Всё произошло в библиотеке.

Группа Геворга писала тест на право получить автомат по физике, но вышло так, что сдал его один лишь Геворг, причём на отлично. После занятий он как всегда отправился в библиотеку, намереваясь убить там время до шести вечера.

Библиотекарь - милая и ещё сравнительно молодая женщина - уже давно привыкла к Геворгу. Она знала, что до закрытия он никуда не денется, и нередко оставляла его одного, чтобы попить чаю. Вот и сегодня, доверительно улыбнувшись, смотритель вышла, притворив за собой дверь. Юноша погрузился в чтение, машинально поглаживая тровант у себя под рубашкой, когда снова услышал скрип двери. Юноша не следил за временем и решил, что это вернулась библиотекарь, но внезапно раздавшийся позади него громкий смешок заставил его вздрогнуть:

- Ой, ну вы только посмотрите на этого хорошего мальчика!

Геворг резко обернулся и увидел четверых ребят со своего потока. Они приблизились к нему и теперь язвительно рассматривали Геворга, как какую-то забавную игрушку. Юноша даже не знал их по именам, но, похоже, эти парни имели какие-то претензии к нему, и от дурных предчувствий у Геворга засосало под ложечкой.

- Чего вам?

- Фу как невежливо!- один из парней взмахнул рукой и голова Геворга откинулась от резкой пощёчины.

Ошеломлённый, он не знал что сказать, и просто смотрел на своего обидчика, когда получил вторую пощёчину.

- Скажи спасибо, что ты инвалид, иначе получил бы по полной! Но мы ведь не трогаем слабаков, да ребята?

- Да! Да!- послышалось в ответ.

- Что я вам сделал?- сдавленно прошептал Геворг, утирая бегущую из носа кровь.

- А ничего! Просто меня бесит, что ты такой умник!

Они заржали, подначивая друг друга, как шакалы в стае, и Геворг понял, что он не отделается парой пощёчин. Если бы у него только были ноги... В школе он запросто отшил бы таких мерзавцев! Но подонки знали, что будут безнаказанны перед инвалидом в коляске, и только сильнее распалялись.

- Ты чёртов ублюдок!- продолжал экзекуцию самый наглый в стае, сопровождая каждое оскорбление тяжёлой пощёчиной.- Ты сосёшь у преподов за оценки! Вонючий педик!

У Геворга онемели щёки от жжения, он только чувствовал, как голова мотается из стороны в сторону, да слышал как остальные подонки ржут в голос над восклицаниями своего предводителя.

Всё дальнейшее стало неожиданностью для самого Геворга. В какой-то момент он словно отключился от реальности; боль перестала существовать, и ярость захлестнула разум Геворга. Улучив момент, он схватил ударившую его руку и вцепился зубами в указательный палец с такой силой, что послышался хруст. Парень завопил от боли и дёрнулся назад, но Геворг вцепился крепкой бульдожьей хваткой, и кровь лишь сильнее потекла на пол. Остальные обидчики в ужасе отпрянули, а Геворг, воспользовавшись оцепенением своего палача, разжал зубы и с упоением принялся грызть его руку, наслаждаясь отчаянным криком боли и ужасом в глазах поверженного обидчика.

В этот самый момент торжества справедливости над злом в библиотеку вернулась смотрительница с кружкой чая в одной руке и пирожным в другой. Её полдник тут же полетел на пол, а сама женщина, схватив первую попавшуюся книгу, бросилась на Геворга с криком "Отпусти!" и принялась лупить его по голове. Юноша не хотел расставаться с добычей и к ужасу библиотекарши и хулиганов, принялся рычать и трясти головой, как собака, доставляя очумевшему парню ещё большую боль. В конце концов на вопли прибежала охрана и студенты из ближайших кабинетов, Геворга отцепили от полуобморочного парня, но тот не сумел сделать ни шагу и упал без чувств. К изумлению зевак, сам Геворг тоже мгновенно отключился, и обоих пришлось везти в медпункт.

Говоря на чистоту, в глазах администрации и всего университета происшествие выглядело неважно. Слухи одни ужаснее других начали бродить из уст в уста, и каждый раз в них всплывали всё более жуткие подробности. Да и последствия оказались не самыми безобидными: парню пришлось ампутировать раздробленную фалангу пальца...

