на колени и потряс за плечи, но девушка молчала. – Тиса!

– Ой, – наконец просипела Тиса. – Гномики на радужных мамонтятах скачут.

– Тиса? – ошарашенно моргнул Гаара. – Прости!

– Ха-ха! Поверил! – она схватила его и подняла над собой, словно пушинку. – Ставь ноги на мои и ладонями упрись в мои ладони. Полетели!

Ребенок заливисто засмеялся.

– Приземляйся. Ты все-таки не перышко. Еще и корыто это таскаешь.

– А ты уже закончила дела?

– Да, – Тиса встала на ноги и отряхнулась от песка.

– А ты… Ты почитаешь мне сегодня? – смущенно пробормотал Гаара, боясь признаться даже самому себе, что впервые чувствует себя самым обычным человеком… Ведь в любое мгновение все может измениться.

– Конечно, – она посмотрела на крыши домов, точно пыталась увидеть среди них какой-то особенный, нужный ей. – Гаара, ты не знаешь, где находится дом Казекаге?

– Я... – мальчик вздрогнул и непроизвольно сжался. – Знаю. Казекаге мой отец.

– Отец? – глаза девушки потемнели и сверкнули яростью, но уже через секунду вновь стали светло-лазурными. – Ты расскажешь мне про него?

– Я... – поежился от скользнувшего по спине и рукам холода. – Не хочу…

– Хорошо, – мигом согласилась она. – Тогда идем домой.

***

Тиса открыла дверь и сразу пошла на кухню.

– Так. Не то, не то, – она пролистала блокнот. – О, вот оно! Гаара, я сейчас вернусь. Ты потом поможешь мне?

– Да, – не раздумывая согласился мальчик.

– А пока можешь полить цветы? Кувшин на столе, вода в кране.

Гаара улыбнулся и кивнул головой, как бы говоря «да». Тиса вернулась только через полчаса. Она поставила пакеты на стол и развернулась к раковине, включая воду.

– А я полил все цветы! – подбежал к ней Гаара, широко улыбаясь.

– Молодец. Спасибо большое, – она обняла его и поцеловала в макушку. – А теперь бери табуретку и вставай на нее к столу. Ты любишь леденцы?

– Я их не пробовал, – признался мальчик.

– Что ж, уже могу сделать выводы о Казекаге, – хмыкнула, налив воды и поставив чайник на плиту. – Ну, сейчас мы приготовим их.

– А ты умеешь? – полюбопытствовал Гаара.

– Конечно! Ты руки помыл? Злит, наверное, этот вопрос, да? Мой наставник каждый раз заставлял меня мыть руки, и мне это так не нравилось. Казалось, вот пристал, неймется ему с этим мытьем, а ведь Джирайя просто обо мне заботился.

– Ой, нет. Мне не сложно, сейчас помою!

– Мой. Да не таскай ты эту табуретку. Я тебя подниму до раковины. Знаешь, а я всегда мечтала о брате или сестре. Кроме, Акины, моей близкой подруги, да наставника у меня ведь никого и не было. Ладно, давай смешаем на первую порцию. Хотя стоп. Какие леденцы? Пока не пообедаешь никакого сладкого.

– Тиса, а ты чего-нибудь боишься? – этот вопрос еще с первой встречи не выходил из головы, ведь страх и джинчурики, как правило, неразделимы.

– Нет, – просто ответила девушка, заворожено смотря на поднимающийся пар.

– Совсем ничего? – изумленно моргнул Гаара.

– Да. Страх, если не убивает, то превращает в животное. И вообще бояться нет смысла. Если что-то плохое произойдет, то оно произойдет, а руководствуясь страхом, можно еще больших глупостей наделать… Страх притягивает, то чего ты боишься.

– А если ты встретишь монстра? – смято пробормотал, тоже уставившись на чайник.

– Даже самого свирепого зверя можно приручить, – задумчиво протянула она. – В мире есть весьма сильное создание, которое заставит улыбнуться любого.

– Какое? – перевел взгляд на Тису, в чьих глазах поблескивали озорные искорки.

