Частицы преобразовались в проводники её воли, и Доумм стал задыхаться, в то время как задуманное уже осуществилось.

Сохраняй спокойствие, – приказала Ланори, но на сей раз – самой себе. Боган вырос в сознании, тяжелея, и следопыт почувствовала непреодолимое искушение, что несла в себе тень: свобода от ограничений, утопление во власти.

И тогда она с боем пробилась назад, к точке равновесия. Было невероятно трудно оттолкнуть Боган, но, в конечном счёте, дже’дайи одержала победу. Острое чувство потери охватило её, но исчезло в следующий же миг.

Это – её талант, как поведала Дам-Поул. Алхимия плоти – пусть лишь на микромолекулярном уровне, но всё же. Преобразование, превращение. Ланори едва сдержала гордость при своих достижениях. С самого начала миссии она не касалась своего эксперимента на корабле, но всё же не растратила знаний понапрасну.

Ланори ещё некоторое время постояла рядом с Доуммом, после чего направилась к двери, которую Тре оставил за собой открытой.

– Всё сделано, – сказала она, и голос Тре раздался из коридора в ответ.

– У тебя было лицо, как у Дам-Поул. С такой же тьмой.

– И с такими же, как у неё, манипуляциями, – добавила Ланори. Ну разумеется. Дам-Поул, должно быть, провернула нечто подобное с Тре. Но Ланори не собиралась успокаивать тви’лека. В страхе тот мог послужить эффективнее.

– А он?..

– Поджарила ему память. Какое-то время он не будет помнить ничего, даже своё имя.

Доумм корчился на полу, изо всех сил пытаясь встать.

– Какое-то время? – переспросил Тре.

– Не знаю точно, на какое. – И она в действительности не знала. Это могли быть дни, или, возможно, гораздо дольше, пока Доумм не вернёт себе прежнюю личность. Весь промежуток времени в его разуме будет присутствовать сотворённая следопытом тень, что породила выжженную пустоту. – Лучше, чем убийство.

– Ну, если ты в этом уверена.

Тре стоял в коридоре, прислонившись спиной к стене.

– А теперь скажи мне, что знаешь, как здесь отыскать Шестой округ, – изрекла она.

Тре кивнул. На сей раз никакой улыбки на его лице не было и в помине.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ. РАБЫ.

Это бездна.

Озамаэль Ор. 1000 год по прибытию То Йоров.

Одним из важных составляющих паломничества странников является обучение выживанию в дикой местности, и поэтому они – охотятся.

Ланори пробирается сквозь лес гигантских грибов, и, поскольку их противный запах не мог оставить странницу равнодушной, она старалась дышать ртом, а не носом. Её шаги не слышны, она заранее чувствует те участки сухих грибов, которые могут выдать её, если на них наступить. Её дыхание легко и неторопливо. И её разум прочно связан с добычей: мелким зверьком-млекопитающим. Дже’дайи ощущает его дыхание и сердцебиение, а, если сконцентрироваться, то может увидеть и его глазами. Восприятие зверька отличается от её собственного: всё вокруг окрашено Силой.

Это его привычный взгляд на окружающее, в то время как страннице непривычно, что так много дикой жизни пребывает в гармонии с Силой. Но она знает о пассивном характере подобных отношений. Лишь дже’дайи могут обуздать мощь Силы и использовать её для великих свершений.

Движения Ланори не остаются незамеченными: зверёк совершает прыжок в неглубокий овраг, сквозь стеноподобную чащу розоватых грибов. Пропав из виду, животное продолжает шуметь где-то впереди.

Раздаётся свист, после чего Ланори срывается с места и бежит следом, мчась между грибных ножек молочно-белого цвета. Она получает удовольствие от своей бесшумности, в то время как ветер гуляет по распущенным волосам, а на лбу выступает пот. Достигнув края оврага, Ланори улыбается, видя, как Дал останавливает существо сделанным собственноручно копьём. Мы хорошая команда, – решает она. И всё же в очередной раз она чувствует укол угрызения совести.

Они уже шесть дней как отбыли из Став Кеша, и к этому моменту Ланори осознаёт, что лжёт самой себе.

Дал никогда не примет Силу, не приспособится к её приливам и отливам.

