Литмир - Электронная Библиотека

И вот всей этой околесицей, да еще и приправленной порцией диких хайджерских баек, Василий Иванович щедро поделился с Мишей. Не с каким-то там умыслом, а просто от широты своей души, считая что малограмотному дикарю будет полезно приобщиться, пусть и к не совсем серьезному, но всё-таки пантеону великой, да что уж там, величайшей космической цивилизации. Однако Стэн МакГрегор не оценил миссионерской работы своего подчиненного. И как-то, услышав от Миши божбу длинноногой Гипой и полногрудой Исидой и понимая откуда дует ветер, вызвал дядю Васю на разговор и потребовал незамедлительно прекратить его просветительскую деятельность. "Василий Иванович, да как ты не понимаешь?!", в очередной раз горячился Стэн, "Ты ведь на ровном месте создаешь новую мифологию у аборигенов. Они нас-то не пойми за кого считают, а ты им еще мозги засираешь теми, кто для нас якобы божества. Ну ты обалдел что ли? Прилетит очередная компашка яйцеголовых и что они услышат? Как люксоры божатся грудями белокожей Исиды и призывают в свидетели тысячеглазую Гипу?". Но Стэн опоздал. По крайней мере в случае с Мишей. Маленький инопланетянин уже твердо верил и в благословенную черноволосую Владычицу песков и в безжалостную Вечную Странницу с длинными ногами и шевелюрой из пылающих туманностей. И судя по всему ему нравилась эта вера, она в какой-то степени завораживала его. Он цепенел, пытаясь вообразить этих великих богинь. Действительно, и сами земляне, эти пришельцы со звёзд, представлялись его народу чем-то невероятным и пугающим и тем не менее оказывается есть еще более запредельные и могущественные сущности, для которых и сами земляне всего лишь обычные смертные. Грандиозность Исиды и Гипы потрясала его. Впрочем та легкость и даже некоторая фривольность с которой дядя Вася повествовал об этих женских божествах передалась и маленькому инопланетянину и благодаря этому его благоговение перед ними оставалось всё же в рамках разумного. Но иногда... У люксоров была способность формировать на своих чехлах любые рельефно-выпуклые узоры и вот время от времени Миша с удовольствием ходил весь в скарабеях и анках.

Джон каждый раз при личной встрече с инопланетным существом всё ещё испытывал некоторое волнение. Мысль о том что он может вот так вот запросто начать диалог с совершенно чуждым для него созданием, порожденным абсолютно чужим миром, под другими звездами и являющегося продуктом иной реальности приводила его в некий научный трепет. Не это ли, вопрошал он себя, и есть главное доказательство величия разума? Его могущества и торжества над стихиями Вселенной? Раз уж два таких разных создания, изначально разделенных тьмой пространства и времени сумели вступить в контакт именно потому что оба обладают разумом. Однако это волнение порой мешало ему начать этот самый диалог.

- Ты выглядишь хорошим, - сказал Миша.

- Хорошо выглядишь, - поправил его Джон и улыбнулся. Затем сообщил: - Температура сейчас минус пять на шесть и один, а ветер четыре.

Люксоры обожали знать какая на улице температура и скорость ветра. Раньше у них и понятий таких не было. Хотя они очень тонко чувствовали степень холода и силу ветра и присваивали им различные эпитеты, создав довольно громоздкую и неудобную систему. Идея же землян обозначать холод и ветер цифрами поразила и покорила их. У люксоров уже имелись некоторые зачатки математики, правда основанием для них служило число шесть. Что было, конечно, довольно логично, учитывая их шестипалые конечности. Таким образом аналогом сотни в их исчислении являлось шесть на шесть и для него было специальное слово, а затем начиналось всё сначала. И теперь они с радостью узнавали какой точно холод и ветер снаружи и спешно делились этой животрепещущей информацией с другими. Это стало чуть ли не главной темой для начала любого разговора. Правда земляне не спешили снабдить им термометрами и анемометрами, так как всё-таки это были определенного рода технологии и для их передачи требовались специальные разрешения. Впрочем Василий Иванович успел проиграть несколько градусников и они теперь в торжественном обрамлении висели в самых священных для люксоров местах.

