- Пока что я знаю, что я уехал ненадолго по делам, а ты тут уже оказываешься свободной женщиной.

- В том то и дело, что не свободная. У меня есть обязательства, как и у тебя. Мне предстоит стать императрицей. Этого не избежать и не изменить. И не тебе быть рядом со мной.

- Ты говоришь прямо как твой отец, - заметил Касс, - мне казалось, что ты никогда не соглашалась с его точкой зрения. Ты же хотела свободы.

- Все изменилось.

- Или тебя изменили, - касс пристально уставился на Эли.

- О чем это ты?

- Твой отец ничего с тобой не сделал? Никаких запрещенных заклинаний, никакого подчинения воли? Ты уверена в этом?

- Что ты, нет. Он может быть суров, но он никогда бы так со мной не поступил!

- Тогда что случилось? Я же не сбегал, не обманывал тебя. Что произошло?

- Ничего, - тихо ответила Эли, - просто все закончилось. Понимаешь? Я не скучала по тебе. Я жила и делала то, что обычно делала, и чувствовала пустоту, но не из-за отсутствия тебя. А потом мы с отцом поговорили, и я осознала, для чего была рождена. Я приняла это. И сейчас я нужна своей стране, как никогда. Ты многого не знаешь, и не должен знать. Это не твоего ума дело, но все идет именно так, как и должно.

- Бред, - покачал головой Касс, - просто заумный бред. Ты никогда так раньше не говорила и не считала.

- Может, ты меня просто не знал, - предположила Эли, - а теперь тебе пора уходить. Ты должен рисовать, чтобы мир не погрузился снова во тьму, а это сложно будет делать в темнице моего отца. А он не простит тебе разбитого окна.

- Да плевал я на это! - махнул Касс, - я не могу поверить в то, что ты сейчас сказала.

- Напрасно, - голос Эли был холоден.

Само ее поведение было совсем другим. Он действительно никогда не видел ее такой, но и в то же время не было никаких признаков того, что ее воля и разум ей не подвластны. Она говорила ему правду. Касс замер на месте, пытаясь все это переварить. Наконец он посмотрел ей в глаза. Они были пусты. В них было лишь немного жалости к нему и не более. Говорить тут было уже не о чем. Касс поднял с земли свой рюкзак и закинул его за спину.

В этот момент во двор вошел император. Одет он был по-деловому, было видно, что его оторвали от важной встречи.

- Что тут происходит? - воскликнул он, увидев перед собой Касса.

- Уже ничего, - ответил Касс злым голосом, проходя мимо своего правителя.

- Ты что, устроил погром в моем дворце, ты за это заплатишь! - возмутился император, попытавшись схватить Касса за руку.

- Сами расплатитесь, не бедные, - буркнул Касс, увернувшись.

- Отец, оставь его! - крикнула Эли, - все кончено.

Она и император лишь проводили Касса взглядом. Тот вышел из дворца тем же путем, что и вошел. Никто его не пытался остановить. Как предположил Касс, император просто хотел побыстрее от него избавиться, и проще всего было дать ему просто уйти самому. К тому же навредить магу искусств мало кто мог решиться, даже сильные мира сего. Это могло привести к страшным последствиям.

Так что уже черед десять минут Касс был на площади перед дворцовыми воротам, стоя на месте и не зная, куда ему дальше идти. Как и теперь, когда он шел по улицам Адистока в полном одиночестве, пытаясь сбежать от этих воспоминаний.

Глава десятая. Терзания.

В конце концов Касс сам не понял, как оказался возле своего дома. Погрузившись в свои мысли, он чуть лбом не стукнулся об входную дверь, остановившись за мгновение до этого. Открыв дверь, он вошел внутрь и тут же прошел в свою комнату. Сделав жест рукой, он произнес заклинание, и комната наполнилась тусклым светом. Бульки все так же не было видно.

Касс сел на стул возле стола и уставился в одну точку. Он чувствовал дикую усталость. Казалось, что он может заснуть прямо так, сидя на стуле. Посидев так пару минут, он достал сигарету с уролисом и тут же прикурил. Дым от сигареты начал наполнять небольшую комнату, но его вид успокаивал Касса. Наблюдая за его витками, Касс вдруг усмехнулся.

