Но, что особенно важно, так это живущая в общине старая ведьма, довольно сильная и мудрая. Это благодаря ей деревня имеет магическую защиту, а помимо этого она занимается еще изготовлением вербеновых и аконитовых амулетов и оберегов, а также лечит больных и раненых. Но лучшим лекарем у них считается вот этот чудак, который жаждет получить живого вампира, - мистер Мезенцев. К нему тут снисходительное отношение. Он действительно прекрасно разбирается в травах и хороший врач, хотя помешан на идее исцеления от вампиризма.

В любое время по необходимости, в общину наведываются охотники, зная, что тут они всегда могут починить или купить необходимое оружие, боеприпасы, пополнить запасы травы или целебных бальзамов, а порой и просто отдохнуть, или привезти молодую жену или невесту. Если охотник желает поселить семью или сам не в состоянии больше выполнять работу, ему всей общиной помогают выстроить дом, и обеспечивают всем необходимым на первое время. И подобные деревни есть во многих штатах, знают о них лишь посвящённые, но любому нуждающемуся в помощи или припасах там всегда рады.

Ежегодно перед новогодним праздником борцы с нечестью традиционно устраивают большой сбор. Конечно, приезжают далеко не все, но, кому удается, стараются не упустить возможности обменяться опытом, поделиться слухами и новостями, помянуть павших, да и просто пообщаться. Вот почему Тирон пересек почти весь континент, чтобы добраться сюда. В этом году сбор пройдет в его родной деревне.

Маму мою хозяйка тоже отлично помнила. Она сама как раз только вышла замуж, когда отец Тирона выстроил дом, куда и привел Ивенн. Здесь она прожила с маленьким сыном несколько лет. Все очень сочувствовали ее горю, но после того, как увезла ребенка в Ирландию, сюда она так и не вернулась. А о смерти Ивенн они узнали, когда однажды в поселение приехал повзрослевший Тирон.

И снова ни одного слова о моем отце. По крайней мере, в общине его никто никогда не видел.

- Мы и не знали, что Ивенн второй раз замуж вышла, Тирон ничего не рассказывал об отчиме. Ну, да это ведь у всех по-разному складывается, да и брат твой с характером, суровый мужчина, сама, наверное, знаешь, - сочувственно проговорила женщина. - А вот ты на маму свою очень похожа, - подтвердила она слова Моник. - Ее здесь все очень любили и уважали. В то время она была нашей целительницей и подобного мастерства мы не видели ни раньше, ни после нее. Невероятный дар.

Сытая и разморенная в тепле, переполненная эмоциями и впечатлениями, я почувствовала, как мои веки слипаются и, поблагодарив хозяйку, отправилась спать в одну из гостевых комнат. Даже не успев толком обдумать услышанное, я лишь попыталась представить мою маму, когда она приехала в эту деревню. "Наверное, в этих местах ей тоже понравилось", - с этой мыслью я погрузилась в сон, и снилось мне в ту ночь, кажется что-то хорошее, потому что проснулась я с улыбкой, в кои веки.

На следующее утро, едва только рассвело, я двинулась в мамин дом, как я мысленно его теперь называла. Кое-как пробралась к крыльцу и с трудом отворила дверь.

В доме оказалось две комнаты: маленькая спальня с деревянной массивной кроватью, и вторая - с небольшим продавленным диваном, которая, судя по всему, служила и кухней, и столовой, и гостиной. Рядом со спальней еще два узких тесных помещения. Одно - что-то вроде санузла с ночной вазой, подвесным умывальником и медным тазом, и второе - кладовая, где хранилось оружие, запасной арсенал Тирона.

Первым делом, убедившись, что дымоход не забит, воспользовавшись запасом березовых дров, затопила печку-голландку, чтобы согреть промороженные помещения. Потом, отыскав лопату, расчистила дорожку к дому и принялась за уборку. Похоже, Тирон здесь не был целый год, а то и больше. Повсюду толстый слой пыли и паутина, так что работы мне на целый день хватило.

