Этан издал язвительный звук, отодвигая стул для меня. Я села и начала набивать живот.

Я не остановилась, пока не съела треть всего, пока не съела достаточно, чтобы мой живот надулся так, будто я проглотила волейбольный мяч. Вкусный волейбольный мяч.

Именно тогда вся кровь прилила к моему животу и мои глаза начали закрываться.

Габриэль прижал салфетку ко рту, затем бросил ее на стол.

— Тебе лучше добраться до постели, прежде чем ты упадешь в свою тарелку, Котенок. Мы присмотрим за вами сегодня.

— Уверен? — спросил Этан.

Он кивнул.

— Вы выполнили свою часть, помогая нам. Меньшее, что мы можем сделать, это вернуть услугу. Мы уйдем на закате, когда вы проснетесь. Я предполагаю, вы завтра возвращаетесь?

Этан кивнул.

— Самолет будет ждать нас после заката.

— Идеальное время, — согласился Габриэль.

— Вы вообще когда-нибудь спите? — сонно спросила я. Большинство сверхъестественных не обладали чувствительностью вампиров к солнцу, но все равно спали днем. Я предпоожила, что они хотели быть на ногах на случай нападения — или грабежа.

— Не так много, как ты, — ответил Габриэль, улыбаясь. — Мы предпочитаем короткий сон.

Я улыбнулась в ответ, прикрывая зевок тыльной стороной руки.

— Конечно.

— Иди в постель.

Я не стала спорить с ним. Пока Этан раздевался, я повалилась на кровать в одежде и отключилась прежде, чем он вернулся.

Глава 6

Я резко проснулась, мое тело подскочило в вертикальное положение. Я моргнула, пытаясь сориентироваться, и поняла, что я совершенно голая.

Моя одежда аккуратно висела на стуле у кровати. Должно быть, Этан снял ее прежде, чем взошло солнце.

В комнате было темно, ставни по-прежнему закрывали окна, путешествие солнца по небу еще не завершилось. Этан крепко спал рядом со мной, и весь гостевой домик был совершенно тих, совершенно бесшумен.

Я редко просыпалась раньше Этана, и было странно ощущать тишину сумерек, пока он крепко спит. Возник вопрос — почему? Я откинула одеяло, потерла руками лицо и попыталась вспомнить сон, который мне снился, или шум, который разбудил меня.

Я встала, зашла в ванную, плескала ледяной водой себе на лицо, пока мой мозг не начал функционировать, затем вернулась в спальню и осмотрелась. Мой взгляд продолжал натыкаться на пейзаж Бэрримора, изображение долины на холсте.

А затем я подумала о записи в журнале Кристофа: «Фиона рисует. Она не очень хороша, пока, но усердно тренируется».

Мое сердце начало бешено колотиться.

— Неужели все так просто? — спросила я, округлив глаза.

— Страж?

Голос Этана был сонным. Когда я оглянулась, он сидел, запустив пальцы в волосы, простыня сползла на его живот.

— Что случилось?

Я снова посмотрела на картину.

— Думаю, я знаю, что случилось с Фионой МакКензи.

***

Мы попросили пилота задержать самолет и собрались вместе на неровном холме в начале долины, том самом холме, на который мы вышли прошлой ночью. Том, Роуэн и несколько его доверенных оборотней. Винсент и Несса. Я и Этан.

— Итак, Мерит, — произнес Том. — Это твоя вечеринка. Начинай.

Я кивнула и взглянула на Винсента.

— Ты говорил, что кое-какие вещи Фионы пропали, поэтому они считали, что она мертва. Что пропало?

Винсент нахмурился.

— Я не понимаю, как это...

— Просто сделай мне одолжение, — ненавязчиво произнесла я.

— Я точно не помню. Свитер. Брошь. Ее хорошие сапоги.

— А что насчет художественных принадлежностей — краски или альбомы для рисования?

— Не припоминаю, — ответил Винсент, хмурясь. — Но она не была художницей.

— На самом деле это не так, — сказала я. — Фиона училась рисовать. У Тэрана были кое-какие старые бумаги Кристофа, и Кристоф упоминал об этом. Фиона знала, как сильно Кристоф любил долину и картины Бэрримора, и она знала, что он планировал подарить ей брошь. Она хотела подарить ему что-то в ответ. Что-то, что бы он оценил.

