- А-чан? - пораженно произнесла она.

- Ой, - сказала Куми.

- Ничего не говори! - сказала нэ-сан, не давая Аяо и рта раскрыть. - Сейчас сама догадаюсь. Она всего-навсего твоя одноклассница, и вы сейчас готовитесь к какому-то проекту, делаете презентацию, например. Да?

Аяо и Куми переглянулись.

- Да, - вместе сказали они.

- Не балуйте тут, - сказала Аяме, улыбнувшись, и закрыла дверь.

Куми хихикнула.

- Да уж.

- Угу, - согласился Аяо.

- Все-таки я пойду, - сказала она. - Нельзя мне так долго задерживаться. Ты свой клуб делать будешь?

- Да. Подпишешь заявку у старосты?

- Подумаю, - строго сказала Куми. - Католический клуб... Да уж, название.

- Мы будем помогать членам клуба, - напомнил Аяо.

- Мне? - скептически спросила Куми.

- Думаю, начнем с Коги. У него серьезные проблемы с его девушкой. Это Матоко.

- Наша Матоко? - удивилась Куми.

- Да.

- Никогда бы не подумала. Ладно, - сказала она, - если это она, проблем возникнуть не должно. Завтра тогда и обсудим.

Она поднялась, и одеяло упало с нее на кровать.

- Проводишь меня? - спросила Куми тихо.

Аяо кивнул.

Попрощались они официально.

- Пока.

- Прощай.

Немного помявшись на пороге, Куми развернулась и ушла в свою сторону. Аяо закрыл дверь не сразу. Он стоял и все глядел ей вслед, пока Аяме не напомнила ему о сквозняке.

Куми.

Им действительно было хорошо и спокойно вместе. Аяо и сам удивился этому.

Ночью, когда он лежал и молча глядел в темноту, из тьмы соткалась вдруг Мейда. Окно было открыто. Аяо понял это по сквозняку. Он произнес:

- Закрой, пожалуйста. Дует.

- Ничего, Ацумори-сама, - вкрадчиво произнесла Мейда, заползая к нему под одеяло. - Можешь погреть о меня.

Она была голая, судя по всему. Ее прикосновения обжигали, или это сам он замерз? Аяо не знал.

Он молча лежал без движения.

- Знаешь о Куми? - спросил он.

- Что она была у нас дома?

- Да.

- Знаю, - сказала Мейда. - Ты был с ней так близок, это так мило. А ведь она кое о чем умолчала.

Хихикнув, она перекинула руку через одеяло и поднесла к его глазам телефон. Его собственный телефон.

- Звук включить?

- Что это? - спросил Аяо с интересом.

Был включен какой-то видеоролик. На экране мелькала некая бледная задница... Ближе и дальше, ближе и дальше, в злом бледном ритме. Аяо почувствовал, что его варанье сердце - сжимается вдруг в крохотный комочек, пропадает, тает под этот ритм. Потому что под этой бледной заднице корчилась Куми. Глаза ее были прикрыты. Рот открыт. Она лежала под этим боровом и двигала конечностями.

- Ого, - сказал Аяо.

- Поразительно ведь, верно? - восторгалась Мейда.

- Но он же ее отец, - напомнил Аяо.

- Когда и кому это мешало? - пожала плечами Мейда.

Позже, когда Аяо лежал, вновь таращась в темноту, Мейда обняла его и прошептала на ухо:

- Ты знаешь, Ацумори-сама... А я ведь впервые смогла тебя назвать на "ты". По-моему, это прогресс.

И Аяо невольно с ней согласился.

9.

Куми выглядела неважно. Обычно она сидела с прямой спиной, с ясным взглядом, положив руку на руку. Но сейчас взгляд у нее был мутный, под глазами синяки; Куми смотрела сквозь учителя и словно не видела его.

"Физиологическая реакция на алкоголь, - подумал Аяо, - сухость во рту, головная боль, тошнота, потливость. Если я прикоснусь к ее лбу, то почувствую влагу. Она совсем разбита".

Прикоснусь к ее лбу. Аяо вдруг понял, что сейчас он может сделать это - не на уроке, конечно, а немного позже. Стена между ними рухнула. Теперь ему можно - не все, но многое.

Аяо прикрыл глаза. Он и сам чувствовал себя неважно.

"Надеюсь, Май поставит подпись", - подумал он.

