- Я бы уточнила: Как марионетками! - Возмутилась Алиса Кармайн.

Граф сделал вид, что не заметил ее нервного жеста руки, и не расслышал отчаянной фразы.

- Вы правы мистер Кортнер, все события происходили по уже существующему плану.

- Но такого не может быть! Ведь мы не знали, какая роль кому отведена, а значит, и действовать, строго по предначертанному не могли!

- Смею вас заверить, что вы ошибаетесь. Судите сами: Я, отец, Мадлен, Уоллес, знали все наизусть. Поэтому мы манипулировали вами...

- Как марионетками! - Вновь выкрикнула Кармайн, не дав Ломонаресу закончить мысль.

Последний медленно перевел взгляд на Генри Кармайна. - Вашу супругу что, заклинило? "Марионетки, марионетки", да-с, марионетки, большего вы не заслуживаете.

До этого момента Генри казался вполне спокойным. Но сейчас он вдруг шустро вскочил из-за стола и молниеносно выхватил из бокового кармана смокинга дамский револьвер жены.

- Ну что, наивный мститель, - его глаза горели злым огнем решительности, - думали, вам это так сойдет!? - Он направил оружие на графа.

Сарра в испуге взвизгнула; Морлей чуть не лишилась чувств; восторжествовавшая баронесса захлопала в ладоши.

- Браво Генри! Вы настоящий мужчина! Пора уже поставить на место эту шайку оголтелых самоуправов.

В сложившейся ситуации Ломонарес даже не моргнул. - О, Генри, сейчас вы очень похожи на беззубую собачонку: хотите укусить, а нечем.

Уоллес удовольственно щелкнул пальцами. - Граф, как это поэтически тонко!

Кармайн в изумлении быстро проверил оружие, обреченно опустил руки, и с понурым видом вернулся на место.

Ломонарес воззрился на удивленную Засецкую. - Еще на шхуне, когда вы пребывали в шоковом обмороке, мы изъяли все патроны.

От злости Засецкую перекосило, но на сей раз, она смолчала, а граф продолжал:

- Так, на чем я... ах, да! Мы вами манипулировали, подталкивая к уже обусловленным действиям.

- Потрясающе! - Морлей только что пришла в себя от недавнего эксцесса, и теперь восторженно слушала.

И тут, в приступе экспансивного озарения, Засецкая вспыхнула: - Кстати! - Ее мимика олицетворяла злорадство. - А на каком основании мы еще не слышали, чем же наш божий одуванчик сподобилась насолить этим страдальцам?

От услышанного, морщинистое лицо пожилой дамы и вовсе стало походить на отжатую цедру. Морлей с молчаливой пристальностью, сквозь лорнет испепеляла баронессу взглядом полного уничижения; ее дрожащий мизинец то чопорно отпрыгивал в сторону, то медленно возвращался в кулачок.

- Не рекомендую хамить в адрес миссис Морлей. В противном случае, ее авторитетное мнение, как признанного театраловеда Британии, вполне способно растоптать вашу, на первый взгляд, незыблемую карьеру. - Парировал Ломонарес. - А пригласил я уважаемую Маргарет Морлей с целью рекламы. Согласитесь, столь экстранеординарный проект нуждается в рекламе. Нужно же привлекать внимание состоятельных особ к новому бизнесу.

Тем временем Кортнер не унимался. - И вы хотите нас убедить, что абсолютно все действия, которые уже имеются в этой рукописи, соответствуют имеющим место приключениям?

Кивком головы граф дал утвердительный ответ. - И более того! Там даже есть то, что произойдет впоследствии. Правда, при доработке отдельных, имеющих место, неожиданных нюансов. К примеру: Вооруженная угроза мистера Генри. Да, впрочем, и Сарра. Отцу предстоит включить в роман и ее. - Ломонарес вышел из-за стола, поцеловал леди ручку. - Мы не предполагали на участие в нашем шоу этого прелестного цветка. - Граф сдержанно поклонился и вышел в соседнюю комнату.

Лишь только за ним закрылась дверь, инициативу беседы оседлала Маргарет Морлей.

- К вашему сведенью, господа, пока вас мучили кошмары, и вы тряслись от страха, я имела удовольствие понежиться на пляже, и прочесть рукопись. Поэтому, я даже знаю, что произойдет в следующую минуту. - Она смотрела на Кортнера. - Если вас это интересует, давайте проведем эксперимент. Откройте рукопись на двухсотой странице, и прочтите со второго по четвертый абзац.

