– Но и применение унца не гарантирует стопроцентной победы, скорее, наоборот, будет означать проигрыш. К тому же запись будет в скором времени передана вашему непосредственному боссу лорду Глюкку, что вряд ли его обрадует. Итак, господин министр, что вы предпочитаете? Уйти мирно или с треском хлопнув дверью?

Есенберлин с сомнением посмотрел на Багряна, на собеседника, обвёл глазами комнату, к чему-то прислушиваясь. И исчез!

Оставшиеся в комнате Войнович и Багрян обменялись красноречивыми взглядами.

– Дьявольщина! – проворчал Багрян. – Какое-то время я думал, что он инициирует унц. Струсил?

Войнович помял лицо пальцами.

– Едва ли, просто оценил последствия. Хотя мог бы и в фарш нас превратить.

– Если он решил остаться в игре…

– Пусть попробует.

– План «Б»?

– Нет, остаёмся в плане «А», посмотрим, что последует за бегством министра.

– Разрешите сворачиваться?

– Действуй, Илья Денисович.

Багрян вышел.

Отворилась дверь в соседнюю комнату, появился Олег Харитонович Малахов, всё это время подстраховывающий Войновича в ментальном плане. Если бы Есенберлин вздумал обрушить на генерала и своих подчинённых пси-удар, ему пришлось бы сражаться с экстраформацией АНЭР.

– Не рано ты ему открыл карты? – сказал координатор.

– Нужен был весомый аргумент. По-моему, он был впечатлён тем, что запись наших переговоров попадёт Лейбористу.

– Что ж, когда-то надо и нам отвечать, диктовать свою волю, пусть задумаются господа Поводыри. Россия не Европа и не Африка, с нами нужно считаться.

– Всё нормально, Олег Харитонович. Он ещё не знает, что его терминал в министерстве под нашим контролем. Стоит только нажать кнопку…

– И от господина Есенберлина останутся только рожки да ножки, – усмехнулся Малахов. – Если только его не защитит унц. Жаль, что мы не контролируем другие их телепортационные терминалы.

– Доберёмся и до них. Выдержал бы Волков.

По лицу координатора прошла тень.

– Да, это проблема, – глухо сказал он. – По нашим данным, возбудилась европейская экстраформация.

– Йецих!

– Активировать же её мог только Рома Волков. Точнее, Гловитц, сбежавший с южных морей в Брюссель. Скорее всего, он догадался, что Роман последует за ним, и принял меры.

– Мы можем помочь Волкову?

– Только дистанционно. Хотя с ним Алтын.

– Шаман – отличный спец.

– Будем надеяться, что Роман справится.

– Сенс его уровня не должен поддаваться эмоциям.

– Не должен, – грустно согласился Олег Харитонович. – Однако мы имеем то, что имеем. Я настроил всю нашу экстракоманду на режим ожидания, мы готовы дать ему энергоканал по первому требованию, лишь бы он вовремя позвал нас.

Войнович поднёс к губам браслет айфона.

– Всем «в кусты»! – Посмотрел на координатора. – У меня нет ощущения победы.

– У меня тоже.

– Что-то мы упустили. Уж слишком легко он согласился с нашими доводами.

– Он был ошеломлён, я это видел. Всё прояснится в ближайшее время. Или он уйдёт, или начнёт охоту за тобой. Подключай Ё-группу.

– За меня не беспокойтесь, – сверкнул глазами генерал. – Министр МВД не такая большая шишка, чтобы тягаться с ФСБ на равных. А я на всякий случай приготовил ему немало сюрпризов. Лучше посоветуйте, что мне делать с Вьюгиным.

Малахов вопросительно глянул на Георгия Евсеевича.

– А что с ним?

– В принципе, он работает, в настоящее время я направил его в Нижний на фестиваль высокой моды. Там готовится шоу с дефиле рептилоидных «красоток». Если бы вы видели эти фигуры!

– Представляю, – невольно улыбнулся Малахов. – Какое задание получил Афанасий? Надеюсь, не отстрел рептилоидок?

Войнович нехотя улыбнулся в ответ.

