-- БРИГАДА СМИРНО! Старшина Носорогов! Тридцать секунд!
-- Мне десяти хватит. Я шел с конвоем ООН из Испании семнадцатого января. 'Новороссийск' спас конвой от трех... четырех туманников - крейсера и трех мелких. Кто его командира еще куклое... все равно, как назовет - мне до сраки погоны, убью нахер!
-- УРА! УРА! УРА!
-- Мочи Тай Лунга!
-- Заткнись уже, Панда, е!
-- Все свободны! Свободны! Очистить помещение! Очистить!...
-- Фух... Товарищ майор, с меня коньяк. У меня довоенный есть, из настоящей Южной Франции, из одноименной провинции.
***
Из провинции Коньяк ветер несет перистые облака. Облака, подсвеченные снизу заходящим солнцем, выглядят исполинскими птицами: есть и когти, и крылья. И даже хищный глаз и опасный клюв - как будто выписаны твердой рукой мастера-рисовальщика эмблем. Кратко, несколькими штрихами, без лишних подробностей - но безошибочно узнаваемо.
Небо как на картинке; море все никак не успокоится. Хотя нет уже мокрой мглы, волны уже просто волны, а не деревья с перистыми пенными верхушками - качает еще прилично. Даже тридцать тысяч тонн водоизмещения легонько колышутся вверх и вниз.
На правом крыле ходового мостика - парень в белой лейтенантской парадке и девушка, аватара корабля. Все в том же вечно новом кремовом костюме.
-- Что там с ходовой? - интересуется командир, но как-то вяло, по обязанности. Странное дело, но даже неутомимая проекция отвечает тусклым голосом:
-- Третья ходовая группа разрушена. Нужно шесть тонн активной массы.
-- Это только в базе, -- вздыхает лейтенант. - Туда еще дойти надо. Но как ты им врезала! В кино такого не видел! Ты просто чудо! - лейтенант протягивает руку к плечу Юлии - не к женщине, к товарищу. Отдергивает, не донеся буквально на ладонь.
Аватара не отвечает и как будто не замечает движения. Смотрит на небо. В небе - облака трамонтаны.
... где и краски, как не здесь...
Линкор делает рывок вперед, затем ложится на левый борт - и тотчас перекладывается на правый, почти в 'полборта'. Капитан, опрометчиво переодевшийся в парадку - роба во время боя пропотела насквозь - летит солдатиком, входит под волну, как гвоздь.
Бурун под кормой поднимается выше ютовых площадок. Линкор Тумана делает прыжок на полкорпуса вперед.
... где и сгинуть, как не в осень...
Осенью началась вся эта проклятая история. Остались морпехи в кубрике. С ними просто - газ по отдушинам, а потом выдавить тушки в лацпорт.
... как жила все это время...
Линкор Тумана стопорит ход. В воду ссыпается трап, громко плюхает нижней площадкой. Корабль ждет, пока выброшенный лейтенант догребет до перекладин. В кубрике матерятся попадавшие при рывках подчиненные Бешеного Стаса.
Девушка с картинно-красивым лицом движением сломанной куклы раз за разом пытается выйти с мостика, и всякий раз утыкается в одно и то же место слева от двери.
... знали правду обо мне...
... знали правду обо мне...
Корабль ждет удара кнутом. И только через долгие четыреста секунд Юлия понимает, что существует семьдесят третий вид боли.
... всех вступивших в хоровод...
Это когда боль попросту не приходит.
Это когда даже боли на тебя насрать.
... оставляя золой!
***
Золу дед выгребает в помятую алюминиевую кастрюлю. Потом долго раскладывает растопку. Сначала мелкие щепки. За ними палочки потолще. Отрывает лоскуток бересты - видно, что такой козырный материал старик бережет. Вот чиркает спичка. С шипением занимается береста. Начинает потрескивать и растопка. Наконец, занимаются дрова - и тут уже пламя гудит.
--... Бьется в тесной печурке Лазо... -- ворчит дед, захлопывая дверку. Внук за столом, выставляет из объемистого мешка подарки:
-- Вот, хамона попробуешь. А эта бутылка из Малаги, говорят, настоящее. А вот еще...
-- Ладно-ладно. Хрен бы с ними, с обоями. Ну, гордись, Пигмалион. Понесем фигню в массы. На каждом флоте у нас имеется по эскадре туманников. А что с ними делать, один ты теперь знаешь. - дед подходит к немного косому платяному шкафу, щелкает выключателем. Ругается:
-- Опять отходит... -- шевелит светодиодную полоску, пока та не вспыхивает белым, -Приказ - с Чирка. А мундирчик тебе вот, - снимает вешалку с черным кителем, -- Парадный отцу отдал, так что себе сам заказывай.