Орино Май была тихой, забитой девушкой, увлекавшейся аниме. Ее родители умерли, и Май удочерила кузина по имени Шизуко. Она не уделяла Май никакого внимания - и Май занималась чем угодно, только не учебой. Днями и ночами она сидела, погруженная в виртуальный мир и рисованную жизнь. В чем-то она была похожа на Аяо. В детстве они даже дружили, пока половое созревание не поставило между ними неодолимый барьер. Аяо надеялся, что Май станет пятым членом их клуба.

Этим утром он уже говорил с ней. Май пожала плечами и сказала, что ей все равно, куда вступать.

Помедлив, Аяо произнес:

- Май-чан. Мы ведь друзья, верно?

- Угу, - безразлично сказала она. - Друзья.

Вот и вся дружба.

Эффект десенсибилизации Вестермарка. Вот в чем было дело. Люди, которое росли вместе до пуберата, позже не воспринимали друг друга как половых партнеров. В основном это касается родственников - отца, матери, сестер, братьев; но также верно это и для друзей по детским играм. Эффект Вестермарка защищает людей от инцеста, одновременно разрушая браки между друзьями детства. Побочное действие.

С Май мысли Аяо постепенно обратились к Мейде. Где же она отыскала то видео? Подсматривала за Куми? Конечно да, однако когда она засняла это? Неужели в эту ночь? Как же Куми ощущала себя, интересно. Заниматься столь утомительным процессом, когда в теле происходят очень неприятные физиологические реакции. Потливость, опять же, головная боль, дезориентация.

Тяжело это, должно быть.

Почему эффект Вестермарка не защитил Куми?

- Таниока-кун, - раздался голос учителя. - Встаньте и расскажите нам об уроках Маньчжурской операции. В чем же наше командование допустило ошибку?

Вопрос прозвучал неожиданно для Куми.

Тяжело поведя головой, она встала и оказалась перед учителем. Должно быть, от нее пахло продуктами алкогольного распада, потому что учитель брезгливо поморщился и сделал шажок назад.

- Вероятно, не надо было начинать, - сказала Куми невпопад. - Операцию.

Учитель нахмурился.

- Поверить не могу! То была величайшая трагедия нашей нации, Таниока-кун. Подобная тема заслуживает хотя бы чуточку уважительного отношения.

Куми расстроилась.

- Сенсей, дайте мне минутку, я подучу.

- У вас было много времени, - возразил учитель. - Вы знали ведь, что я вас спрошу. Из чего я должен брать оценки? Из работы на уроке. Почему вы не подготовили домашнее задание? У вас не было времени?

- Я... я была занята, - Куми выглядела жалко.

- Чем же?

Куми молчала. Щеки у нее были красными от стыда.

- Понятно, - произнес учитель. - Придете сегодня на отработки. Надеюсь, хотя бы к этому вы отнесетесь с большей серьезностью.

Куми опустила голову и села обратно. Класс молчал. А учитель повернулся было к доске - когда поднялся Аяо:

- Сенсей, можно я отвечу?

- Да, - сказал учитель с неохотой.

Аяо редко отвечал на занятиях. А если и отвечал, то нес всякую чушь. Весь класс знал это. И Куми тоже - сейчас она смотрела на Аяо с недоумением. Краснота еще не сползла с ее щек - но слезы исчезли из глаз, так и не возникнув.

- Ну, отвечайте. Не надо тянуть время, - раздраженно сказал учитель.

Аяо знал ответ. Он читал про это.

Он выпалил:

- Маньчжурская операция была, по сути, благом.

- Что? - побагровел учитель.

- Наша страна потерпела полное поражение, - сказал Аяо, - наш премьер-министр был казнен, а метрополия подвергнута ужасающим бомбардировкам. Однако к чему это привело? Мы отказались от всей этой военщины, не стесненной моралью и совестью, и в кои-то веки стали

мирной и культурной нацией. Теперь мы снимаем фильмы про гигантских монстров и волшебных девочек. Было бы это без поражения в войне, сенсей? Вряд ли.

- Достаточно, - произнес учитель. - Время.

- Разве это не благо, сенсей? - словно не слыша его, продолжал Аяо. - Разве все это...

- Вы несете чушь, Ацумори, - сухо ответил учитель. - Вы себя-то слышите? На этом закончим. Встать! Поклон!