– Это даже не ходячие вешалки, это гораздо хуже. В подсознание молодёжи прочно вгоняются стандарты уродства, возносимые как «высокое искусство», и это страшно! Вьюгин получил задание сделать так, чтобы у местных чиновников никогда больше не возникало желания проводить показ мод рептилоидного формата. В России достаточно красивых девушек, от которых невозможно отвести глаз. Нужно убрать рептилоидов из всех отборочных комиссий и шоу-менеджмента.

– Это задача не одного дня.

– Знаю, но заниматься этим надо постоянно.

– Так что с Афоней?

– После того провала он изменился, стал нервным, сомневающимся в себе, а это плохо.

Олег Харитонович прошёлся между столами импровизированного телецентра, потирая лоб рукой.

– Ничего, это поправимо. Вернётся Роман и приведёт его в норму.

Войнович, прищурясь, посмотрел на координатора.

– Вы верите, что он… вернётся?

– Верю! – после паузы сказал Олег Харитонович.

Клод Вильхельм Гловитц не был стопроцентным рептилиоморфом (лягушкоящером). Его предки родились на одной из планет возле яркой звезды, не имевшей названия у земных астрономов по причине её расположения на другом конце Галактики, но сам он был потомком двух рас, в том числе гуманоидной, чьи представители очень сильно походили на людей. Однако гены рептилий в его крови превалировали, диктовали свои повадки, и Свисс-иллеш, как звали его родители, был злобен, агрессивен, упрям и лжив. А главное, мог пойти на любую подлость ради достижения цели. Единственное, что мешало ему подняться выше его нынешнего уровня, была трусость. Но об этом знали немногие сослуживцы руководителя «групп особого воздействия», а он старался компенсировать свою слабость нетерпимым обращением со всеми, кто стоял ниже его на властной лестнице, и суетился сверх меры, доказывая свою полезность вышестоящим Поводырям.

Поэтому, сбежав с крыши отеля «Марина Бей Сэндс» после схватки с земным экзором в Брюссель, Гловитц сначала остановил в себе запущенный русским экзором процесс апоптоза, грозивший ему смертью через какое-то время, а потом развил бурную деятельность, послав в Малайзию целый десант ищеек и киллеров, дав приказ найти русского и ликвидировать. А когда те вернулись ни с чем, решил затаиться на время, пустив по следу русского самых опытных охотников.

Мессира, потерпевшего крах и не добившегося нужного результата, он больше решил не использовать. Киллер после схватки с русским потерял весь свой боевой задор и буквально тупел, стоило ему услышать фамилию «Волков».

Раздосадованный потерей лица, Гловитц вынужден был связаться с Генеральным Поводырём и доложить ему о случившемся.

Лейборист почему-то пребывал в хорошем настроении. Где он находился в данный момент, понять было трудно, однако Гловитц решил, что не на работе.

– Что, получили по носу, Клод? – спросил Глюкк игриво. – Этот орешек – русский экзор – оказался вам не по зубам?

Лицо Гловитца (маскер, конечно) не дрогнуло. Чтобы никто из коллег не сомневался в твёрдости его характера, он никогда не реагировал на шпильки в свой адрес, вёл замкнутый образ жизни и жестко убирал провинившихся, вплоть до смертной казни.

– Я хочу заманить его в ловушку, – бесстрастно ответил он на вопрос. – Русский экзор очень силён, нет никаких сомнений, поэтому надо заставить его работать на нас. Для этого я захватил его самку и переправил на нашу базу в загородной резиденции.

– Думаете, он придёт за ней?

– Он уже в Брюсселе.

– Что ж, поздравляю, Свисс-иллеш. – Лейборист перешёл на галактическое эсперанто. – Желаю успеха. Только не переоцените свои силы. О русского уже сломали зубы многие ваши посланцы. Он становится притчей во языцех. У меня даже закралось подозрение, что он является сотрудником службы контроля параллельной Ассоциации.

Гловитц понял намёк Генерального.

Речь шла об Ассоциации Гуманоидных Союзов, чьи представители контролировали жизнь Галактики, соблюдая все этические законы и нормы, разработанные Всегалактической Ассамблеей. Лейборист подчёркивал, что Гловитц не владеет полной информацией об агентуре АГС и не может быть полностью уверенным в её отсутствии на Земле.

– Волков – местный житель, – холодно заявил рептилоид, сумевший занять кресло замдиректора бельгийского бюро Интерпола. – Мы имеем на него исчерпывающее досье.