-- Он говорил... вчера.
-- А ты ему что... ну, если не секрет, конечно?
-- Ровно три слова. Папка, говорю, прости засранца.
-- А он что?
-- А он буркнул: к деду заезжай, форму забери.
Старик подносит вешалку к люстре. Поворачивает так и этак. Бормочет:
-- ... хоть и дурак, не прост. И не пуста моя голова...
-- В ней обитает ветер - подхватывает внук, -- Девятибалльный ост!
-- Тот, что приносит лето на острова!.. ладно. А что после боя там за пропадание связи было?
Внук мнется. Видно, что победную реляцию портить ему неохота.
-- Так... Сбой автоматики. В бою там куда нам только не влепили. Вот и дергало... ходовые группы.
-- А! - понимающе качает головой дед, -- Сдается мне, задачу младшенького ты тоже раньше него распутал.
-- Дед. Никаких намеков. Говорю же: сбой автоматики.
***
-- Сбой... автоматики... -- выдыхает капитан. Обувь он скинул, чтобы плыть. Из кителя выпутался тоже. Галстук с заколкой отвалился где-то по пути сам собой. Три кабельтовых - это по гладкой речке или в бассейне просто. При волнении хотя бы в пару баллов - уже задача. Только в дедовский кортик лейтенант вцепился, как в свое. Босой, остро вооруженный - и мокрый, как мышь.
Аватара стоит на нижней площадке трапа с прежним непроницаемым лицом. Потом наклоняется и выдергивает капитана из воды.
-- Сам-то веришь в сбой?
-- Нет, -- отвечает капитан, -- Я вот на облако смотрю... и кажется мне, понимаю.
-- Что ты можешь понимать в нас?
-- Чего ты боялась потерять. Потерять себя. А ты вообще сейчас - есть?
-- Ты сам-то есть? На корабле -- ты по уставу. Среди людей ты по правилам вежливости. По понятиям. По совести. И много там еще всяких правил.
-- Там - это где?
-- В виртуале. Мы же его сканировали, когда воплощение выбирали. Кабели между Европой и Неевропой где проходят? Ты не уходи от вопроса. Ты - есть? Кто ты - помимо устава? Помимо всех этих правил? Ты предлагаешь мне... нам... что? Отрастить себе такую вот паутину, из которой вы все сами пытаетесь убежать?
Капитан склоняет голову налево и ковыряет в ухе мизинцем.
-- Чорд! Затекло, блин... Ты все усложняешь. Я предлагаю тебе служить во флоте.
-- Все?
-- Для начала - хватит.
-- А потом?
-- А вот потом - сама решай. Не надо усложнять задачу. Будем решать один вопрос за раз.
-- Тогда скажи мне, почему ты не кричишь и не ругается. И даже как будто не испуган. А ты по меркам людей молодой. И ты вернулся. Неужели ты не понимал, в любой момент...
Командир пожимает плечами:
-- Что до спокойствия, так это не храбрость, а скорее -- профессиональная деформация. Даже до появления Тумана военные моряки по приказу лезли в стальные коробки, ночевали на торпедах, погружались верхом на реакторе. Кораблем я уже командовал, ракетным катером. И ходил в поиск еще тогда, когда вирус этот не придумали. Вся надежда была на ракеты с килотонными боеголовками, и на то, что мы успеем их запустить. И что туманник их не собьет. Как ты себе представляешь истерику за пультом ракетного катера? Ага, вот и я никак... И похоронил семерых. Адмирал, сука, знал, на что давить. Раз похоронил экипаж, два похоронил экипаж. На третий раз никто со мной в море идти не хочет. Списали. Перевели на 'черти-што-флот'. Тут я один. Как ни повернись, хоть похоронки больше писать не буду. Морпехи ведь прикомандированные, за них база отвечает.
-- Но ты ведешь себя, как будто ты знал о проекциях раньше. Откуда?
-- Во-первых, ты хоть представляешь себе, сколько нужно знать и уметь, чтобы запустить ракету с подвижной платформы в море? Это тебе не с твердой земли, где хотя бы одна точка маршрута прибита гвоздями... Ой. Блин. Вот как раз ты-то и знаешь. Ну так, привык я читать книжки. Всякие.
