– Правильно сделал, – похвалил я. – Остаться и погибнуть в схватке – это красиво, кто спорит, но куда важнее было предупредить нас. Иначе мы попали бы в ловушку. Ты спас жизнь своей госпоже, Патрик! Ну, заодно еще и нам, что для тебя не так и важно, но что-то значит для нас.

Он посмотрел на меня со смешанным чувством, еще не зная, ненавидеть за узурпаторство или же поблагодарить за спасение. Ничего не придумав, закрыл глаза и сделал вид, что потерял сознание. А может быть, и в самом деле потерял.

За этим небольшим леском, как я помню, откроется грандиозная панорама ухоженных деревень и замка на холме. Я велел слезть с коней и расположиться на отдых. И запретил строго-настрого приближаться даже к опушке, чтобы из замка не увидели отблески на блестящих доспехах.

Из-за деревьев я наблюдал за притихшим замком, приближая изображение до головокружения и тошноты. Донжон, две башни и обе стены выглядят целыми и неповрежденными, но иначе и быть не могло: не землетрясение же вторглось, а всего лишь ублюдок граф Хоффман, который ограничится тем, что изнасилует женщин, сдавшихся мужчин заставит присягнуть себе, а своих верных людей поставит охранять ворота и все подступы к замку.

Хуже то, что подъемный мост опущен, а ворота распахнуты. Прежде всего это говорит о том, что граф готов померяться силами с нападающими. Это не значит, конечно, что всем позволят войти: как только десяток нападающих вбегут в ворота, решетка тут же рухнет, ворвавшихся перестреляют со стен из арбалетов и луков, а оставшихся по ту сторону стены забросают камнями, зальют горящей смолой, попросту перебьют из луков, пользуясь преимуществом в численности.

Замок на каменистом холме подсвечен заходящим солнцем, весь как из червонного золота, торжественный и красивый. И очень тихий, даже стяг графа Хоффмана на верхушке главного здания не шевелится, обвис тряпкой.

– Затих, – сказал за моей спиной сэр Макс. – Ждет.

– Нас? – спросил я.

– Может, и нас. Хотя вряд ли… Здесь такая драчка начнется за кресло верховного лорда…

Я подумал, покачал головой:

– Вряд ли здесь.

– Почему?

– Здесь решалось, – объяснил я, – когда леди Беатрисса была на месте. Все условились, что кого выберет, того и признают хозяином всех ее необъятных земель. А сейчас, вон Патрик рассказал, что многие лорды сразу же начали покидать замок.

– Полагаете…

– Да, – сказал я, – все спешат в свои владения. Кто начнет укреплять оборону в ожидании смутного времени, а кто и попробует половить рыбку… Но этот замок нам все равно нужен.

Он посмотрел на меня с уважением:

– У нас мало людей. Полагаете, сумеем захватить?

– Не сомневаюсь, – ответил я. – Придумать бы, как.

За спиной зашелестели легкие шаги, словно приближается танцующим шагом лесная балерина. Я оглянулся на леди Беатриссу.

– Тревожно? Успокойтесь, это дело мужчин. Набирайтесь сил. Как там ваш драконыш?

– Это и ваш, – ответила она сухо. – За ним присматривает сэр Будакер. Меня сейчас тревожит моя дочь. Конечно, я не думаю, что граф Хоффман может причинить вред ребенку, но все-таки…

– Да-да, – сказал я торопливо, а Макс часто-часто закивал, – никакого сомнения нет, вашей дочери ничего не грозит. Все-таки граф хоть и сволочь, но рыцарь, хоть и… гм…

Она вздохнула:

– Я понимаю, надо бы думать о замке, но у меня все мысли о дочери. Все-таки тревожно. Не успокоюсь, пока не увижу ее целой и невредимой.

Я до треска черепных костей вспоминал устройство замка, но ничего важного для нас припомнить не мог. Добротные стены, широкий и глубокий ров, заполненный водой до краев, подъемный мост, очень широкая привратная башня, надежные укрытия для стрелков, укрепленные связки бревен на верху стен… Плюс, конечно, сам донжон, похожий на обтесанную скалу.

– Леди Беатрисса, – сказал я тихонько, – что-то мне не верится, что в вашем замке нет подземных ходов.

