Вот вы тут уподобили Штаты Египту, а я бы с большей точностью и верностью Египту уподобил бы Вашу Римскую империю Священную, как вы выразились, которая и была на тот момент властелином мира, не хуже древних фараонов.
И так же, как и древние патриархи искали в Египте спасение от голодной смерти и согласно провидению Божьему умножались там, так и ранее христианство дабы уцелеть, переселилось в тогдашнюю Мировую державу Рим; и как древний Иосиф заняло затем второе по положению место после кесаря, а потом и вовсе, как вы напомнили, короновало императоров.
Да, христианство было спасено, дабы евангелие достигло всех краев земли. Но в результате, как и древние умножившись ,постепенно оказались рабами, так и дух господень - дух свободной истины погряз в языческих обрядах и стал рабом бесов.
Вот, о чем трубили и западные реформаторы церкви, да и наши - тот же граф Толстой, которого церковь православная предала анафеме.
Время освобождаться; В этом я с вами согласен. Но только в возвращении к истокам христианства я вижу подлинную свободу духа. Как и древний Моисей заново обрезал народ; так и нам надо сделать обрезание на совести и снять оковы язычества.
-Позвольте потревожить вас вопросом, молодые люди; - вошел тут ,вдруг, в паузу Константина Львовича ,барон; - Артур Всеволодович, мне вот непонятно было только - что вам от Американских Штатов-то надо? Египет или трамплин - я, извините, сути дела не понял.
-Россия, - едва повернув голову, тем же размеренным голосом отвечал тот, - должна научиться у американских штатов свободе и расстаться c рабовладельческим мышлением. И тогда достигнет материального изобилия под руководством ариев все человечество и "славы детей Божьих". Ибо народ, человеков прежде надо накормить, чтобы он мог воспринимать прелести высоты духа - этот чудо-корабль. Ной бедняга 120 лет ворочал бревна, но никогда и во сне не мог себе представить того, чего достигнут его дети. Вот он - наш ковчег!
Вот она плавучая Непотопляемая Модель Нового мира! Все сыты, довольны, комфорт везде и нет никакой войны. Люди занимают каюты согласно купленным билетам, по классам - вспомните же индуистские касты. И вот она вам порядочность, мир и безопасность. А если внизу пьяные мужики немного повалтузят друг друга, так у них потеха такая. Но не надо забывать, что мы возрастая духовно сами, будем в то же время воспитывать и вести их, и... Впереди и вверху - бесконечность.
Так что, господа, мы живем в удивительное время. На заре нового века всегда немного холодно, но зато какая свежесть и какие чудеса впереди! Начало...
-Да нет, любезный Артур Всеволодович, какое уж начало; - улыбнулся барон; - давайте уж к концу поближе. Мы, наверное, уже достаточно утомили наших дам.
-Ничуть, - как-то вдруг и даже чуть поспешно ответила ему Люси, - право, барон, я могла бы слушать вас всю ночь; только вот Константин Львович говорил лучше всех.
-Ну так, - все также блаженно улыбался Корандт,- и с почином вас, Константин Львович. Вот и первая ваша прихожанка.
Согласен я, впрочем, и с вами ,и с вами. С вами Артур Всеволодович, в том, что нужно человеку работать, чтобы жить. А с вами, Константин Львович в том, что работать нужно честно. И вот вам мое суждение: честного работника хозяин не уволит; будь то хозяин завода корабля или мира.
-Прекрасно сказано, барон, - улыбнулась Алиса Ниловна дважды хлопнув в ладоши, - Прекрасный финал. Я вот вас слушая, каламбур тут сочинила:
"Нам как вас, побольше -б надо ариев
И не нужно было бы ни Цезарей, ни Дариев
Для Бога кучу-б написали мы сценариев"
Только ради Бога, Артур Всеволодович, не обижайтесь на мои женские глупости.
Все с улыбкой стали прощаться. Я был ошеломлен теперь уже по новому и теперь уже жаждал тишины и одиночества. Потому и прогуливался еще с полчаса под ясным звездным небом.
Смотря временами на столь яркие той ночи звезды, то вглядываясь в океанскую мглу, я безуспешно пытался восстановить хоть какой-то порядок в голове - все с результатом небольшим.
Яркая слепящая иллюминация на фоне звездной ночи и чарующей тишины самого океана, только усиливала и без того сильное впечатление от чудо-лайнера, представляя его в виде некоего дрейфующего беззаботного острова чрез волны бытия к еще более удивительному будущему; неведомому будущему.
