– Со мной все отлично. Я уже ухожу.

– Ты лучше вначале отдышись. Иди сюда. Давай…

Дина дернулась в сторону, уклоняясь от его руки.

– Что ты хочешь?

– К нам зашла Кесси… По дороге домой. – Роджер говорил очень медленно и спокойно, незаметно опустив руку вниз. – Она сказала, что ты будешь работать допоздна. Вот я и подумал, что надо подняться наверх и предложить тебе поужинать вместе.

– Сейчас придет Финн. – Дина облизнула губы. – Он уже вот-вот будет здесь.

– Это была только идея. Ди, у тебя все в порядке? У твоих родителей все хорошо?

Новая волна ужаса сжала ей горло, вонзила в шею острые когти.

– Почему? Почему ты это спрашиваешь?

– Да тебя ведь трясет. Я подумал, что ты узнала какую-то плохую новость.

– Нет. – Чувствуя, как от паники кружится голова, Дина потихоньку отступала назад. – Просто у меня слишком много всего в голове. – Она едва сдержалась, чтобы не закричать, опять услышав громыхание лифта.

– Господи, Ди, да успокойся же ты! – Роджер автоматически схватил ее за руку, когда она бросилась мимо него на лестницу. Поворачиваясь, Дина замахнулась, и тут двери лифта открылись.

– Черт побери, что здесь происходит?

– О боже! – вырвавшись из рук Роджера, Дина упала Финну на грудь. – Слава богу, ты здесь!

Словно защищая, он сжал Дину в объятиях, не отводя глаз от Роджера.

– Я спрашиваю: что, черт побери, здесь происходит?

– Ты у меня спрашиваешь? – Роджер потрясенно пригладил волосы рукой. – Я поднялся сюда минуту назад, и она уже была готова выпрыгнуть из собственной шкуры. Я и сам пытался выяснить, что здесь происходит.

– Он тебе что-нибудь сделал? – спросил Финн у Дины и заработал длинное ругательство от разгневанного Роджера.

– Нет! – Она не отнимала лица от его плеча. Дрожь, ужасная, жуткая дрожь все не прекращалась. Дине казалось, что она слышит, как стучат ее собственные кости. – Я так испугалась. Я не могу думать. Увези меня домой.

По дороге домой Финну удалось вытянуть из нее бессвязное объяснение; потом, заставив ее выпить бренди, он тоже посмотрел пленку.

Дина не сопротивлялась, когда он взял телефон и позвонил в полицию. Уже спокойнее она еще раз рассказала о случившемся. Она понимала, как важны детали, точное время, объяснения. Детектив, разговаривавший с ней в гостиной Финна, терпеливо слушал и делал пометки в блокноте.

Она узнала того самого седовласого мужчину, которого видела в репортаже из Гриктауна, – это он выхватил девочку из-под огня.

Арнольд Дженнер был спокойным и дотошным полицейским. Его квадратное лицо украшал когда-то сломанный нос – не на работе, а в прорыве во время игры в бейсбол в команде от своего полицейского участка. Он был одет в темно-коричневый костюм, самую малость натянутый там, где начинало расти небольшое брюшко. Волосы каштановые пополам с сединой, безжалостно коротко остриженные. Вокруг рта и глаз – морщины, говорившие о том, что этот человек смеялся так же часто, как и хмурился. Глаза бледного, сонно-зеленого цвета казались такими же неопределенными, как и все остальное. Но Дина смотрела в эти глаза и чувствовала себя спокойнее, потому что в них было доверие.

– Я хотел бы взглянуть на письма.

– Я не все их сохранила, – ответила Дина, чувствуя стыд от усталого понимания в его взгляде. – Самые первые… ну, они казались совсем безобидными. На телевидении репортеры получают много почты, иногда очень странной.

– Тогда те, что у вас есть.

– Некоторые у меня в офисе, некоторые в моей квартире.

– Вы живете не здесь?

– Нет. – Она бросила взгляд на Финна. – Не совсем.

– М-мм… – Дженнер сделал еще одну пометку. – Мисс Рейнольдс, вы говорили, что последняя часть пленки была снята сегодня вечером, между пятью тридцатью и шестью тридцатью.

– Да. Я вам рассказывала, что уснула. Я устала и решила попробовать то, что советовал один из гостей на шоу. Нечто вроде медитации, расслабления. – Она пожала плечами, чувствуя себя полной дурой. – Наверное, это просто не мой стиль. Я или сплю, или бодрствую. Когда я проснулась, то увидела на столе вторую розу. И кассету.

