"Странно, - отметил Аяо мимоходом. - Еду я ел черную, а струя белая. Как же так? Возможно, черные пигменты растворились уже в желудочном соке".

- Ужас, - чуть ли не плача, произнесла Куми.

Блевотина на миг прекратилась.

Аяо пригляделся - и вдруг увидел среди груды блевотины еще не переваренный, целый такояки. Это зрелище вдруг показалось ему настолько омерзительным, что его вновь вывернуло наизнанку.

Наконец Аяо отвалился от раковины. Все тело его охватила ужасающая слабость. На губах чувствовалась горечь. Мысль остановила его.

"Я грязный", - метрономом стучала мысль в висках.

Аяо не мог это так оставить.

Он открыл кран и начал смотреть, как блевотина уносится в потоках воды, кругами всасываясь в слив. Вода была холодная. Брызги от нее попадали Аяо на пылающее лицо. Он протянул руки и медленно, с насдаждением омыл их в этой сверкающей воде. Да. Прекрасно. Аж кости заломило - а кожа сморщилась. С жадностью Аяо зачерпывал еще и еще, растирая по своему лицу свежие воды, отфыркиваясь, как тюлень. Волосы он тоже помыл под краном. Тер кожу ногтями, как скребком - еще и еще, пока она не покраснела и не зашелушилась. Аяо оттирал следы грязи с остервенением. То был священный ритуал. Очищение.

Все...

Кажется, теперь он наконец чистый. И раковина тоже чистая, и никаких следов. Наклонившись, Аяо отпил ледяной воды. Огибая съежившийся язык, вода холодной струей стекла ему в пищевод.

Какое блаженство.

- О, господи, - слабым голосом произнесла Куми.

Аяо обернулся.

Он подумал, что слова Куми относятся к его ритуалу, и на миг эта мысль обожгла его, заставила взъяриться. Странно - ведь обычно он гораздо спокойнее. Гораздо лучшее владеет собой. А сейчас с него будто содрали кожу: так мощно реагировал он на раздражители.

Наверное, близость смерти так на него повлияла. Либо сюрприз от Мейды. Неважно.

"Мейда, - подумал Аяо. - Мне надо обдумать это. Обдумать на досуге, когда я буду спокоен".

Он был чудовищно слаб.

Однако Куми даже не смотрела на него. Она усиленно таращилась в потолок и дрожала от страха. Она была ужасно бледная - даже бледнее, наверное, чем он сейчас.

Аяо попытался сделать шаг - и вдруг понял, что не может. Аяо опирался на раковину. Буквально лежал на ней. Без этой опоры он просто растянется на полу, вот и все.

Превозмогая боль в истерзанной глотке, Аяо произнес:

- Куми... - и сам поразился, насколько слабым и бессильным вышел этот призыв.

Куми вздрогнула, как олененок.

- Помоги мне, - попросил Аяо.

- Ну что еще? - умоляюще произнесла Куми. Она сидела на диване и не собиралась даже двинуться с места. - Я оставлю конспекты и уйду. Я тебе помогла... Мне надо идти.

- Нет.

Аяо попытался покачать головой, но не получилось. Куми все еще сидела на диване. Она опустила голову. Плечи ее содрогнулись и поникли.

- Ты отравился, да? - спросила она наконец.

"Все".

Устав стоять, Аяо мешком рухнул на пол. При этом он больно приложился щекой о кафельное покрытие. Чернота накрыла его, перед глазами вспыхнуло алое марево. Аяо дернул ногой.

Куми вскочила.

- Ацумори! - Аяо сам поразился отчаянию, что прозвучало в ее голосе. Тут и все - и отвращение, и страх, и обреченность. У нее больше не осталось выхода. Куми подошла к нему, вздохнула с каким-то непередаемым омерзением и наклонилась.

- Уф.

Она подхватила его за плечи. Очень неумело, стараясь, видимо, не испачкаться, потащила к дивану. Аяо проехал лицом по полу. У самого дивана Куми вздернула его сзади за воротник футболки и потащила вверх. Сил у нее не хватало. Куми отчаянно взвыла, и одним страшным рывком дотянула-таки его до подушки. Ее тело было совсем рядом, и Аяо чувствал ее запах, пробившийся сквозь остаточные запахи отравления, тонкий и девичий. Мыло. Шампунь. Гели какие-то...

Куми впечатала его лицом в подушку. Затем, схватив за ступни, втащила на диван и нижнюю половину его тела. Куми тяжело при этом дышала. Аяо молчал. Он-то дышать не мог: подушка мешала.

