А утром следующего дня люди из приграничных кварталов увидели из окон своих домов прямо посреди улиц высокую бетонную преграду, проходящую в точности по границе России. Как видно из множества любительских кадров, стена разделила даже контрольно-пропускные пункты, ранее проходившие в городской черте, блокировав тем самым их работу. Как объяснили в администрации президента, на эту меру они пошли с целью пресечь нелегальную иммиграцию в Россию со стороны некогда дружественной Азовской Республики. Вот что сказал по этому поводу президент:

– На один только август этого года мы имеем около полумиллиона беженцев из Азовской Республики. Кто-то здесь хочет жить, кто-то планирует работать, а кто-то, извините, просто терроризирует коренных жителей России. Я спросил у министров, откуда они все? А мне и отвечают: так это все через Саратов прут! Тогда мы поняли, что облегчённый пограничный режим в городе попросту используют враги нашего народа, чтобы попасть на основную территорию России. Нас просто вынудили закрыть сухопутные границы.

Теперь город снабжается исключительно воздушным путём. Аэропорт «Сабуровка» в буквальном смысле превратился в грузовой склад: продукты, медикаменты, деньги и оружие для военных – всё это нескончаемым потоком идёт в блокированный по суше и воде со всех сторон Саратов. На данный момент покинуть город по земле можно только в двух местах – и на КПП «Елшанка» уже выстроились километровые очереди из желающих покинуть «Нью-Берлин». Однако сделать это удаётся далеко не всем: как многие узнают только на месте, теперь выехать из северной части Саратова в остальную Россию можно только при наличии постоянной или временной регистрации в любом регионе страны, кроме одного – самого Саратова. Зачем было добавлено это исключение из правил, не дают ответа ни в администрации президента, ни в правительстве. По словам мэра города Шестаковой Александры, подобные меры уже предпринимали в приграничных городах Испании Сеуте и Мелилье для сдержания потока мигрантов из Марокко. Конечно, такая мера точно остановит беженцев, вот только зачем ограничивать в правах обычное население? На это ответа пока нет.

Уже сейчас в сети Интернет можно найти множество роликов, где люди пытаются перелезть через стену или проскочить через колючую проволоку на границе с Саратовской областью. Во всех случаях исход одинаковый – нарушителей тут же ловят пограничники. И уже сейчас известно о первых жертвах среди населения – два жителя Южного Саратова в состоянии алкогольного опьянения попытались перелезть через бетонное заграждение, минуя КПП. Стрельба в воздух не усмирила их пыл, что вынудило военных стрелять на поражение. Также в Сети ходит информация, что от 10 до 30 человек уже из Северного Саратова были застрелены при попытке приблизиться к границе города. В администрации Саратова эту информацию пока не подтвердили.

Сегодня на единственной непосредственной границе между Российской Федерацией и Азовской Республикой непривычно тихо. Вовсю ведётся монтаж камер видеонаблюдения и наблюдательных вышек. Прокладывается колючая проволока с обеих сторон границы. Примечательно, что подойти к стене нельзя ни со стороны России, ни со стороны Азовщины: недавно установленные знаки наглядно демонстрируют угрозу со стороны линии раздела. Вот только стоит ли того такая система? И как теперь быть с предстоящим в Азовской Республике референдумом, намеченным на 14 октября? Пока неясно. Анна Ярославова, Саратов, Россия.

Поезд – огромная металлическая махина, шесть вагонов в сто двадцать метров длиной стрелой летят по бесконечному тоннелю. Колёсные пары чуть слышно чеканят шаг, ударяясь о неровные стыки рельс. В окнах то и дело проносятся огни, но их мало и все они окружены мраком подземелья. Подсветка в вагонах какая-то тусклая и то и дело мигает – от этого устают глаза, это действует на нервы. Металл, всюду металл: на полу, на стенах, потолке – консервная банка какая-то! Только вместо шпрот – люди: мужчины, женщины, старики, дети, школьники, студенты – все куда-то спешат по своим делам. У кого-то зазвонил телефон. Опять будет орать на весь вагон, что «он в метро» – как будто это и так не понятно.