Он хмыкнул. «Как доктор», – подумала Дина.

– Кто мог бы войти в ваш офис в это время?

– Кто угодно. Мои служащие, любой, кто работает внизу.

– Значит, вход в здание разрешен только работающим в Си-би-си?

– Нет, не обязательно. Задний вход в это время еще был открыт. Кто-то уходит со смены, кто-то приходит, кто-то за кем-то заезжает, кто-то заходит проведать приятелей. Иногда у нас даже проводят экскурсии.

– Значит, много народу.

– Да.

Он опять поднял голову, глядя ей прямо в глаза, и Дина поняла, что взгляд Дженнера не был неопределенным. Детектив не просто смотрел на нее: он смотрел в нее, в ее душу. Финн тоже обладал этой способностью – таким же быстрым взглядом-скальпелем, вонзавшимся прямо в мысли собеседника. Может быть, именно поэтому Дженнер показался ей таким знакомым и успокаивающим?

– Подозреваете ли вы кого-нибудь? Кого-нибудь, кому вы отказали? Кого-нибудь, кто проявлял к вам не просто случайный или дружеский интерес?

– Нет. На самом деле, мне даже в голову не приходит, кто мог бы это сделать. Я уверена, что это какой-то незнакомец, скорее всего из зрителей. Иначе я, наверное, заметила бы, как он снимает меня камерой.

– Ну, если учесть, как растет популярность вашего шоу, это не сужает возможный круг подозреваемых. – По старой привычке он машинально рисовал в блокноте. Рисунок постепенно превращался в лицо Дины – напуганные глаза и губы, которые никак не подчинялись ее попыткам улыбнуться. – Вы часто появляетесь на публике. Не помните кого-нибудь, чье лицо уже кажется вам знакомым?

– Нет. Я уже думала об этом.

– Я возьму с собой кассету. – Дженнер встал и аккуратно засунул блокнот в карман. – И кого-нибудь пришлю за письмами.

– Но на кассете больше ничего нет, правда? – Дина тоже встала. – Действительно, больше ничего.

– Никогда нельзя предугадать, что еще мы сможем выудить с этой пленки. Особенности оборудования или какой-нибудь характерный звук. А пока что постарайтесь не волноваться.

– Спасибо вам, детектив Дженнер.

– Я буду поддерживать связь. Было приятно лично познакомиться с вами, мисс Рейнольдс, и увидеться с вами, мистер Райли. Я провожу немало времени вместе с вами обоими в своей гостиной.

– Значит, вот так, – произнесла Дина, закрывая дверь за Дженнером.

– Видишь, вот и все. – Финн крепко обнял ее за плечи. Во время ее разговора с Дженнером он молчал. Но теперь наступила его очередь. – Ты больше не должна оставаться на работе одна и допоздна.

– В самом деле, Финн…

– Не будем об этом спорить, так что даже не расстраивай меня. Ты знаешь, что я почувствовал, когда увидел тебя в холле, испуганную, отбивающуюся от Крауелла?

– Он хотел мне помочь… – начала Дина, потом закрыла глаза и вздохнула. – Да-да. Кажется, знаю. Извини меня. Если у меня будет много работы, я буду брать ее домой.

– Пока все это не разрешится, тебе нужна круглосуточная защита.

– Телохранитель? – Она засмеялась бы, если бы не боялась, что он набросится на нее. – Финн, я не буду задерживаться на работе. Я даже постараюсь брать с собой кого-нибудь из друзей на встречи и выступления. Но я не собираюсь нанимать этакого головореза по имени Рено, чтобы он ходил за мной по пятам. Все это так тяжело, – продолжала она. – Поверь, я буду серьезно относиться к своей безопасности. Но ведь мне никто не угрожал.

– За тобой следили, подсматривали, тайком снимали камерой, изводили анонимными письмами и звонками.

– И признаю: меня это напугало. Ты был прав насчет полиции. Я должна была заявить раньше. Но теперь я чувствую, что ситуация находится под контролем. Пусть полиция делает то, за что мы ей платим.

Финн расстроенно прошелся по холлу, вернулся к Дине.

– Компромисс, – наконец сказал он. – Боже, с тобой я должен постоянно придумывать какие-то компромиссы!