И вдруг Паша упал. Просто упал и лежит. Сначала мы думали, он притворяется. А потом папа подхватил его на руки и побежал в медпункт. Мы с тётей Валей за ними. Там пожилая врач стала расспрашивать нас. Она узнала про таблетки от укачивания.

- Деточка, - ласково обратилась она ко мне, - сколько таблеточек ты съела?

- Шесть или семь, - неуверенным голосом ответила я.

- А братик твой?

- Поменьше. Пять...

- Срочно! Скорую! - воскликнула врач.

Пока мы ждали скорую, мне и Паше засунули в рот по длинному тонкому шлангу. По нему лилась вода.

И тут меня затошнило, в глазах стало туманно. Последнее, что я помнила - вбежавшую в медпункт маму с бледным испуганным лицом... И я провалилась в темноту... Я ничего не чувствовала.

Нас на скорой помощи отвезли в реанимацию. Я лежала в одной палате с Пашей. От капельницы к руке шел тонкий проводок.

Когда я открывала глаза - бабушка сидела возле меня. А мама на кровати Павлика. Сил не было, и я снова засыпала.

Мы с Пашей поправились. Но ещё долго нас шатало от слабости, и кружилась голова. И спали мы по многу. И делать ничего не хотелось.

Врачи так и сказали маме: "Ещё чуть-чуть и детей бы у вас не было". Как страшно - меня бы не было!

Никуда мы конечно не полетели. На море я первый раз побывала, когда мне было уже девять лет. А на самолете полетала - когда уже сама стала мамой.

А бабушка тогда сказала: "Что не делается - всё к лучшему. А то мало ли что на море с вами могло случиться". Я её не очень поняла. Так хотелось полетать на самолете и побывать на море.

Дядя-праздник

Иногда к нам на дачу на своей машине приезжал двоюродный брат папы - дядя Андрей. Он был молодой и красивый. Мы ждали дядю Андрея как праздник. Он всегда привозил с собой что-то интересное. То газированную воду "Буратино" в стеклянных бутылках, то восточную сладость - пахлаву или чурчхелу, которые родители нам никогда не покупали.

Помню, когда я была поменьше, дядя Андрей угостил меня пластиной апельсиновой жвачки. Но забыл предупредить, что это жвачка. Тогда жвачки были большой редкостью, поэтому я подумала, что это конфета и проглотила её. Мама боялась, что она прилипнет в животе. Но наверно не прилипла. А фантик от той жвачки я потом долго хранила - он долго ещё пах апельсином.

Из всех наших родственников только у дяди Андрея был фотоаппарат. Нам с Пашей очень нравилось фотографироваться. Нужно было стоять неподвижно, широко раскрыв глаза, и ждать, когда вылетит птичка. Но птичка никогда не вылетала. А потом дядя Андрей сам печатал фотографии и раздавал нам. Интересно было посмотреть на себя со стороны. Оказывается на фотографиях я совсем другая, чем в жизни.

А ещё мы с дядей Андреем говорили о любви.

- А почему ты никак не женишься? - спрашивала я.

- Ищу хорошую девушку.

- Ещё не нашёл? - сочувствовала я.

- Один раз нашёл. Но потом мы расстались.

Я была уверена, что это дядя Андрей её бросил. Потому что девушки таких замечательных женихов, как дядя Андрей не бросают. Правда мама на этот счёт была иного мнения. Она говорила, что дядя Андрей, как большой ребёнок.

Однажды дядя Андрей приехал с байдаркой. Байдарка - это почти как лодка, только брезентовая и сборно-разборная. Папа и дядя Андрей полдня собирали каркас байдарки из металлических палок, а потом натянули на него ткань.

- Она же утонет! - удивилась я.

Но когда нас спросили, кто поплывёт на байдарке, мы с Пашей, не раздумывая, закричали:

- Я! Я!

Мы запрыгнули в машину. И пока папа и дядя Андрей привязывали на крышу машины байдарку, бибикали, хлопали дверями и крутили руль (правда, он не крутился). Потом папа и дядя Андрей сели в машину, и мы поехали к речке.

Байдарку спустили на воду, и она отчаянно закачалась. А когда дядя Андрей забрался в байдарку, она чуть не перевернулась. Я перепугалась и наотрез оказалась плыть.

- И куда я тебя дену? - рассердился папа.

- Посижу в машине, - буркнула я.

- Нет, - запереживал дядя Андрей. - Я тебя в машине не оставлю.

