– Да помолчи ты, – бросаю я.

– Не думаю, что она хотела покончить с собой. Просто не смотрела под ноги. Бежала по лестничной площадке, огорошенная первым свиданием, и гадала, позовет ли он ее опять или их связь была случайной. Вдруг ковер кончился, и она кубарем покатилась вниз, вниз, вниз. Все-таки я надеялась на чудо – что она выживет, но когда взяла Помадку в руки, голова у нее болталась точно на ниточке и было ясно, что она сломала себе шею.

– Во всяком случае, она не мучилась, – говорю я.

– А что ты сделала с ее телом? – интересуется Надин.

– Надин! – возмущаюсь я. Знаю, она гот, но порой ее просто заносит.

– Я положила ее в лучшую коробку из-под обуви «Пье-а-тер», – торжественно произносит Магда. – И сегодня собираюсь похоронить в саду.

– Отлично! Значит, после школы у нас будут похороны, – вступает Надин. – Мы все наденем черное, я сочиню хомячий реквием, ты прочтешь в память о Помадке стихи, и мы разрисуем обувную коробку так, чтобы она походила на гроб. А ты, Элли, сделаешь Помадкин портрет, закатаем его в целлофан и прикрепим к могильному камню.

Магде идея приходится по душе.

– Еще можно приготовить еду для поминок. Не обязательно как на настоящих похоронах. У нас все будет черное! Можно испечь торт из темного шоколада, он практически черный, и сделать черный вишневый творожный пирог. А еще – поднять по бокалу кока-колы в добрую память о бедняге Помадке, – предлагаю я. И вдруг вспоминаю: – Ой, я не могу. У меня свидание с Расселом.

– Можно устроить похороны сразу после уроков, – говорит Надин.

– Нет, он придет меня встречать, и мы пойдем к нему домой.

– Элли, твой Рассел никуда не денется. А Помадку надо срочно похоронить, иначе она начнет разлагаться, – настаивает Надин.

Магда издает тихий стон.

– Видишь, ты огорчаешь Мэг. Разве подруги не главнее всего на свете? Ты ведь сама нам это сто раз говорила, – не уступает Надин.

– С Расселом все по-другому. Он не просто парень. С ним у нас все серьезно, – отвечаю я, заливаясь краской. Опускаю глаза и смотрю на кольцо.

Наконец Магда замечает мое украшение, рот у нее открывается от изумления.

– Рассел подарил тебе кольцо?

– Ага, бесплатное приложение к детскому комиксу, – язвит Надин.

– Мне все равно, откуда он его взял. Главное – это чувства, – изрекаю я высокомерно. – Мне мое колечко дороже самого большого бриллианта.

Я гордо верчу кольцо на пальце, стараясь не оголять участок кожи, в который въелась безобразная зелень.

И все-таки, по-моему, Надин, если так можно выразиться, грызет зеленая зависть. Наверное, это потому, что с Лиамом вышел прокол. У нас с Расселом любовь. И мы собираемся оставаться вместе до гробовой доски.

Рассел дожидается меня возле школы. Я замечаю его, как только мы с Магдой и Надин выходим на площадку. Он машет мне рукой, и я робко машу в ответ. На нас глазеют девчонки. Мне жутко неловко, но вместе с тем я очень горда собой. Классно, что у меня есть бойфренд и что он меня встречает. Рассел выглядит потрясающе, даже в школьной форме.

Моя же школьная форма – конец света. Хотя я очень старалась предстать перед Расселом в лучшем виде, свитер у меня заляпан краской, юбка мятая, туфли в грязи – я так торопилась на ИЗО, что срезала путь через площадку. К тому же утром я не нашла ни одних целых колготок и точно малое дитя натянула носки, которые спадали и на лодыжках морщились гармошкой.

На Рассела пялятся девятиклассницы – оглядывают его с головы до ног и явно сражены наповал.

Но Магда и Надин даже бровью не ведут.

– Элли, ты бы сводила его в парикмахерскую. В этом году уже не носят длинную челку, – бесцеремонно замечает Магда.

– Ты уверена, что он в одиннадцатом? Вид у него какой-то несолидный, – подхватывает Надин. – По-моему, встречаться со школьником – пустая трата времени.

Я знаю, они меня элементарно подкалывают. Без всякого умысла. Но все равно досадно.