Но учитывая тот факт, что хулиганы с перепугу выложили всё как было на самом деле, и вызванные на место происшествия полицейские зафиксировали побои на теле Геворга - родителям пострадавшего пришлось замять свой иск. Спустя неделю студент подал заявку на перевод в другой университет, а на Геворга начали смотреть, как на чудовище Франкенштейна.

Естественно ректор не мог без серьёзных оснований отчислить студента инвалида, приехавшего учиться из другой страны, хотя давление родителей не ослабевало ещё месяца два после злополучного происшествия. Поэтому Геворга принудили пройти месячный курс психотерапии в медпункте университета.

Сам юноша смутно помнил случившееся и с неподдельным удивлением слушал отчёты полицейских. Похоже, стычка произвело на него большее впечатление, чем на хулиганов, и вызвала частичную потерю памяти. Конечно, никто не поверил в амнезию - это казалось слишком надуманным для правды; впрочем, администрация решила оставить всё как есть. Но хуже всего было то, что деканат решил оповестить родителей Геворга о проблемах сына, и в Ворцлав тут же примчались мать и отец, делая жизнь сына совершенно невыносимой.

Конечно, тот факт, что Пшемек и Геворг скрыли от матери его поступление в университет другой страны, буквально вывел Матильду из себя. Она приехала в Ворцлав перекошенная от гнева, и Пшемеку пришлось выдержать серьёзную взбучку, прежде чем гнев Матильды обратился в жалость к своему сыну. Она не уставала причитать целыми днями, доставая Геворга своей заботой и слезливыми глазами, которые сносили любые грубости со стороны сына. Чем дольше длилось пребывание родителей в жизни Геворга, тем сильнее он это ненавидел. Ему уже начинало казаться, будто его ни на секунду не оставляют одного: студенты в университете провожали коляску хмурыми взглядами; учителя держались холодно и недружелюбно; а дома, вцепившись друг в друга словно разъярённые коты, - мать с отцом каждый день оспаривали право ухаживать за сыном, а если точнее - управлять его жизнью. Это был кошмар наяву, и, в конце концов, Геворг не выдержал.

Как можно мягче он выставил матери ультиматум: она должна уехать домой на ближайшем поезде, иначе её сын бросит университет и тем самым лишится самой заветной мечты. Отца долго уговаривать не пришлось - тот уже смирился с настойчивым желанием сына жить самостоятельно. Конечно, инцидент в библиотеке немало напугал Пшемека, но ему пришлось поверить сыну, что это была самооборона, и поддержать его. Ведь мужчина должен оставаться мужчиной, независимо от состояния здоровья - этого кредо Пшемек придерживался вот уже пятьдесят с лишним лет.

Как только родители уехали домой, жизнь Геворга потянулась своим чередом, сглаживая углы памяти рутинной суматохой. Спустя несколько недель многие студенты уже не вспоминали, что случилось в университетской библиотеке. Геворгу это было только на руку, и он старался вести себя как можно тише и незаметнее, лишь бы опасная ситуация больше не повторилась. Юноша исправно посещал психолога, ежедневно отвечая на одни и те же завуалированные вопросы, целью которых было выявить в нём скрытую агрессию. Однако по прошествии положенного ректором месяца, молодой психолог Халина Марудо так и не обнаружила за Геворгом ни одного тёмного пятна, разве что излишнюю замкнутость - следствие травмы. Она посоветовала юноше пить успокоительное на ночь и дала ему на руки справку об окончании курса терапии, которую он благополучно отнёс в деканат.

Все эти заботы и треволнения порядочно измотали Геворга. Он стал плохо спать, просыпаясь по нескольку раз за ночь от непонятного чувства тревоги, и заметно похудел. Восполняя недостаток отдыха, его мозг буквально отключался на парах в университете, и большую часть суток Геворг походил скорее на сомнамбулу, чем на студента.

Наверное, поэтому он не сразу понял, что происходит, когда увидел знакомый силуэт в дверях учебной аудитории. Юноша замер на месте, и мир словно разом обрушился на него, вернув в реальность. Давно оставленное позади жаркое лето, полное приключений и радостных предвкушений вернулось к нему, обдав нестерпимым жаром.