- То есть минус тридцать один, - улыбнулся Миша.

- Точно, - подтвердил Джон, в очередной раз поражаясь насколько сообразителен этот маленький инопланетянин.

Миша довольно легко разобрался в десятеричной системе счисления, преподанной ему Василий Ивановичем, дабы они могли нормально играть в карты. Разобрался и понял настолько, что теперь без труда переводил цифры из одной системы в другую и прекрасно знал что есть сотни и тысячи. По мнению Джона это можно было считать огромным достижением, с учетом того в насколько зародышевом состоянии пребывала математика до появления землян. Правда за то что дядя Вася походя, между делом, мягко говоря воздействовал на процессы естественного исторического развития никтопианцев он получил очередное усталое замечание от Стэна. Впрочем это было скорей для проформы и оба отнеслись к этому довольно равнодушно. Все прекрасно понимали, что после того как земляне спустились на Никтопию, о всякой естественности исторического развития у инопланетян можно было благополучно забыть.

Джон уселся на стул рядом с небольшим овальным столом, за которым некогда разворачивались азартные карточные игры. У самих люксоров мебель как таковая практически отсутствовала и потому стул и стол появились на маяке как щедрый дар великой космической цивилизации, представителям которой не хотелось ютиться на полу в специальных углублениях, как это делали маленькие инопланетяне.

Молодому человеку очень нравилось вот так вот сидеть в этой сводчатой круглой комнате, где было тепло, тихо и ощущался слабый, словно бы земляничный, запах, который исходил от люксора. Иногда в печи что-то тихонько потрескивало и слышалось легкое шипение. И Джону было так безмятежно и спокойно здесь, что порой ему мнилось что он физически ощущает эту самую илваму.

В отличии от Василия Ивановича Джон мало рассказывал о землянах и больше интересовался миром Никтопии. И Миша обычно вполне охотно удовлетворял его любопытство насколько они могли понять друг друга. Однако некоторые темы по каким-то причинам Миша обсуждать не любил. Но видимо он не знал как вежливо уйти от нежелательного разговора и просто замолкал. При этом все его три кожаных оболочки, окутывавшие его тело со всех сторон, частично накладываясь друг на друга, раздувались и Миша, по выражению дяди Васи, становился похожим на капусту. Стэн и Джон, кстати, до прибытия на Никтопию, очень слабо себе представляли что такое "капуста", смутно припоминая что это вроде какое-то растение на Первой Земле. Однако здесь они очень близко познакомились с ним, поскольку дядя Вася обожал её в тушенном виде, назаказывал в отделе обеспечения "Синана" целые мешки этого овоща и щедро им потчевал себя и своих товарищей. Товарищи, особенно Стэн, утверждавший что сие блюдо воняет, пардон, ссаньем, большой радости не выказывали. Но поскольку так уж сложилось, что готовкой занимались либо автоматика, либо дядя Вася, а МакГрегор и Тимирязьев на дух не переносили все эти кухонные работы, им ничего не оставалось как смириться.

На данный момент Джон знал, что нежелательными темами были: отношения люксоров с никтопами, происхождение обеих рас, переход от Лета к Зиме, неприязнь желтого цвета и погребение умерших инопланетян в каких-то ледяных пещерах. Вообще к смерти люксоры относились довольно легкомысленно и страха перед ней не испытывали, но вот про погребение говорить не желали.

- Прочитал рассказ, который я тебе дал? - Спросил Джон.

- Прочитал, - слегка хлюпнув, ответил Миша. - Весь рассказ о том как тот, которая женщина страдает от того что тот, который мужчина не считает женщину..., - люксор задумался, - достаточно хорошей для себя. Женщина страдает. Затем женщина узнает, что мужчина посчитал хорошей для себя другую женщину. Первая женщина страдает еще сильнее и хочет прекратить жить. Но в последний момент находит... девочку, то есть женщину-детеныша, которую бросили и перестает хотеть прекратить жить, потому что, насколько я понял, она теперь хочет растить эту девочку. Правильно?

11
{"b":"540317","o":1}