– У Рассела чудесные волосы. Я против того, чтобы он стригся. И выглядит он лет на шестнадцать минимум. А сколько лет твоему новому парню, Надин?

– Какому еще новому парню?

Надин напускает на себя таинственность и постукивает по носу.

– Ну, если вам так уж важно это знать… Ему девятнадцать!

– Слушай, Надди! Неужели история с Лиамом тебя ничему не научила? – охаю я.

– Лиам – дурак и ничтожество, а Эллис совсем не такой.

– Эллис?

– Ну да, Эллис Треверс. Правда, классно звучит?

– Тогда скажи на милость, зачем твоему девятнадцатилетнему Эллису девятиклашка? – наседаю я. – По-моему, тут все шито белыми нитками.

– Думай как тебе больше нравится, Элли, мне все равно.

А вот мне нет. Рассел хмурится и машет еще сильнее. Видно, недоумевает, почему я не бросаюсь к нему со всех ног. Но мне важно побольше узнать про нового парня Надин. Она меня просто бесит. Зачем, спрашивается?

– Ему правда девятнадцать? – интересуется Магда.

Видно, ее это тоже раздражает. Ведь она красавица, и это за ней табунами должны бегать мальчишки. Но все, что у нее имеется, – это вялотекущий роман с Грегом, тогда как у меня есть настоящий бойфренд, а теперь и Надин отхватила себе девятнадцатилетнего ухажера…

– Он всего-навсего на пять лет меня старше. Не такая уж смертельная разница, – беспечно отвечает Надин.

Какая досада, что Надин и Магде уже четырнадцать. Мне всего тринадцать. А в школьной форме я выгляжу вообще на двенадцать – и ни на день старше.

– Элли!

Рассел зовет меня. Надо идти. Надин собирается к Магде хоронить Помадку, и она ей все расскажет про Эллиса. Если Магда и Надин будут секретничать, а меня оставят в стороне – я этого не переживу.

Я стою столбом и ковыряю носком туфли землю. Рассел бросает на меня последний сердитый взгляд. Спрыгивает со школьной ограды и собирается уходить. Надо срочно его догнать. Я быстро чмокаю Магду в щеку – в знак извинения, что меня не будет на похоронах. Надин тоже чмокаю, пусть помнит, что она мне названая сестра еще с детского сада, с тех самых пор, как мы вымазали себе запястья вместо крови конфетами «Смартиз». Это намек на то, чтобы без меня не рассказывала про Эллиса.

Хотя Эллис меня сейчас волнует меньше всего. У Рассела такой шикарный вид, что мне даже страшновато встречаться с его отцом. Они живут в другой части города, в элитном районе. Дома там стоят целое состояние. Правда, у Рассела с папой и его подругой Синтией там всего лишь квартира с садом, но все равно это высший класс.

Рассел даже не оборачивается, когда я его окликаю. Я несусь за ним как ненормальная в тяжелых школьных туфлях и еле-еле его догоняю.

– Эй, Рассел, подожди! Что на тебя нашло? – Приходится повиснуть у него на руке, иначе он не останавливается.

– Это ты, Элли? Вот и отлично. Значит, я больше не невидимка? – произносит он с сарказмом.

– Что ты мелешь? Почему ты убежал без меня? Мы ведь идем к тебе, правильно?

– Я тоже так думал, но, по-моему, тебе интереснее торчать возле школы с подругами и трепаться с ними битых полчаса.

– Какие полчаса! Не глупи. От силы полминуты!

– Вы способны чесать языки круглые сутки.

– Мы не чешем языки. Слышишь, Рассел, это мои подруги.

– Не понимаю, что ты в них нашла. У твоей Надин такой вид, будто она висит вверх ногами в пещере вместе с летучими мышами, а Магда…

– Что – Магда? – спрашиваю я резко.

– Она на редкость заурядная – штукатурка, прикид и эти самые… – Рассел очерчивает руками полукружия, намекая на грудь.

– Сегодня она не накрашена, а фигура – это вообще от природы. Хотела бы я иметь такую внешность, как у Магды.

– Я рад, что ты на нее не похожа, Элли. Ты мне нравишься такой, какая ты есть, – наконец-то Рассел смотрит на меня по-человечески. Затем переводит взгляд на мою руку.

– Носишь мое колечко? – голос у него смягчается.

– Естественно, ношу. И не собираюсь снимать.