Временами раздававшийся смех пассажиров, сливаясь с такой ненавязчивой и приятной мелодией оркестра ресторана, только подчеркивал царящую здесь атмосферу праздника и сердце невольно вторило всему тому уже своей щемящей музыкой некоей сплошной загадки, которая тихой волной разливалась по всем моим членам. В душе моей что -то пело неясное, но чарующее своей неопределенностью. Я не заметил даже, как едва не столкнулся с какой-то представительной парой средних лет. Извинившись на французском и чуть приобняв господина "на русском", я с улыбкой оставил их и слышал потом, позади себя их английскую речь.Мужчина что-то сказал про ресторан - наверное, решил, что я выпивши, но дама, смеясь, что -то сказала о любви. Я плохо тогда знал английский. Но решительно ничто не могло испортить мне тогда настроения.
Знакомый женский голос вдруг вернул меня к действительности:
-Я так и думала, что вы будете здесь.
Предо мною стояла Люси в наброшенном на плечи длинном пальто и мило улыбалась: - Тепло сегодня.
Она тоже посмотрела на небо: - Ясно.
-Да, но Вы бы лучше застегнулись, Люси.
-Да оставьте вы, Аркадий Петрович, право давайте еще вы будете моей старшей сестрой; - но сказала она это совсем без тени обиды и чуть коснувшись пальцами моей руки.
Она подошла к поручням и молча смотрела в темную даль.
-Вам не страшно, Аркадий Петрович , плыть неизвестно куда.
- Нет;- Я подошел и встал рядом:- Что же нам бояться? Мы ведь плывем к людями. А ведь прав же Артур Всеволодович - время страхов ушло в прошлое.
- А вот мне страшно.
Говорила Люси теперь тихо, едва слышно, не отрывая глаз от темной дали:- И за Артур Всеволодовича страшно.
Я так счастлива, что Артур Всеволодович снова с нами. Ведь они на полгода совсем нас забыли, знаете?
- Да, немного.
- Но теперь, сколько мне радостно, столь же и страшно. Я была рада, когда Артур Всеволодович согласились сопровождать нас в этом плавании, но и чувствую, что это принесет ему одни только несчастья. А мне бы этого очень не хотелось. Не нужно было бы ему следовать за сестрицей, за моей.
Она вдруг повернулись ко мне и стал как-то странно осматривать моё лицо; после улыбнулась:- У вас такое чистое лицо, Аркадий. Я рада, что Артур Всеволодович взяли вас с собою. Нас с вами считают здесь за детей эти такие взрослые дети.
И снова во - мгновение её лицо сменилось выражением крайней тревоги: - Будьте при нем. Очень нужно, чтобы такой человек был при нем. Мне читали в детстве одну сказку, которую я помню и поныне.
-Люси! - раздался позади голос Алисы Ниловны,- Люси, мы собирались лечь спать пораньше.
- Да, да, сестрица моя. Я уже иду. Я расскажу Вам в другой раз эту сказку, Аркадий.
Я еще раз пожелал дамам спокойной ночи и пошел укладываться сам. Дорогою уже я вспомнил этот ее трогательно сжатый лоб и сдвинутые в тревоге бровки и подумал тогда, что ,именно, такие вот случаи- подобные этому моменту, эти внезапные ее изменения и в лице, и в мыслях- зачастую и порождают в отношении ее некое оскорбительное недоумение в людях; и мне стало вдруг почему- то очень больно за эту девушку.
III
НОЧЬ
Здесь я должен уведомить читателя о том, что мне в дальнейшем, в некоторых моментах придется прибегнуть к такому известному писательскому приему, как повествование от третьего лица, дабы лучше объяснить то, что здесь в дальнейшем произошло между нами; и чему причины я узнал, и уяснил лишь по прошествии оных событий, Засим и приступаю, упомянув лишь в отношении себя то, что весь следующий день я окромя занесения своего вечернего отчета в " судовой журнал", ничем относящимся к предмету повествования не занимался. Я провел весь день продолжая свои экскурсии по судну, в сопровождении теперь ,правда, Константина Львовича и много беседуя с ним; так как - я уже упоминал о том - мне он казался всё более и более интересным. Он решительно отвергал проиндуистские взгляды Артура, упоминая Писание: " что наступят времена, когда от здравого учения отвратятся и обратятся к басням, и станут избирать учителей, чтобы льстили слуху", и ослабляли бы их узы ответственности пред своим Творцом.
