- Не успела, в отличие от вас, Дмитрий Семенович, - в тон ему ответила Маша. - А камеры могли бы поставить хотя бы в холле, - продолжила Маша. - Это ваша прямая обязанность.

- Все, хватит, - вскочил Смирнов. - Камеры у нас работали до выходного дня, сегодня как раз должен был прийти наладчик.

- Ситуэйшн, - проворчала Маша.- Вот и проверьте, кто их вывел из строя, - мужчины переглянулись.

В дверь постучали.

- Войдите, - откликнулся Смирнов.

Вошел мужчина лет тридцати, в джинсах и футболке:

- Александр Александрович, я закончил, Боря дописывает протокол. Я могу идти?

- Идите, Миша, только просьба не выходить из поместья, можете понадобиться, когда приедет полиция.

- Хорошо, - кивнул мужчина и закрыл дверь.

- Значит так, Дима, вызывай полицию. Маша, идите к детям. Придерживайтесь тех показаний, которые нам сообщили. Все свободны, - дал распоряжение Смирнов, и Маша пошла в детскую.

Дети сидели на кроватке одетые и жались друг к другу. Футболочка на Вове была надета задом наперед. Охранник находился тут же в комнате и сверлил детей взглядом. Сказали же глаз не спускать! Увидев Машу, оба ребенка сорвались и подбежали к ней. Вовка уже привычно потянул ручки вверх. Маша подхватила обоих детей и, обернувшись к охраннику, проговорила:

- Пожалуйста, попросите принести нам завтрак сюда.

Охранник кивнул и вышел. Маша переодела детей, горничная вкатила столик накрытый салфеткой. Оглядев принесенный завтрак, Маша сделала себе зарубку пообщаться с поваром. Детям должны быть детские блюда на завтрак.

В углу комнаты стояло пианино. Маша прищурилась:

- Вот и понадобились уроки музыкальной школы, - сказала она сама себе.

Сколько она не садилась за инструмент, лет десять? Сама уже забыла. Она размяла пальцы, открыла крышку и пробежалась по клавишам. Лерочка пододвинула стул и села рядом с Машей, маленькие пальчики начали повторять гаммы, которые играла Родионова. Вовочка придвинул стул и залез на него с ногами и тоже одним пальчиком нажимал на клавиши с другой стороны от Маши.

- Ну, что? Споем? - спросила она у детей.

Детки заулыбались и закричали:

- Споём, споем!

- Я вам спою старую английскую песенку, - и машины пальцы побежали по клавишам, создавая мелодию.

- Ба-ба блэк шип хэв ю эни вул?..* - запела Маша песенку, знакомую с детства.

- Ван фор зе мастер, ван фор зе дэйм... - начал загибать пальчики Володя, подпевая Маше.

Голос у Володеньки оказался высоким и чистым, а, главное, ребенок без ошибок произносил слова, не коверкая их. Скорее всего, дети занимались вместе, поэтому и Володя говорил правильно. Последние строчки пели все трое. На заключительных аккордах Маша услышала легкое покашливание. Дверь была открыта, в коридоре стояли Смирнов с Синельниковым, а рядом полицейский в форме. Маша убрала руки с клавиатуры и замолчала в ожидании, дети притихли.

* - старая английская песенка для маленьких (любителям выпендриться знанием английского посвящается):

Baa, baa, black sheep,

Have you any wool?

Yes, sir, yes, sir,

Three bags full;

One for the master,

And one for the dame,

And one for the little boy

Who lives down the lane.

6.

После ухода Родионовой в кабинете хозяина поместья воцарилась тишина, каждый из присутствующих о чем-то думал.

- Как-то все сразу покатилось под гору, - нарушил тишину Смирнов.

- Одно непродуманное действие повлекло за собою цепь событий, - ответил Синельников.

Смирнов прищурился и глянул на друга, но смолчал. И без того было понятно о чем говорил Дмитрий.

- Пойду проверю протоколы и прослежу за господами полицейскими, - сказал Синельников поднимаясь. - И да, вызови своего ушлого юриста Юловича, - Дмитрий вышел в холл.

Смирнов вытащил телефон и набрал номер:

- Александр Иосифович? Мне нужна ваша помощь.

***

Машина с полицейскими въехала на территорию поместья и подкатила к крыльцу дома. За фордом с мигалками встал уазик, из которого вышли четыре человека, двое их них с чемоданами. "Эксперты", - подумал Синельников, спускаясь навстречу стражам правопорядка. Из форда вышел капитан лет сорока, за ним еще двое офицеров помоложе.

- Капитан Смирнов Александр Александрович, - взял под козырек мужчина.

Синельников не знал плакать ему или смеяться - полный тезка хозяина усадьбы. Смирнов осмотрел дом, окинул цепким взглядом участок и обратился к Синельникову:

- Что у вас произошло?

- Синельников Дмитрий Семенович, глава службы безопасности концерна "Дорнэо", - отрекомендовался мужчина. - Произошло у нас убийство, капитан. Прошу, - и Дмитрий сделал приглашающий жест рукой в сторону входной двери.

Офицеры вошли в холл, где их встречал хозяин поместья и глава известного концерна "Дорнэо". Смирнов представился, если капитан и удивился, то вида не показал. Они прошли в комнату за лестницей, где произошло убийство.

Жертва лежала на кровати, скорее всего она спала, когда убийца пробрался в комнату, глаза были закрыты, женщина, возможно, не успела среагировать. Задушили ее капроновым шнуром. Эксперты принялись за дело. Сфотографировали тело и комнату. Понятыми были горничная и дворецкий. Капитан же вышел вместе с хозяином за дверь.

- Мне нужна отдельная комната, где я мог бы снять показания, - сказал капитан.

- Прошу, - и Смирнов предложил свой кабинет.

За хозяйским столом, благо он позволял своей величиной, расположился капитан и его помощник. Капитан задавал вопросы, помощник составлял протокол. Александр отвечал спокойно и продуманно.

- Прошу назвать свое имя, отчество и фамилию, - начал капитан, но Смирнов ответить не успел - в комнату вошел мужчина в строгом темном костюме с портфелем в руке из крокодиловой кожи. На вид ему было под пятьдесят, седые волосы, темные глаза, лицо продолговатое, черты тонкие. Единственная выдающаяся деталь - нос, но и она не портила общего впечатления.

- Простите, опоздал, - проговорил он, - пробки. Юло'вич Александр Иосифович, адвокат, - представился мужчина. - Я юрист Смирнова Александра Александровича, - и Юлович сел в кресло напротив Смирнова.

Допрос продолжился. Впрочем, вопросы были стандартные: где находился хозяин поместья, что делал, с кем общался и т.д. Юлович периодически осаживал капитана, но тот был весьма корректен и действовал в рамках закона. После Смирнова допросили Синельникова, потом дворецкого и так всех обитателей дома. Осталась одна Маша.