- Прффф...

- Ой, - осознала свою ошибку Куми.

Не без труда она перевернула Аяо.

Их глаза встретились, и Куми немедленно отвернулась. Как Мейда недавно. Только Мейда хотела его обмануть, а Куми его спасает.

- Куми, - произнес Аяо.

- Ну что еще? - плаксиво произнесла она. - Может, хватит уже, Ацумори? Я уйду. Я уже ухожу.

- Куми.

- Что?! - взорвалась она.

- Спасибо. Этого достаточно, - Аяо отвернулся. - Я знаю, тебе было трудно. Благодарю.

- Я... - Куми смолкла.

Она некоторое время стояла и молча рассматривала его. Аяо не шевелился. Он погружался в глубокий анабиоз. Возвращался к своему исходному состоянию. Таким он был, когда дрейфовал в водах плаценты. Мыслящее ничто. Соединение плоти. Автономный организм...

Пощечина вырвала его из блаженного сна.

- Не спи! - испуганно взвизгнула Куми.

- Я Ацумори Аяо, - широко распахнув глаза, произнес он. - Нэ-сан, я помню, помню это имя. А-я-о. Ты довольна?

Еще пощечина.

- Хватит! - Куми задыхалась от всего этого. - У тебя есть активированный уголь? Или что там дают?

- Не знаю, - ответил Аяо.

- Болван!

Куми вскочила и умчалась куда-то прочь. Через какое-то время она вернулась с целым ворохом каких-то таблеток.

- У вас тут таблетки от головы... От похмелья... - она брала пачки и пальцами выдавливала из них таблетки. - А вот уголь, съешь его. И это тоже. У вас что, кто-то пьет алкоголь?

- Да, - ясным тоном ответил Аяо.

- Ты пьешь? - требовательно спросила Куми.

Его удивило это предположение.

- Нет. Нэ-сан.

- А где родители твои?

- Уехали, - ответил Аяо, хотя никакой обязанности отвечать у него не было. - Навсегда.

- Понятно, - произнесла Куми.

Она втолкнула ему в рот хрустнувшие таблетки, затем поднесла к губам стакан с водой. Аяо выпил. Его зубы скакнули, стукнулись о край стакана. Вода пролилась на рукава Куми, на ее юбку. Она смотрела на все это с отвращением.

- Ты мерзок, Ацумори. Знаешь об этом?

- Ты говорила мне об этом, Куми, - ответил он. - Но я сумел преодолеть это. Я сделал мелирование, смотри.

- Идиот, - поморщилась она. - Ты жалок.

Она встала.

Аяо смотрел на нее с дивана.

- Конспекты на столе. Счастливого дня, - холодно произнесла Куми. - Сенсею скажу, что ты приболел.

- Он знает.

Аяо взглянул в потолок. Интересно, что там делает Мейда? Что она замыслила? Он почувствовал, что начал забываться. Сейчас бы поспать...

Кто-то ткнул его в щеку.

Аяо открыл глаза.

Куми поставила перед ним ворох таблеток. Лицо у нее было злое и... Нет, не злое. Сердитое.

- Вот, пей это, - буркнула она.

- Почему учитель велел именно тебе прийти? - спросил Аяо, внезапно схватив ее за рукав.

От нее пахло шампунями. Как приятно.

- Не знаю, - разозлилась Куми. - Отпусти.

- Я знаю о доме с красной крышей.

- Вот и молодец, - с ненавистью ответила Куми.

Аяо на миг остановился, чтобы продумать свою линию поведения. Давить на неприличность отношений с взрослым мужчиной больше не получится. Ведь он, увы - отец Куми, а она вряд ли спит с собственным отцом.

Значит, надо действовать по-другому.

- Ты пытался покончить с собой? - вдруг спросила Куми. Голос у нее был странно тихий.

Аяо впал в ступор.

Слова, которые он был готов уже произнести, застряли у него в горле. Подобное предположение от Куми... Странно! Аяо никак не мог понять, как такое вообще ей могло прийти в голову.

Аяо молчал и напряженно думал.

Куми истолковала его молчание по-своему.

- Ладно, можешь не отвечать.

- Погоди! - вырвалось у Аяо.

- Чего тебе?

- Я хочу быть ближе к тебе, - произнес Аяо. "Чтобы свести тебя вместе с Когой, который укажет тебе путь к праведности", - он собирался уже добавить это, однако Куми не дела ему закончить. Разом побагровев, она воскликнула: