После нападения я провалялся в бессознанке два дня. Рабочий день пропустил. В выходной успел написать отчет, съездить в Нейросеть за базой "Самооборона" 1 ранга и выучить её. Тренировку проходил утром следующего дня в Нейросети. Все базы боевого направления должны были быть закреплены в специальных тренажерах. И именно это закрепление мне так не понравилось.

На работе встретили меня тепло, волновались. К тому же так оказалось, что это последний мой рабочий день месяца. Праздновать подобное было не принято, но коллеги дружно проговорили что-то одобрительное.

А ещё мне перевели мою зарплату. И я уже знал, на что её потрачу. Сумма в итоге получалась основательная: 500 китов зарплаты и около 150 китов, поднятых личной игрой. И целых 27 китов от процентов моей зачаровательской деятельности. Столь смехотворной сумма была, так как закончил я буквально на днях. Да и вообще от этой статьи дохода не ожидалась чего-то особо феерического: речь шла о половине повышения прибыли, а не дохода. А вырастет ли прибыль, если игроки станут чаще проигрывать - ещё вопрос. Считать тут умели, все-таки искины распространены повсеместно. Решил, что этот процент будет полностью идти на погашение моего долга. Так, может быть, за полгода и выплачу.

Остальные деньги решил потратить на базы. Несмотря на достаточное количество знакомых (я, кстати, дважды за месяц пил пиво с Марком и раза три обедал с Джилей и Ски), кого-то по-настоящему близкого у меня не было. И заполнить эту лакуну я собирался фамильяром. Завести его было совсем не просто. Первым пунктом нужно было изучить "Эспера. Эмпатия" H ранга. И стоило это удовольствие 600 китов, что сразу делало мою зарплату вовсе не такой уж выдающейся. Я, конечно, понимаю, что обычно граждане Содружества копят себе деньги на повышение ранга не месяц и даже не два, но зуд от этого понимания не проходит. Как говорится, близок локоток, а не укусишь. Практика и простейший расчет показали, что в месяц я трачу чуть меньше 30 китов, включая покупку картриджей и походы по кафешкам. Так что ничтоже сумняшися я приобрел себе заветную базу "Эспер. Эмапатия".

База началась с развития у меня чувства эмоций, о котором я уже упоминал. Из привычных чувств это было похоже на слух или ощущение тепла. Я научился различать силу эмоции, тип и её примерное содержание. В последнем особенно помогала интуиция. Хотя и база по эмпатии содержала определение причин эмоции. Это, конечно, не было чем-то конкретным: если я чувствовал чей-то страх, то мог определить, что это страх от физической угрозы, но никак не то, что угрозу представляет шокер, уткнувшийся в спину. Бывали эмоции, содержание которых почти не определялось. Это не означало, что содержания в них нет, просто его, скорее всего, нет в реальном мире. Как, например, панические атаки. Триггер у них, конечно, есть, но нарастающий страх поддерживается уже внутренними тараканами.

Вообще база была сложной и простой одновременно. Относительно прост был механизм работы эмпатии: ты научался воспринимать эмоции на некотором расстоянии от себя. Причем сам становился этаким холстом для рисования: ты ощущал те же эмоции, что и другое существо, но понимал, что они не твои. Эмпатия в толпе была тем ещё развлечением: база не предполагала выделение источника эмоций. Это было как с ощущением тепла. Если два обогревателя стоят рядом, нам будет сложновато определить, какой где, от какого тепло больше, а от какого меньше. Получиться некая общая картинка. Так и тут, если человек один, то можно определить эмоции, от группы придет общая картинка. Прилагавшиеся к базе расшифровки эмоций были неполными и маловразумительными. Просто говорилось, что рано или поздно выработается чутьё, которое и поможет быть точнее.

А ещё эмоции можно было вызывать. Точнее, вызывать можно было только те, что не пришли из реальности. Остальные можно было только усиливать. Нельзя было заставить человека поверить, что сзади стоит кто-то с пистолетом. По крайней мере, нельзя с помощью эмпатии. Но вызвать у кого-то нужные эмоции было сложно, и происходило это редко. Вызвать эмоции у здорового человека, имеющего крепкую связь с реальностью, было нельзя вообще. А так как за крепкую связь с реальностью и здоровье отвечала нейросеть, то можно было сказать, что вызывать эмоции можно, но не у кого. Слишком плотно эмоции взаимодействовали с гормональным балансом человека, и слишком хорошо этот баланс контролировала сеть. Использовать эту способность можно было, только научившись воздействовать на эмоции ювелирно. Так, чтобы эффект не был заметен никому, кроме псиона.

В теории процесс изменения эмоций выглядел так. Уловить эмоцию человека, противопоставить её своим истинным эмоциям, потом попытаться создать между ними резонанс, с помощью которого трансформировать ощущаемую эмоцию. Эмпатическая связь была двухсторонней, так что через некоторое время состояние человека тоже должно было измениться. Или усилиться, если псион транслировал те же эмоции.

Вообще галанет утверждал, что эмпатия доступна не только псионам. Базы по психологии высоких рангов содержали не менее эффективную способность к эмпатии. Только психологическая строилась на других принципах: там обязателен был визуальный контакт.

Нельзя сказать, что эта база изменила мою жизнь. У Марка и сеньора Исто стояла какая-то защита, так что с ними эмпатия не работала. У Марка вообще стояло что-то такое ядреное, что он даже не ощущался на уровне эмоций. Примерно как шкаф или стол. Эмоции сеньора Исто же искусственно запутывались до неразличимого состояния. Джиля и Ски эмоциями усиливали свою обычную речь, причем диссонансов не было вообще. Видимо, это интуитивная способность псионов. Причем, как я понял, они как-то экранировали эмоции, противоречащие словам, и усиливали эмоции, подтверждающие то, что они говорят.

Зато во всей полноте значимость этой базы я почувствовал при общении с коллегами. И нет, польза была не в том, что я стал ходячим детектором лжи и что меня теперь не проведёшь. Люди и так не склонны делать пакости больше, чем это необходимо или приятно. Просто теперь я стал полнее воспринимать других людей, лучше их понимать. Понимание же точек зрения других людей делает твой мир более объемным. И ничто не помогает оценить жизненный путь других людей так, как эмпатия. Если человек рядом с тобой постоянно улыбается, демонстрирует повышенную активность и судорожно пытается зарабатывать деньги, чтобы закрыть внутреннюю пустоту и безнадежность, то как-то особенно выпукло видишь, что тебе этот вариант не подходит. Не то что бы без эмпатии такие вещи не видны, просто с эмпатией они не могут быть не видны. И вообще из-за эмпатии вокруг меня стали появляться люди, а не статисты в фильме моей жизни.

Джессика, например, не очень любила свою работу крупье. Но старалась ловить радостные моменты везде, где это возможно. Других возможностей заработать она не видела, а деньги ей были нужны очень. Мама, вырастившая её в одиночку, лежала в больнице на восстановлении. Мать Джессики была уже очень стара и ей требовалась процедура омоложения, на которую девушка и копила.

Мирс, напротив, свою работу любил. Он был настоящим фанатом состязаний, борьбы. У Мирса стояло всё, что могло предложить Содружество в области улучшения реакции. Реакция у него была лучше, чем у среднего боевого пилота. Он упорно стремился к совершенству в играх на реакцию и координацию. Именно он обычно выходил против желающих сыграть во что-то такое на автоматах неосновных игр. Он настолько серьезно подходил к вопросу улучшения реакции человека, что потихоньку учил медицинские и боевые базы. Он даже давал консультации военным системы. Его приглашали инструктором, несмотря на тот факт, что Мирс никогда не служил и даже никогда не участвовал ни в одной потасовке. Он отказался, предпочитая работу в казино.

Кассер же был садистом. Ничего такого, просто он реально получал наслаждение, если клиент казино уходил без последнего. Он вел себя корректно, улыбался, но крушение надежд людей доставляло ему практически физическое удовольствие. Ему тоже работа в казино нравилась, и ничего другого в его жизни не было. Хотя крупье он был очень хорошим.