Он молча разделывает шкуру, освобождает тушу от внутренностей, разделывает мясо, разводит огонь, после чего начинает готовить… Всё это – результат навыков и опыта. «Никак не привыкну к тому, как быстро он учится, – произнёс однажды отец, обращаясь к их матери – Ланори помнила тот разговор родителей. – На каждый мой ответ он задаёт ещё по два вопроса. Его жажда знаний ненасытна. Он собирается стать великим дже’дайи».

Как же её печалит ошибка родителей!

Способности Дала скрывают великую бездну внутри. Тёмную бездну, где, как все полагают, Великая Сила застыла в ожидании. Когда брат начинает приправлять мясо мягкими сладкими корнеплодами, она задаёт не дающий покоя вопрос.

– Тебе грустно?

В ответ тот лишь вручает тарелку. Приготовленное истощает замечательный запах. Выражение на лице Дала же не изменяется: он точно знает, что сестра имеет в виду.

– Кушай, – говорит он. – Впереди ещё долгий путь.

– Так тебе грустно? – повторяет Ланори. – В Став Кеше ты был похож на ребёнка, обидевшегося на других, получивших лучшие игрушки.

Дал приподнимает бровь и громко смеётся.

– Ты серьёзно так думаешь? – задаёт он вопрос.

– Ну…

– Ты думаешь, что я обижен? На тебя, на папу с мамой и на других, кто там тренировался? Обижен на то, что никто из вас – не хозяин самому себе?

– Разумеется, мы – хозяева.

– Нет! – Он кладёт тарелку и встаёт – не в гневе, но в раздражении. – Нет, не во всём хозяева. Вы – рабы Силы. Думаете, она вам служит, но на самом деле это вы ей служите. У вас нет своих мыслей, ведь одна Великая Сила на уме. Вы не дерётесь сами, потому что за вас сражается Сила.

– Ничего подобного, Дал, просто…

– Ну, я вижу именно так, – утверждает мальчик. – Вы – не вы, когда «используете» Силу, я наблюдал. А ты мне не сестра.

– Я думала, что знала о том, что лучше для тебя, – бормочет Ланори.

– Но не знаешь! Только я могу сказать, ЧТО лучше для МЕНЯ! Наши родители, ты, наши мастера-наставники – все хотят заставить меня что-то сделать! Но я сам по себе. Сам себе мастер, наставник и хозяин! – Его глаза расширяются, как и улыбка становится до ушей. И в глазах светится вовсе не безумие или ярость. Радость.

– И что же ты будешь делать? – интересуется Ланори.

Дал оглядывает сумеречное небо, где уже проступают звёзды, а Ашла и Боган появляются из-за облачной пелены. Сотни огоньков далеко наверху сверкают сквозь атмосферу Тайтона.

– Я собираюсь учиться, – заявляет Дал, – всему, чему смогу, в каждом посещаемом нами храме. А затем я хочу отправиться туда, к звёздам.

– К звёздам?

– Я найду свой путь домой.

Он замолкает, не поясняя своих слов, и Ланори чувствует печаль, осознавая, что их с родителями дома недостаточно для брата.

Спустя пять дней, после пересечения восточных земель Като-Закара – чрез леса из огромных грибов, минуя болота, сквозь песчаные, тянувшиеся на километры к морю дюны – странники выходят на побережье, откуда на горизонте уже виднеются Лунные острова. В сотне километров по ту сторону пролива, за семью островами лежит континент Талсс.

Хотя они и болтают друг с другом, проводят Путешествие вместе, расстояние между ними увеличивается с каждым днём. Ланори чувствует это и знает, что Дал чувствует тоже. Разница в том, что он подобные перемены только одобряет.

Дал глубоко вдыхает. Он воодушевлён энергией моря и буйством волн.

– Как красиво! – восклицает он. – Ты когда-нибудь видела такое, Ланори?

Капает дождь. Море разбивается об песчаный берег – тяжёлым дюнам столько же, сколько и самому Тайтону. Волны переливаются серебристым светом в утренней заре; в водах едва виднеются бесчисленные существа, именно они и создают отблески. Ланори ощущает мощь под ногами. Вид изумляет, и да, он прекрасен.

– Потрясающе, – только и молвит Ланори.