Я помедлила, давая им мгновение уложить это в голове.

— Думаю, она решила подарить ему пейзаж, который он любил. Обе картины — большая и маленькая — изображают долину и этот холм, но немного под разными углами. Думаю, Фиона встала раньше Кристофа и пришла сюда в своих хороших сапогах, свитере и, возможно броши, потому что думала, это будет ее личным прекрасным днем. Может, ради вдохновения. Она села рисовать, и что-то произошло.

— Что? — спросил Винсент, явно заинтригованный.

— Не знаю. Но именно поэтому мы здесь.

«Хорошая работа, Страж», — произнес Этан.

«Спасибо. Давай посмотрим, сможем ли мы сделать «хорошую работу» для Фионы».

Том посмотрел на меня, а все остальные смотрели на Тома, ожидая его вердикта.

— Вы слышали, что сказала леди, — наконец произнес Том. — Доставайте фонарики, и давайте организуем поисковую группу.

***

Мы искали в течении часа и ничего не нашли. Мы осторожно пробирались через пересеченную местность, через гравий, острые камни и норы кроликов и лис, которые сделали долину своим домом. Мы нашли еще два входа в шахту, кости кого-то, кого мы посчитали лосем, и кое-что еще.

Вот и все, пока я буквально не наткнулась на это.

Я приняла камень за тень, мой носок зацепился за выступ. Я упала вперед и приземлилась на руки, ощущая резкую расходящуюся боль, когда нежная кожа натолкнулась на острый гравий... и поняла, что камень был длинным пластом гранита, который частично закрывал дыру в земле.

Я уцепила фонарик, который обронила, и посветила в проем.

Это был узкий, но два с половиной или три метра глубиной, укрытый гранитом уступ. И на дне лежали останки тела, простое платье из бледно-розовой ткани с крошечными зелеными листьями, кожаные сапоги и небольшая кожаная сумка. Судя по всему, обе ее ноги были сломаны.

С момента ее смерти прошло столетие, и грязь засыпала ее кости, словно снег. Но столько лет спустя она по-прежнему была Фионой.

Я поднялась, свистнула и позволила остальным найти меня.

— Что это? — тихо спросил Том. Не говоря ни слова, я посветила фонариком в дыру. Последовали вздохи, проклятья, молитвы.

— Ты нашла ее, — проговорила Несса, потянувшись, чтобы сжать мою руку. — Ты нашла ее.

— Думаю, при падении она сломала ноги, — сказала я, используя фонарик, чтобы указать.

— Должно быть, пространство было слишком маленьким, чтобы она перекинулась, — тихо сказал Этан.

— Поэтому она не смогла исцелиться, — проговорил Винсент, вспомнив о том, что я ему рассказала.

Я кивнула.

— Она не смогла выбраться, а из-за выступа ее практически невозможно было увидеть. Я ее не видела, пока не упала на землю. И там есть кое-что еще, — произнесла я, указывая своим фонариком на мерцание на отвороте ее платья — на брошь в форме лаврового листа из золота и драгоценных камней. Та была на ней, когда она упала.

— Она сбежала? — спросил Роуэн. — Это он ее убил? Он кинул ее сюда?

Помимо прочего, Роуэн не был оптимистом.

Том снова посмотрел в дыру и вздохнул.

— Сюда прибудет группа судмедэкспертов, и мы посмотрим, что же мисс МакКензи сообщит нам.

***

Мы ждали, пока вызывали специалистов, подготавливали освещение, приспосабливали полиэтиленовую пленку так, чтобы можно было осторожно извлечь ее тело.

После многочисленного фотографирования они использовали длинные приспособления, чтобы поднять ее останки и вещи, включая холщовую сумку с ее художественными принадлежностями: перья и держатели, цветные мелки, маленькая бутылочка чернил. В ней также было несколько листов толстой, сложенной бумаги, которая чудом сохранилась. Я присела на пластик и при помощи палочки осторожно развернула первую страницу.

Кое-где чернила выцвели до нечитаемости, но четких слов было достаточно, чтобы понять смысл.