Паланкины

     Носилки

                      Спальники

                               Кресла-качалки

Медицинский центр округа Чатэм, Саванна, штат Джорджия,

      21 марта 2081 г., 20.01 местного времени

Поток пациентов все шел и шел по коридорам, ведущим к комнате экстренного оказания помощи. Их вялые, порой безжизненные тела лежали на чем попало, порой просто на полу. Создавалось впечатление чего-то среднего между больницей и полевым госпиталем. Удобные носилки кончились в первые же полчаса после начала кризиса.

Доктор Норман Фильчнер медленно ступал по коридорам, натыкаясь то на вывороченную руку, то на скрюченную ногу. Он изучал белые как мел лица пациентов и улыбался тем, кого администрация госпиталя, презрев все правила, пустила внутрь, чтобы они помогли ухаживать за своими любимыми и близкими. Эти добровольные помощники и помощницы поддерживали головы пациентов, убирали слюни и держали капельницы, поскольку каталки в госпитале тоже кончились.

Фильчнер был поражен случившимся. С полудня в госпиталь стали поступать сотни коматозных пациентов, погруженных в состояние, близкое к ступору. Он сам, врачи, технический персонал переливали кровь, проводили иридодиагностику и расспрашивали друзей и родственников о возможных аллергических реакциях, принимаемых лекарствах и о том, что послужило причиной нервного потрясения.

Мало-помалу картина стала вырисовываться. Каждый из пациентов был каким-то образом подключен к национальной сети электросвязи в тот момент, когда в результате импульса она вышла из строя. Большинство из тех, кого сейчас видел доктор, были компьютерными игроками, людьми, которые запирались в комнате, надевали шлем, перчатки и пускались на поиски приключений. Трагедия заключалась в том, что после удара их долгое время не могли найти. Фильчнер внутренне содрогнулся, подумав о тысячах, а может быть, и десятках тысяч финансистов, игроков, студентов только в этом городе – они сейчас лежали неподвижно на полу. Прибавьте к этому множество других больших и малых городов, и перед вами окажутся миллионы людей в ужасном состоянии, которым совершенно некому оказать помощь.

Да и сам Фильчнер не мог предложить многого своим пациентам.

Если бы это была простая передозировка наркотиков, тогда он мог бы просто промыть живот, влить нужную дозу противодействующего вещества, будь то стимулятор или депрессант, положить их тихонько спать и надеяться, что они проснутся здоровыми через двенадцать часов. Но в данном случае поступить так было невозможно, поскольку центральная нервная система испытала шок, размеры которого доктор не мог даже предположить. Был ли это электрический удар, чрезмерная стимуляция чувствительности, наведенный психоз – оставалось только гадать.

Что касается диагностики, то, по иронии судьбы, Фильчнер в нормальных условиях и сам надел бы шлем с перчатками и обстоятельно поговорил бы с коллегами из Центра контроля заболеваний в Атланте. Однако киберы не работали по причине все тех же атмосферных помех, и никто не мог сказать, когда они снова войдут в строй. Так что Фильчнер и его коллеги были вынуждены исполнять обязанности нянек, трясущих погремушками над безжизненными телами пациентов. Самое лучшее, что он был в состоянии сделать – это успокоить больных, положить их под капельницы и ждать результатов.

Доктор остановился позади одного из них, лежащего на прикрытом одеялом матраце. К руке была привязана мини-капельница. Наручный браслет гласил: «Козински Джерри, 17 лет». Это было практически все, что могли сказать о мальчике его мать, дядя или кто-то еще, кто принес его сюда. Так, а вот и вторая надпись: «Национальный медицинский личный номер КБ702-42659-53427-02».

Фильчнер коснулся пальцем шеи, чтобы проверить пульс. Он был сильным и ровным в отличие от слабого и нечеткого у многих доставленных в центр. Возможно, что парню повезло больше, чем другим.