Вагон плавно начинает тормозить. В окнах забрезжил яркий белый свет, многократно отражённый белым и синим пластиком. Диктор басовито объявляет станцию:

– Станция «Стрелка».

Поезд останавливается. Секунда – и двери с чуть слышным шипением открывают свои створки… Постойте – но ведь «Стрелка» конечная! Почему тогда никто не выходит? И не заходит никто – платформа совсем пустая! У кого-то снова звонит мобильник. У одного, другого, третьего… У всех сразу звонят телефоны! Что происходит? Откуда-то доносится звук – такой пронзительный, дребезжащий. Похожий на… сирену!

Мгновение – и глаза семнадцатилетнего юноши прорезает серо-голубоватый полумрак. Пронзительный звон будильника на подоконнике, специально поставленного туда, чтобы заставить себя встать с кровати, прямо-таки вынуждает его подняться. Скорее сбросив с себя тонкое одеяло, на бегу надевая на ноги тонкие тапочки, юноша мчится к подоконнику скорее выключить это трезвонящее исчадие ада. Наконец часы смолкают, оставляя после себя лишь лёгкий звон электронного сигнала в ушах да осознание: время семь утра – пора вставать.

Короткий взгляд на прикроватную тумбу ни капли не обнадёживает: на календаре двадцать шестое, и к тому же понедельник. Так себе день недели, но делать нечего – каждый седьмой такой. Опять придётся повторить этот мало осмысленный и обычно проделываемый на автопилоте цикл действий: убрать постель, потом умыться, почистить зубы, позавтракать, собрать рюкзак, одеться, обуться – и топать в школу. Сгрудив кое-как в одну кучу подушку с простынью и одеялом, юноша бесцеремонно отправляет их во вместительный ящик под его кроватью. Вяло, слегка покачиваясь, перемещая всё тело вперёд, ноги его сами собой находят дорогу в прихожую. Слипающиеся глаза не видят ровным счётом ничего в этом полумраке – шаркая тапочками по протёртому линолеуму, приходится опираться на стены, чтобы дойти до самого его конца, в ванную. Направо кухня – там как раз горит свет. Слышен звук работающей микроволновки – похоже, кто-то уже проснулся.

– Доброе утро, мам – сонно пробурчал он.

– Доброе утро, Саш! – раздался в ответ из кухни женский голос.

Не обернувшись, чтобы поприветствовать мать, Саша зажёг свет в ванной одной рукой, другой одновременно распахнув её деревянную дверь. На пару секунд ослепнув от яркости светильника, глаза Александра постепенно привыкают к яркому свету. Оглядевшись, взгляд его упёрся в совершенно обычное, с лёгкими следами мыльных разводов зеркало в светло-розовой пластиковой оправе. Оттуда на него уставился весьма недурного вида юноша: среднего роста, с тёмно-русыми, торчащими во все стороны после сна вихрами волос, глубокие, из-за чуть приопущенных век тёмно-карие глаза его казались очень задумчивыми, а острый подбородок и неширокие скулы прекрасно дополняли приятную строгость мужских черт. Всё ещё немного сонное, в меру худое лицо его выглядело с первого взгляда неважно, но сам Саша давно привык к такому своему виду – какая вообще разница, как он выглядит?! А уж ледяная вода из-под крана его точно разбудит.

Два поворота крана – и немного мутная от пузырьков воздуха жидкость полилась из водопроводной трубы. Первым делом смочив в ней свою красную расчёску и причесавшись, Саша уже схватился было за зубную щётку, как вдруг понял: чего-то не хватает. Щётка – на месте, паста – на месте, полотенце – на плече, мыло – в мыльнице… Блин, точно! С силой хлопнув себя по лбу, Александр молча вышел из ванной, снова прошёл через прихожую и повернул от своей комнаты направо. Настежь распахнув дверь, юноша крикнул:

– Ксюша, подъём! Пора вставать.

Из единственной в этой квартире выходящей на солнечную сторону комнаты раздался недовольный детский стон. Секундное затишье – и из-под одеяла, расстеленного на небольшом узком диване, показалась светловолосая фигурка девочки лет шести.