Разумеется, ни водопровода, ни канализации в доме не было и в помине. Отправившись на поиски колодца, я при дневном свете внимательно огляделась вокруг и с удивлением поняла, что мне здесь очень хорошо, как нигде прежде. Все казалось правильным, знакомым и родным, словно я тоже вернулась домой. В свете низкого морозного солнца снег ослепительно сверкал миллионами снежинок, поражая своей яркой белизной. На березе звонко тенькала синичка, где-то раздавалась дробь дятла. Чуть поодаль на рябине негромко переговаривалась стайка снегирей, их ярко-алые грудки выделялись словно спелые наливные яблоки. Дышалось мне удивительно легко, уходить совсем не хотелось, я засмотрелась по сторонам, и только почувствовав, как руки и ноги вновь застыли, вспомнив о времени, поспешила в тепло.

В шкафу в родительской спальне, помимо старой мужской одежды, я обнаружила пару платьев, которые, очевидно, носила моя мама. Осторожно дотронувшись до мягкой замши, я словно уловила ее еле слышный запах, будто оказалась на цветущем лугу, и попыталась представить красивую стройную женщину, которой мне так не хватало все эти годы. Не совладав с искушением примерить мамино платье, я обнаружила, что она была несколько выше меня, но в остальном хрупкостью фигуры я явно пошла в нее. Подозревая, что Тирону придется не по душе мое облачение, я с сожалением вернула вещи на место, однако, с приподнятым настроением не рассталась до самого вечера.

С наведением порядка я справилась, вдохнув в дом жилой дух, и долго еще бродила по комнатам, мечтая, представляя, как мама заботливо благоустраивала свое семейное гнездышко. Наверное, тогда она была здесь счастлива с любимым мужчиной и в ожидании первенца. К сожалению, я поняла, что кроме той пары платьев, от мамы практически ничего не осталось, за эти годы Тирон наверняка устроил все по своему усмотрению и удобству.

Поужинала я в гостевом доме, где изрядно прибавилось народа, съезжающегося на собрание. Так и не дождавшись брата, основательно застрявшего у сильно соскучившейся Пиннет, я вернулась домой, подозревая что не увижу его и этой ночью. Я никого не знала, да и на меня не обращали внимания, а хозяйка была слишком занята, обслуживая гостей, ей сегодня не до разговоров.

Тирон устроил мне настоящую сиесту своим отсутствием, не появившись и на следующий день, чем я не преминула воспользоваться в свое удовольствие. Разве что, закупила продуктов и приготовила ужин, в оставшееся время позволив себе благоденствующий отдых с книгой и прогулку по зимнему лесу.

Не успела я размечтаться у потрескивающей поленьями печки, как было бы здорово остаться в этой деревне навсегда, когда в вечерней тишине услышала хруст снега под ногами возвращающегося Тирона. Он никак не отметил изменения, произошедшие в доме, разумеется, принимая все как должное, да я, в общем-то, и не ждала. Как и того, что он приведет гостя. Хорошо хоть ужин готов.

Человек, который пришел вместе с братом не понравился мне с первого взгляда. Лицо у незнакомца было какое-то асимметричное, скособоченное, бугристое, рыжеватая щетина и бакенбарды торчали неопрятными пучками. Но дело не во внешности. Самое неприятное - это маленькие, близко посаженные цепкие водянистые глаза под сросшимися бровями, которыми он словно ощупал меня всю, с ног до головы, при этом, даже не удосужившись поздороваться.

Примечательным в нем было только то, что он, похоже, сочетал сразу несколько сущностей, я и не знала, что такое бывает. Однозначно ведьмак, посильнее Моник, к тому же. Но при этом казалось, присутствует что-то знакомое, как в Тироне, только очень слабое, размытое. Разве такое возможно?

Исполняя, как обычно, роль обслуги, пока Тирон ужинал вместе с этим "красавцем", которого он называл Лестером, я внимательно прислушивалась к их разговору, ведь они вспоминали прошедшее сегодня собрание, на которое меня, конечно, не пригласили, а мне было очень интересно. Потягивая самогон, мужчины обсуждали услышанные новости, тех погибших, кого знали лично, сведения о наибольшей плотности кровопийц в тех или иных районах страны, а также вели речь о каком-то особенном вампире, слухи о котором недавно широко распространились среди охотников.