и эксцентричным купцом из Шайенна, но никто не мог сказать, чем конкретно он занимается. Его люди периодически покупали что-то у местных фабрик или купцов, либо привозили из Нарланда или Верлэриса. Иногда получали прибыль, порой - терпели убытки. А потом над замком вдруг поднялось знакомое красно-синее знамя. Комтур Килнит, который словно и не покидал Резиденцию все эти годы, нанес визит герцогу Делснину.

- Орден возобновляет свою деятельность на территории Ольванса, - как ни в чем ни бывало, сказал он ему. - Любое препятствие, причинение ущерба его имуществу и, тем более, угроза жизни и здоровью лиц с ним связанных, будут жестко пресекаться всеми наличными силами Ордена - как в Ольвансе, так и за его пределами. Ознакомьтесь с договором, - комтур протянул Делснину запечатанный сургучом пакет. - Там два экземпляра. Один из них сейчас подпишите и отдадите мне. Второй оставите у себя.

Делснин даже растерялся от такой наглости.

- А если я сейчас прикажу арестовать тебя? И снова разгромить ваш замок? - угрожающе спросил он.

- Я умру в этом зале, защищая свою честь и честь Ордена. Мои люди до последней капли крови будут защищать замок. А ты будешь иметь дело с нашим великим магистром, - спокойно ответил Килнит. - Тебе еще не успели доложить, кто он? Посмотри на подпись.

Делснин нетерпеливо вскрыл конверт, впился взглядом в бумагу и растерянно посмотрел на комтура.

- Да, это очень неожиданно. И совершенно меняет суть дела, - задумчиво произнес он. - Кто бы мог подумать… Ваш новый гроссмейстер… Я всегда с огромным уважением относился к нему, прошу передать ему это.

“Скажи лучше, что всегда боялся и теперь больше смерти боишься его”.

- И я не вижу оснований препятствовать вам. Вы можете осуществлять здесь свою деятельность - в рамках законов суверенного государства Ольванс, разумеется.

“Когда же это мы обращали внимания на придуманные для вас продажными юристами законы, Делснин? Вот справедливость - это другое дело”, - насмешливо глядя на него, подумал Килнит,

и утвердительно кивнул головой.

- В качестве общественной организации, не претендующей на власть и уважающей местные обычаи и традиции, - вытирая пот со лба, закончил герцог.

- Однако мы не можем дать вам гарантий того, что народ Гиниаза и Ольванса будет столь же терпимым и великодушным, - сказал министр полиции, пока Делснин, подписывал один из экземпляров договора. - Мы, разумеется, сделаем все возможное, чтобы оградить вас от эксцессов, но… Толпа, комтур Килнит. Она живет по своим законам. Мы, конечно, полностью компенсируем Ордену ущерб и принесем свои извинения.

- Вот как? - пристально посмотрел на него Килнит. - Я бы все-таки посоветовал вам принять все необходимые меры в отношении организаторов возможных беспорядков. Потому что мы с погромщиками никогда не разговариваем. У нас другие методы.

- А вот мы категорически против убийств мирных граждан, - торжествующе посмотрел на него Делснин. - Если Орден запятнает себя массовыми убийствами, его деятельность на территории Ордена будет невозможна. Знайте это, комтур.

Он протянул ему подписанный договор.

- Рад был встретиться с Вами. Не забудьте передать гроссмейстеру мои искренние поздравления.

Молча поклонившись, Килнит вышел из зала. Все было ясно:

в ближайшее время власти устроят крупную провокацию, и приемлемого выхода из создавшейся ситуации просто не было. Нужно либо позволить погромщикам убить себя и своих подчиненных, либо дать им отпор - и тогда Орден на законных основаниях будет изгнан из Ольванса. Килнит не боялся смерти. Страшнее был позор. Но что же делать? Он все же нашел выход. Через имевшуюся агентуру был распущен слух о заклятии, наложенном на стены замка: каждый, кто посмеет напасть на него и даже без приглашения войти в его ворота, вовеки не сможет ходить. Это была правда, но паралич угрожал лишь первым трем незваным гостям. Килнит искренне надеялся, что провокаторы не смогут найти больше трех желающих проверить на себе силу проклятия. Так и получилось. Ведомая тайными агентами шумная и пьяная толпа собралась