Писатель, не раздумывая, нашел нужный лист, бегло заскользил взглядом по тексту. Некоторое время его губы шевелились безмолвно, а спустя минуту все начали различать слова: - " Лишь только за ним закрылась дверь, инициативу беседы оседлала Маргарет Морлей". Теперь и Сарра, и Алиса Кармайн штурмовали текст. - " Наконец, в зале появился Ломонарес. В руках он держал колоду карт и довольно виртуозно ее перетасовывал".

Кортнер вопросительно уставился на улыбающуюся Морлей. - Непостижимо! Я путаюсь в догадках...

- А, каково! - Прищелкнула языком Морлей. - Все практически сходится.

- Бред сивой кобылы. - Недовольным тоном заявила Засецкая. Она хотела еще что-то добавить, но запнулась.

В зале появился Ломонарес. В руках он держал колоду карт и довольно виртуозно ее перетасовывал.

- О, что я вижу, неподдельный интерес к творчеству моего папочки!? Как это трогательно.

Алиса Кармайн мгновенно отпрянула от рукописи, словно в испуге.

- Что же, - продолжал хозяин замка, вернувшись на покинутое место, - среди нас присутствуют скептики, не верящие в то, что один человек, заранее зная сценарий, может заставить сыграть свои партии людей пребывающих в полном неведении. - Он бросил на стол колоду. - Сейчас, если никто не возражает, на примере карточного фокуса, я постараюсь изъяснить свою мысль более доходчиво. - Граф произвел приглашающий жест руками. - Прошу вас господа, кто окажет милость, и перетасует карты?

Уоллес, было, потянулся, но Ломонарес его остановил. - Думаю, это лучше сделать гостям; так отпадает мысль о возможной фальсификации.

На такое одолжение откликнулась Сарра. Ее тоненькие пальчики весьма грациозно смотрелись за этим нехитрым занятием. По завершении процедуры леди кокетливо, в сопровождении ослепительной улыбки, протянула графу карты. Тот, в свою очередь, демонстративно отвернулся, взял у Сарры колоду, опустил ее во внутренний карман смокинга.

- Итак; вся суть подвоха заключается в общении. Сейчас я буду задавать вопросы, а вы будете на них отвечать.

- Сударыня, - он обратился к Засецкой, - сколько в колоде мастей?

- Четыре. - Не задумываясь, выпалила баронесса. Но тут же, в запоздалой реакции запнулась, состроив такую мимику лица, словно на людной улице Лондона к ней обратился грязный нищий с непристойным предложением.

- В таком случае, назовите две любые из них.

Тяжелый взгляд сощуренных глаз, черным презрением пал на вопрошающего, но сквозь сцепленные зубы она процедила: - Черва и бубей.

- Превосходно. - Граф повернулся к американцу. - Теперь вы мистер Кортнер: Напомните нам, какие две масти не назвала баронесса Засецкая?

- Пику и трефу... естественно.

- Тогда выберите одну из них.

- Пика.

- Ну, пика так пика. - Улыбнулся граф, и обратился к гостям, сидящим по другой край стола. - Мистер Генри, если в колоде тридцать шесть карт: сколько карт каждой масти?

- Если мне не изменяет memoire,* (память) /фр./ то девять.

- Да-с, память вам не изменяет. А посему, не будете ли вы так добры, огласить любые пять из девяти пиковых?

Драматург уперся взглядом в потолок. - Значит так: Шесть, восемь, десять, король и туз.

- Весьма удачный выбор. - Ломонарес с наслаждением потер руки. - Теперь, не соблаговолит ли ваша супруга выбрать из пяти вами названных, любые... ну-у... скажем три?

- Десять, король, туз. - Скороговоркой отчеканила Алиса Кармайн.

- А теперь вы Сарра, из трех последних, произнесите любую одну.

На секунду девушка растерялась, но быстро нашлась. - Туз. - Скромно прошептала она, порозовев щечками.

- О, весьма серьезная карта, - изрек граф с такой нежностью, что прелестница зарделась еще больше.

- Что же мистер Эскот, я надеюсь, вы проявите благодушие, дабы огласить собранию любую, из двух оставшихся пиковых карт?

Режиссер состроил облик равнодушия.- Да? А что там за карты остались? Я, знаете ли, не собирался принимать участие в балагане вашего идиотизма.