- Даже эта неблагодарная кошка в конце концов сбежала подальше от меня, - произнес он сам себе, - хотя что взять с того, кто раньше был пивной бутылкой.

Повернувшись в окно, Касс представил, куда могла деться Булька, и куда вообще она могла пропадать иногда на целые дни. Возможно, она где-то охотилась на мышей, хотя с ее нынешними размерами она вполне могла гоняться и за небольшими собаками. Или она была на пристани, пытаясь вытащить из воды заплывшую слишком близко к берегу рыбу. Или вообще она была на другом конце мира, как и все те, кого знал Касс.

- Черт, да она наверняка уже где-то нашла себе новый дом, - усмехнулся Касс, - я к стати совсем уже скатился... если раньше хотя бы с кошкой разговаривал, то теперь уже сам с собой. Может самостоятельно сдать себя в психушку? - Касс тяжело вздохнул, после чего его взгляд упал на стоявшие рядом мольберты, - нет, не сегодня. Может быть завтра.

Касс встал, выпрямился, размял плечи, после чего вытянул руку вперед в сторону мольбертов, после чего снова произнес заклинание, которое у него вышло прошлым утром. Краски начали подниматься в воздухе, пытаясь расположиться в нужном порядке, смешиваясь между собой, после чего устремились в сторону мольберта. Как только они оказались на холсте яркая вспышка ослепила Касса, грохот оглушил, а ударная волна отбросила прочь. Когда Касс поднялся на ноги, он увидел, что от мольберта снова остались одни щепки.

- Да что б тебя! - взревел Касс, и снова произнес заклинание, направив его на сей раз во второй мольберт.

С ним произошло тоже самое, что и с первым, и Касс снова оказался на полу. Тогда он поднялся на ноги, тяжело дыша, пытаясь хоть так сдержать нахлынувшую на него ярости, однако это ему не помогло. В следующий момент он начал орать заклинание, направляя его на все вокруг. Стены, потолок, пол, окна - все начало покрываться трещинами и крошиться. Кое-где от стен отлетали целые куски, окна выбило напрочь и стекло разлетелось по комнате. Весь дом затрещал и заходил ходуном, словно вот-вот должен был рухнуть.

Наконец дыхание у Касса кончилось, и он замолчал, приходя в себя и смотря на разрушения, которые вызвал его гнев. Краски испачкали все вокруг, кое-где, под прочим мусором, были видны поломанные кисти и карандаши. Большая часть бумаги, которая была сложена в стороне, оказалась порвана на клочки. Лишь рюкзак и вещи в нем каким-то чудом не пострадали от гнева Касса.

Совсем измотанный он поднял стул, у которого теперь была отбита ручка, и сел на него. Касс боялся, что воспоминания могут привести к такому, поэтому старался избегать все, что могло привести к ним. Но в этот вечер ему этого не удалось. Теперь же он даже радовался, что Бульки не было в комнате, он не хотел бы ей навредить в припадке гнева.

- Мя, - неожиданно услышал он возмущенный звериный голос.

Подняв голову, Касс увидел перед собой огромную серую кошку, которая с укором смотрела на него.

- Где ты была? - стараясь скрыть свою радость от ее появления, спросил Касс.

- Мя-мя-мя, - пробурчала Булька, после чего кивнула головой в сторону погрома и произнесла:- Мя-мяу?

- Что? - возмутился Касс, - это ты виновата. Если бы ты появилась парой минут раньше, или вообще никуда не сбегала каждый раз, как только я отвернусь, этого не произошло.

- Мя-мя-мяу, - услышал в ответ Касс.

Булька прошла по комнате, очень осторожно выбирая, куда наступать, так как местами валялось стекло из разбитых окон. При этом она издала грозное рычание, явно показывая свое недовольство бардаком, который развел Касс в их жилище. Подойдя к перевернутой миске, в которой раньше был ее корм, Булька совсем расстроено посмотрела на Касса.

- Что, сейчас насыплю свежего, - Касс тут же подошел к рюкзаку, где, помимо всего прочего, хранился кошачий корм, - сама знаешь, что мне нужно практиковаться, иначе я никогда не смогу освоить это заклинание.