– Это самое важное, что существует в мире, Гаара. В этом мире, полном злобы, недоверия, предательств, обмана, страха, это чувство является солнцем. Солнцем для души. Оно открывает в людях новые стороны характера. И как бы оно ни выражалось, оно прекрасно. Человек, который владеет этим оружием, может преодолеть любое препятствие, любую преграду или беду. Такое чувство совершает невозможное, – Тиса приблизилась ближе и наклонилась к нему. – Это создание – любовь, Гаара.

У мальчика перехватило дыхание, он тонул в лазури этих волшебных глаз. Обладатель таких глаз не может сделать больно. Тиса вдруг как-то насторожено замерла, а потом бросилась к плите.

– Горим! Ай-ай! – она замахала рукой, поморщившись.

– Что случилось?! – испуганно подбежал к ней Гаара, не зная, чем можно помочь.

– Да ерунда, – прошипела Тиса, прижимая руку к себе. – Обожглась только.

– Тебе больно? – сочувственно прошептал мальчик, которому не было известно, что такое боль, но Яшамару говорил, это очень неприятно, и такое не хочется испытывать.

– Нет, – отмахнулась она. – Ничуть. Ну, разве что, совсем немного.

– Ты не чувствуешь боли?

– Чувствую! – девушка звонко засмеялась. – Просто, если не обращать внимания на боль, то она исчезнет. Так, все. Я готовлю. Если хочешь, можешь пока книжки полистать. Ты умеешь читать?

– Да, – гордо кивнул Гаара: дядя учил его и читать и писать. Даже считать.

– Какой молодец, – Тиса потрепала его по волосам, взъерошив те еще больше, и после вернулась к плите. – Все, не мешай мне, а то никогда не пообедаем!

– Хорошо, – прошел по комнате, смотря на украшенные незатейливыми картинами стены. На пошарканном ковре разбросаны книги, присев, Гаара взял одну в руки.

– Ах, все-таки как у вас жарко. Тут есть речки хотя бы? Ужас, – проворчала девушка, ни к кому не обращаясь. – Гаара, иди обедать. Скажи, а тут всегда такая жара?

– Да, – пожал плечами мальчик, садясь да стол.

– И речек нет? – досадливо уточнила Тиса.

– Ни-че-го, – произнес по слогам, качая головой. – А там, откуда ты, холодно?

– О-о! – оживилась она. – Там, откуда я, холодно и много-много дождя и снега!

– Снега? – недоуменно нахмурился Гаара.

– Да. Это как песок. Только белый и холодный. Он может обжигать, словно огонь.

– Он опасен? – встревоженно прошептал мальчик.

– Снег? Нет, если, конечно, не решишь поспать в нем, – засмеялась Тиса, но через мгновение замерла: в спальне наверху с глухим стуком что-то упало. Нахмурившись, девушка прислушалась. – Подожди здесь. Я сейчас вернусь.

Тревога вновь проникла в душу, и Гаара запаниковал. Со второго этажа доносился странный шорох, и даже, как ему показалось, голоса. Спустя еще несколько минут, он все же решил подняться вслед за Тисой, но когда подошел к лестнице, девушка уже спускалась вниз.

– Все в порядке? – с робкой улыбкой спросил Гаара.

– Да, – кивнула Тиса. – Просто стеллаж с книгами упал.

– Ты сильно поранилась?

– Нет, – она подошла к раковине и включила воду, тут же окрасившуюся в алый цвет. Тиса скривилась и глубоко вздохнула. Она вернулась к столу, лицо не выражало никаких негативных эмоций. Перевязав руку, вздохнула и перебросила влажные волосы через плечо вперед, и Гаара заметил татуировку на ее плече. Искусно выведенный орнамент, переплетался множеством цветущих ветвей, и, несмотря на бессмысленность, казалось, что он все же образовывает определенный узор.

– Как красиво, – восторженно прошептал Гаара.

– Что? – удивилась Тиса. – А ты про это. Среди орнамента скрыт герб моего рода.

– Рода? – переспросил мальчик, подняв на нее взгляд.

– Да, – она провела пальцами по орнаменту, – рода Кугей.

– Я вижу солнце и волны, – пригляделся Гаара.

– Ого, какой наблюдательный. Да, и вправду, наш герб состоит из солнца, волн и маленькой птички. Она почти незаметна... Кугей – означает свободная чайка.