и ты пожелал познать хотя бы меня, надеясь, что не заметишь подмены. А я ведь совсем другая, Марий. Ты понимаешь это?

- Перестань, - он поморщился, как от зубной боли. - Неужели ты можешь думать, что именно такой платы я потребую от тебя?

“И что же, ты не придешь, если я позову?” - спросили ее глаза.

- Конечно, я приду, - ответил он и, услышав свой голос, с ужасом осознал, что произнес эти слова вслух.

- Я все понимаю, и не буду мешать, если вам захочется побыть одним когда-нибудь, - неожиданно сказал сидевший до той поры тихо Риневнин.

- Ну, что ты несешь! Почему мне всегда должно быть стыдно за тебя? - с досадой в голосе произнесла покрасневшая Эйллин,

и стала подниматься из-за стола.

“Я понимаю, какой бесценный подарок делаешь ты мне сейчас, Риневнин, знаю, как трудно тебе было решиться и довериться мне. И я никогда не забуду, а ты - никогда не пожалеешь об этом”, - подумал Марий.

- Ты станешь королевой Беренора, Эйллин, - сказал он смущенной женщине, осторожно удержав ее за руку. - И я не потребую для себя никакой награды. Только один единственный день, завтра, ты будешь слушаться меня во всем и в точности исполнишь все, что я скажу тебе. Полностью доверься мне, не бойся ничего

и ни в чем не сомневайся.

“Может быть, я останусь для тебя такой до конца жизни”, - ответили бездонные голубые глаза, и Марий чуть не утонул в них.

- Есть здесь поблизости хорошая гостиница? - спросил он

- Да, - ответила Эйллин.

- Прекрасно. Сейчас же мы пойдем туда и снимем на всех номер с самой большой кроватью.

- Мне, наверное, нужно будет сходить куда-нибудь? - чересчур невинным голосом спросил Риневнин.

- Ни в коем случае, - изо всех сил стараясь оставаться серьезным, ответил Марий, и Эйллин с благодарностью посмотрела на него. - Вы должны все время быть у меня перед глазами. Я не хочу, чтобы в этот вечер или ночью вдруг что-то произошло с кем-нибудь из вас.

Утро следующего дня было ярким и солнечным. Контраст

с прошедшим пасмурным днем и дождливым вечером был разительный.

- Хороший знак, - указав на окно, сказал Марий. - И у нас еще есть время. Я распорядился принести для тебя несколько платьев, примерь, пожалуйста. Для меня не важно, во что ты одета, но в ратушу ты должна войти уже королевой и, сразу же, произвести на всех правильное впечатление. Не стой, ты обещала слушаться меня сегодня.

- Ладно, - после недолгого колебания согласилась она. - Умирать надо красиво. Вот в этом платье, пожалуй, это будет не очень трудно.

Недовольно покачав головой, Марий перебрал несколько вариантов ответа и, выбрав наиболее подходящий, сказал:

- Ты бы хоть сыну сейчас нервы не накручивала.

Эйллин опустила голову и прикусила язык.

- Ему обязательно надо идти с нами? - спросила она.

- Обязательно, - быстро ответил Риневнин.

- Да, - подтвердил Марий. - Нельзя оставлять его одного. К тому же, это будет лишним раздражителем для Скэнжина. Да, Эйллин, тебе надо будет очень постараться спровоцировать его, подтолкнуть к скоропалительным и необдуманным действиям. Иначе он может вдруг сообразить, что к чему и сдаться. А потом - стандартная и уже опротивевшая мне схема: на запах шальных денег прибегает куча продажных адвокатов, поднимают шум наемные писаки, дураки всему этому верят. И через полгода любой мошенник и жулик уже не преступник, а невинная жертва и борец с режимом. Лишняя морока, в общем. Ни к чему все это. Так что, ты уж постарайся.

- Чтобы как следует наорать на него, мне достаточно вспомнить, что он хотел отнять у меня Риневнина, - решительно сказала Эйллин.

- Вот это мне уже нравится, - улыбнулся ей Марий. - Только, ради бога, Эйллин, без истерики. О твоем выступлении в ратуше, быть может, еще и пьесу напишут. Пусть это будет высокая трагедия, а не балаганный фарс. В общем, без вырывания волос и битья посуды, пожалуйста.