Она вздрогнула, даже отшатнулась, глядя на меня с испугом.

– Что? Подземные ходы?

– Да, – ответил я ласково, – подземные.

– Кто вам такую чушь сказал?

– Сам придумал, – похвалился я. – По чуши я всегда самый первый. И самый главный. Так как насчет подземных?

Она покачал головой:

– Никаких подземных ходов в моем замке нет.

Голос звучал твердо, чересчур твердо. Я вздохнул, посмотрел на замок, леди Беатрисса тоже смотрела на его высокие башни.

– Жаль, – ответил я. – Очень жаль. Тогда нам придется вернуться. Одно дело въехать в замок, ворота которого откроются перед вами, другое – штурмовать с двадцатью человеками стены, которые защищают двести человек. Ну пусть сто.

Она прошептала потерянно:

– Возвращаться?

Вид у нее был настолько жалобный, что я едва не схватил ее в объятия, однако заставил себя сказать холодновато:

– Оставаться здесь нельзя. Во-первых, такими силами замок не взять, даже вам это видно. Во-вторых, нас скоро обнаружат. В-третьих, вы, по сути, на враждебной территории. Ночью придется отбиваться от троллей, а днем ожидать нападения войск графа. А следующей ночью – уже и тролли, и граф…

Она угрюмо молчала, я пожал плечами и направился к костру, откуда вкусно пахнет жареной олениной. Но едва сделал два шага, за спиной послышался голос:

– Сэр Ричард…

Я обернулся, она смотрела мне в лицо умоляющими глазами.

– Да, леди Беатрисса.

– Ход есть, но он не поможет. Слишком узкий, чтобы прошли рыцари в полных доспехах. И кроме того…

Она заколебалась, я спросил:

– Какие-то знаки?

– Вы проницательны, сэр Ричард. Только я могу пройти…. Или любой из нашего рода. Под остальными провалится пол.

Я подумал, спросил:

– Только вы можете пройти или вы можете провести?

Она замолчала, наконец сказал нерешительно:

– Не знаю…

– Просто не пробовали?

– Но ход ведь тайный! Кто бы стал водить чужого?

– Логично, – согласился я, – но нет выбора. Либо мы с вами попробуем пройти…

– Мы? Вдвоем?

– А как иначе? – спросил я. – Если смогу пройти и я, то проведу и отряд. Придется нам с вами прогуляться туда-сюда. Не волнуйтесь, мы только дойдем до конца, и сразу взад. Как только увижу, что дальше двор. Или выход в башню, неважно.

Она вздрагивала, зябко куталась в мой плащ, глаза смотрели умоляюще. Я отводил взгляд. Ничего больше в голову не лезет, хотя, если подумать и рискнуть…

Я поужинал вместе со всеми, вспоминая все, что мог, про оборону и осаду замков. Этот построен правильно, а это значит, что его не взять штурмом. Даже, если бы у меня было огромное войско. Да и вообще штурмовать с помощью лестниц – глупо и самоубийственно, это возможно только, если напасть большими силами со всех сторон, на потери наплевать, а в замке чтоб было всего несколько человек, которые устанут бегать по верху стен и отпихивать лестницы.

Но реальность такова, что у штурмующих практически никогда не бывает достаточного войска для штурма, а у защищающихся не бывает достаточно защитников. Я помню из уроков истории, что в 1216 году в замке Одихейм всего три рыцаря и десять простых воинов неделю удерживали непрекращающийся штурм французских войск. Обычный замок Пембрук защищали два конных рыцаря и десять пеших, в замке Конвей было пятнадцать профессионалов и еще пятнадцать удалось привлечь из местных, а в Варкворте, особо важной крепости на шотландской границе, было двенадцать воинов. Кстати, Конвей контролировал только что подчиненный и все еще не смирившийся Северный Уэльс, так что тридцать человек в замке – это сила, способная противостоять целому краю.

Но, как говорят, если не помогает волчья шкура – одевай лисью. Что не берут грубой силой, иногда удается взять хитростью, ловкостью, нестандартным ходом. Еще иногда удается выиграть благодаря магии, хотя обычно равные по силе маги отыскиваются и на другой стороне… К тому же и магам проще обороняться, чем их собратьям нападать.