у ворот через неделю. Вперед вытолкнули двух первых попавшихся уголовников, которым было обещано прощение за то, что они выстрелят по резиденции из арбалетов. Болты ушли в сторону ворот, и незадачливые стрелки синхронно упали на землю. Испуганные погромщики отхлынули от стен и, бросая на бегу казенное оружие, с громкими воплями бросились кто куда. Килнит вздохнул спокойно. Теперь никто уже не смел мешать ему и очень скоро Орден достиг в Ольвансе прежнего могущества. Подавив острое желание постучать в ворота, Этан медленно пошла прочь.

“Комтур может быть толковым и полезным союзником. Но сначала я узнаю о нем все, что смогу, и тогда снова приду сюда”.

Было уже за полдень и нужно было все-таки позаботиться

о временном пристанище. И вот тут Этан повезло: небольшой, окруженный маленьким садом, дом на узкой нешумной улочке буквально в двух шагах от центра полностью ее устраивал. Цену за аренду хозяин, конечно, заломил совершенно несуразную и плату потребовал за два месяца вперед, тогда как Этан планировала остановиться в нем лишь на неделю. Но деньги сейчас не имели никакого значения. И через два дня Челнит познакомился с очередной восторженной поклонницей - молоденькой и неопытной девицей из провинции, которая сразу же намекнула на возможность встречи в приватной обстановке, наедине. Не воспользоваться ее наивной глупостью, по мнению Челнита, было бы совершенно непростительно. На следующий день он, купив в качестве первого

и последнего подарка, самые дешевые сережки, отправился на Мельничную улицу и быстро отыскал там нужный дом. Начало встречи не разочаровало писателя. Одетая в короткое платье провинциалка, смущенно улыбаясь, пригласила его в зашторенную полутемную комнату. Сказав несколько привычных фраз и сделав пару дежурных комплиментов, Челнит прошел в дверь и увидел большой стол, мраморная столешница которого была накрыта белой простынью.

- Давно хочу вот так попробовать, - шепнула она ему. - И я сверху, ладно?

Челнит понимающе улыбнулся: все ясно, сидела девочка безвылазно дома под присмотром строгих родителей и фантазировала.

А теперь, когда из-под опеки вырвалась, крышу и снесло. С трудом скрывающая свое отвращение Этан поторопила литератора: через два часа сюда должен был явиться другой “поклонник”, и нужно было успеть закончить все к этому времени. Наконец, Челнит разделся, и Этан чуть не стошнило от вида его голого жирного тела.

К ее удивлению, гость абсолютно не стеснялся своей наготы. Похабно скалясь, “герой-любовник” залез на стол, и Этан быстро пристегнула его руки и ноги ремнями к заранее подготовленным скобам. Теперь можно было не торопиться.

- Значит, адепты секты Слэан были героями и подвижниками? - ласково спросила она, доставая большой кривой нож. - Тебе выпала большая честь, Челнит. Я нашла описание тайных ритуалов

и сейчас продемонстрирую их тебе. И ты сможешь лично убедиться в человеколюбии и доброте подручных губернатора Хангина. Я буду резать твою никчемную и ни на что не годную плоть, а ты вспоминай в это время свои статьи и книги. Например, вот эту, под названием “Эмиссар преступного режима, или кем на самом деле был Белернин”. А потом я уйду, и дурачок, которому на этот раз повезло больше, чем тебе, обнаружит твое тело с характерными следами Слэанского ритуала. Как ты думаешь, это произведет нужное впечатление?

- Ты ведь шутишь? Да? - с дрожью в голосе произнес Челнит. - Пожалуйста, не надо. Давай не будем так играть. Мне страшно.

- Значит, первый разрез, длиной примерно с мужскую ладонь, делается по диагонали от правой подвздошной области до пупка и немного вверх, к эпигастральной области, - не обращая на него внимания, сказала Этан, сверяясь с рисунком на пожелтевшей от времени странице появившейся перед ней книги.

- Я напишу правду, клянусь! Не надо! Прошу тебя! Нет!!!

- Не вопи, - недовольно поморщившись, строго посмотрела на него она. - Мне и без того противно. Но надо, что поделаешь.