- Я, конечно, понимаю, что десять лет провела в глуши и, наверное, кажусь тебе провинциальной дурочкой, - слегка покраснела она. - Но не до такой же степени!

“Обиделась, - с удивлением подумал Марий. - Ладно, ничего, желание доказать, что я не прав, поможет ей достойно держаться

в ратуше. Я извинюсь, но по-другому”.

- Ты невероятно красива сейчас, - сказал он, осторожно дотрагиваясь до ее пальцев. - Это такая большая честь для меня: сегодня, пусть даже недолго, находиться рядом с тобой.

Эйллин благодарно улыбнулась и стала еще красивее.

Через два часа они вошли в большой зал городской ратуши. Стоявшие около дверей охранники Мария пропустили очень неохотно, зато внутри на него никто не обратил внимания. Зал был заполнен высшими сановниками государства, и все взгляды были направлены на Эйллин и Риневнина. Марий быстро осмотрел собравшихся.

“Все повторяется, - подумал он, - остановив взор на парадно одетом неприятном старике, сидевшем на высоком кресле. - Десять лет назад, вот так же, мы с Талин вошли в резиденцию губернатора Ленаара. Но там уже не было никого, кто мог сопротивляться нам. Здесь, впрочем, тоже. Этот, что ли, у них Скэнжин? Судя по тому, как он смотрит на Риневнина, точно он. Недоволен. Не понимает, почему Эйллин привела его. Что у него с аурой? Все ясно. Типичный интриган. Серый кардинал, вышедший из тени лишь по воле случая. Хитрый, но не умный, трусливый и потому жестокий. Подозревает всех, не удивлюсь, если по ночам лично присутствует на допросах, не брезгует наблюдать за пытками.

А вокруг? Ну, конечно, откуда тут взяться смелым и независимым? Они в тюрьмах и на плахе. Остались подхалимы, которые, не задумываясь, предадут и продадут его победителю. Но несколько человек настолько замарались и скомпрометировали себя, что уже ни на что не надеются и будут сражаться, как крысы, загнанные

в угол. Ну, Эйллин, пора начинать. Возьми Риневнина за руку, вот так. Выходи вперед, моя милая девочка”.

Он осторожно подтолкнул ее.

- Не бойся ни за себя, ни за него. Сделай все, о чем мы говорили с тобой. Разозли его, заставь выйти из себя. Говори и приказывай так, будто уже имеешь право. Ты слышишь меня, Эйллин? Возьми себя в руки. Пожалуйста, я прошу тебя.

- Я - Эйллин, дочь Карниина, последняя из своего рода и единственная наследница престола Мира и королевства Беренор, - громко сказала она. - В зале есть те, кто узнал меня и может подтвердить мое происхождение и права на престол?

Скэнжин довольно заулыбался, а из зала уже поспешно выходили люди, которые по очереди под присягой подтверждали личность Эйллин и подписывали заранее подготовленные документы.

- Личность госпожи Эйллин и ее права на трон королевства Беренор подтверждены и документально засвидетельствованы, - под аплодисменты собравшихся, громко объявил мэр города.

- Я заявляю о вступлении на престол, и немедленном начале осуществления мной властных функций на основании положений Великой хартии, что была подписана представителями всех сословий двести пятнадцать лет назад, а также законами, утвержденными королями и парламентом Беренора в соответствии с со всеми необходимыми процедурными требованиями, - сказала Эйллин. - Я отменяю все законы и постановления, принятые после исчезновения и смерти великой королевы Талин. Присутствующего здесь Скэнжина я объявляю государственным преступником и обвиняю его в узурпации власти и многих преступлениях, связанных с злоупотреблением властью, и смещаю с должности правителя Беренора.

Эйллин на мгновение умолкла, переводя дыхание, и стало слышно, как где-то под потолком гудит бьющаяся в окно муха.

- Наследником государственной королевской власти я объявляю своего сына, Риневнина, который…

- Довольно! - взревел Скэнжин. - Несчастная женщина сошла

с ума, выведите ее из зала. Мои личные доктора осмотрят ее и займутся лечением.

Несколько стоящих рядом с ним человек бросились вперед, уже почти схватили Эйллин, но отлетели от нее, как кегли, поваленные метким броском биты. А потом целый рой стрел прилетел с верхних галерей зала. Они с громким стуком отскочили от мраморного пола, не причинив ни малейшего вреда ни Эйллин, ни Риневнину.