Меня долго уговаривали, рассказывая все прелести спуска на байдарке по реке. Наконец я сдалась. Папа взял меня на руки, зашёл в воду и усадил на нос байдарки. Я сидела, вжавшись в байдарку, и боялась даже пошевелиться. Дядя Андрей начал грести вёслами. И байдарка плавно заскользила по воде вниз по течению. Я немного успокоилась. Солнце сильно припекало. И тут мы вспомнили, что забыли панамы. Пришлось снимать футболки и наматывать их на голову - чтобы солнечного удара не получить.

- Помогите! - вдруг услышали мы.

Впереди в камышах виднелись чьи-то головы. Мы подплыли поближе. Это оказались трое ребят. Их плот занесло в камыши, и он увяз в водорослях. Мальчишки отталкивались палками, но плот как будто что-то держало.

Дядя Андрей спрыгнул в воду, от него во все стороны разлетелись брызги. Байдарку сильно качнуло. Я вцепилась в бортики и завизжала. Дядя Андрей стал тянуть плот, но тот не поддавался. Тогда дядя Андрей набрал побольше воздуха и поднырнул под плот. Его долго не было видно. И мне стало страшно. Вдруг его сейчас схватит какое-нибудь лохнесское чудовище... Когда дядя Андрей вынырнул, отфыркиваясь и отплевываясь, я облегченно вздохнула. Оказалось, что снизу доски зацепились за водоросли. Дядя Андрей их оторвал. Теперь плот сдвинулся.

Обратно в байдарку дядя Андрей залезть не мог. Она бы перевернулась. Ему пришлось сначала забираться к мальчишкам на плот. Потом папа пришвартовался к плоту. И дядя Андрей шагнул к нам. Байдарка зашаталась и затрещала, но устояла. А я опять завизжала.

- Спасибо! - закричали мальчишки и поплыли дальше по реке.

А мы отправились вслед за ними. По краям река заросла камышами. Но вскоре показался песчаный берег, к которому можно было причалить. Мы вытащили байдарку на сушу и уселись на берегу перекусить. Потом папа и дядя Андрей положили байдарку себе на плечи, и мы пошли обратно к машине. Байдарка была мокрая и тяжёлая. И вскоре папа и дядя Андрей выдохлись. Тогда мы с Пашей и папой остались рядом с байдаркой. А дядя Андрей отправился за машиной.

Дома оказалось, что у нас всех четверых обгорели спины. Они были красными от солнца. Нас жирно смазали сметаной.

Весь вечер мы с Пашей взахлёб рассказывали маме, бабушке и дедушке о нашем путешествии на байдарке.

- Даша, так тебе всё же понравилось? - спросил дядя Андрей.

- Да! Очень! Спасибо! - с воодушевлением ответила я.

Когда мы легли в кровать, оказалось, что спать на спине невозможно - она вся горела. Пришлось спать на животе носом в подушку несколько дней.

А всё-таки здорово мы поплавали на байдарке!

Котята

Мы шли с Наташей по нашей улице Ягодная - собирали одуванчики, чтобы сплести венок на голову. Паша плёлся за нами и требовал сделать венок и для него.

В самом конце улицы был заброшенный участок. Он весь зарос травой. Дома там не было - только старый покосившийся сарай. А вокруг - забор из деревянных почерневших от времени штакетин.

И вдруг из-за забора до нас донеслось еле слышное жалобное: "Мяу-мяу".

Одни лезть на заброшенный участок мы побоялись. Сбегали за Антоном и рыжим Сашей. Рыжим - потому что волосы у него были огненно - рыжего цвета. А лицо тоже в рыжеватых канапушках. Саша был нас чуть постарше. А Антон наоборот - младше на год. Но он был таким крупным, что по росту обгонял и нас с Наташей и Сашу. Саша был нашим заводилой. А Антон - добряком и трусом. Больше всего на свете он боялся крапивы.

Саша отодвинул в заборе одну штакетину и прошмыгнул в дыру, Паша за ним, а следом мы с Наташей. Антон немного помедлил, а потом крикнул нам вдогонку:

- Идите, я вас тут покараулю.

Траву давно никто не косил, и она была выше нас. Мы друг за другом осторожно пробирались сквозь неё, как будто шли по джунглям.

Мяуканье раздавалось в глубине участка. Мы приблизились к куче брёвен, которые лежали у сарая, и стали искать котят. Они жалобно мяукали под самыми бревнами.