Доктор положил руку на лоб. На ощупь кожа была теплой, но лихорадки не было.

– Ух-х, – вымолвил мальчик и сбросил руку доктора.

Тот потрепал Джерри за плечо.

– Собака, – пробормотал Джерри, его закрытые глаза зажмурились.

– Что насчет собаки? – спросил тихо доктор.

– Она… она ест меня! – Джерри безуспешно пытался смахнуть вставленную в изгиб локтя иглу. – Моя рука! Она пожирает мою руку! – простонал мальчик.

В испуге, что юноша сломает иглу, Фильчнер схватил Джерри за руку, отведя в сторону тянущиеся к игле пальцы. Вторая рука также пошла вверх, и доктору пришлось схватить и ее. Стоя на коленях в больничном коридоре, Норман Фильчнер сражался с находящимся в шоке пациентом.

– Пойман… Не могу дышать! – простонал Джерри, по-прежнему не раскрывая глаз.

– Сестра, – громко позвал Фильчнер. В его кармане лежала успокоительная подушечка, но с занятыми руками он не мог прилепить ее к шее Джерри.

Однако еще до того, как кто-либо успел прийти к врачу на помощь, спазм прошел, и Джерри снова затих. Еще через минуту он уже мирно покоился на полу.

Фильчнер встал на ноги и осмотрел коридор. А ведь в таком же состоянии находятся миллионы людей по всему Северо-Американскому континенту.

Боже, вот это номер!

СН4… 16-1/4

      СН4… 16-1/2

                СН4… 17-3/8

                     СН4… 18-1/8

Западная торговая палата, Чикаго, 21 марта 2081 г.,

      19.11 местного времени

В течение последних четырех часов, когда торговый рынок Северной Америки снова заработал после перерыва или чего-то там еще, Лександр Бартельс выбирался из ямы, в которую сам себя загнал.

Поставки природного газа на октябрь представляли собой самый лакомый кусочек последних трех дней. И именно в октябре Титановый Картель планировал начать снабжение топливом со своего гигантского солнечного танкера. Все контрмеры Бартельса, начиная с занятия анонимных позиций на рынке и кончая публикациями экспертов, выражавших сомнения по поводу скорости и возможностей танкера, так и не смогли сдержать падение спроса на метан.

Этим утром все выглядели словно пораженные громом. Корабль следовал строго по графику и уже припарковался возле земной орбиты. Цена упала до минимума, а Титановый Картель, поставивший Бартельса во главе эксклюзивной торговой комиссии, о чем он теперь горько сожалел, требовал сделать хоть что-то.

Затем рынок закрылся по причине неизвестной технической неполадки. Председатель палаты, согласовав свои действия с министрами торговли всех заинтересованных стран, вернул все квоты к положению, сложившемуся на полночь. Природный газ потерял полпункта, которые удалось восстановить за утро и которые явились результатом трех дней упорной работы Лександра Бартельса.

Бартельс с силой сжал пальцы, наблюдая за ползущими слева цифрами квот и мерцающими справа аналитическими данными по новостям и продажам со всего мира.

Может ли он изобрести какой-нибудь инцидент с трубопроводом?

Такая история может показаться достоверной после всех этих биржевых перипетий. Многие из проплывавших справа заявок не имели принадлежности. Он может сочинить небольшой рассказ, снять свой код, и вполне возможно, что «Квотрикс», система искусственного интеллекта, отслеживающая поток рыночной информации, оставит сообщение без внимания. К тому же наверняка многие из покупателей поверят этому, и тем самым цена на газ возрастет. Пусть не намного, но уж эти полпункта он наверняка отыграет.

Так что, когда эти ребята из Картеля потребуют результатов, ему будет что им сообщить.

Пока Бартельс размышлял над тем, может ли он избежать столь противозаконных действий, поток цифр в левом столбце неожиданно начал расти. Движение было малозаметным, цифры росли очень медленно, но все же прогресс был очевиден.