Столица встретила нас огромными коваными металлическими воротами. В самом городе было множество деревянных домов, но так, же встречались и с простого серого камня. Дворец был из коричневого камня. Ничего экстраординарного, просто красивый замок с несколькими башнями. Так сказать, скромно, но со вкусом. Столица была очень красивой и более живой, нежели Греш. Отовсюду слышался смех, звон, крики. На улицах было много мусора, на окраинах столицы прям на улицу выливались помои. Никогда не думала, что скажу это, но я была рада этой грязи. От этого столица становилась более живой, было видно, что здесь в каждом уголке бурлит жизнь. Порядок в Греше поражал, но делал город каким-то холодным, замораживал. А здесь все было с точностью наоборот. А может я просто привыкла к такому, это было мне ближе.

Мы пару дней пробыли в Лести, за эти несколько дней я даже умудрилась немного раззнакомится с местными жителями. Я придерживалась старой легенды. И самое интересное, что мне даже больше ничего не нужно было придумывать. Все здесь какие-то странные. Все дружелюбные, приветливые, общительные, но до ужала скрытные и жестокие. Можно ничего о себе не рассказать и никто не задаст тебе ни одного вопроса. В этом мире было возможно ничего не знать о человеке, но быть его другой. Больше всего меня поразила дружелюбность, смешанная с невероятной жестокостью. Люди здесь могут дружить столетиями, пережить много чего вместе, но в какой-то прекрасный день без зазрения совести указать на тебя пальцем и отправить на смертную казнь, за какой-то мелкий проступок.

В общении с жителями этого мира я не всегда понимала их точку зрения, а они часто не понимали меня. Наши мировоззрения отличались и это было видно.

Несколько дней в Лесте и мы отправились в общею столицу Хоси. Первых десять дней дороги, прошли благополучно, и погода была благоприятной, даже снега не было. Но когда осталось ехать, всего четыре дня, нас остановил сильный ветер. Караванщик сказал, что если повезет и после ветра не начнется метель, то мы за несколько дней постараемся добраться до города. Но нам не повезло. И метель началась такая, что я даже представить себе не могла. Знаете, как у нас на Земле говорят, что если человек попадет в песчаную бурю, то песок может похоронить его заживо. Вот сейчас было тоже самое. Только хоронил нас не песок, а снег.

- Неизвестно сколько продлится эта метель. Нам нужен запас води. Здесь неподалеку есть ручей, где можно ее набрать. Кто согласится пойти? - спросил караванщик.

- Я пойду, - решилась я. Нужно было напоить Дьявола, да и умыться хотя бы.

- Кто еще?

- Давайте я, - сказал один орк, который сопровождал наш караван в качестве охраны.

Я, сняв с Дьявола седло и оставив все вещи возле телеги, в которой собиралась спать, закинула торбочку с драконьим яйцом себе за плечи, я не расставалась с ним ни на минуту. И пошла вместе с Дьяволом вслед за орком. Несмотря на то, что было холодно, и мы не успели добраться до города, мне нравилась эта погода. Метель осыпала деревья еще большим слоем снега, чем на них был, теперь не было видно ни коры, ни веток. Мы шли по сказочному лесу. Так много снега сверкает, ну просто детская мечта. До ручья мы шли где-то час, если не больше. Это у нашего караванщика называется 'неподалеку'. Не, ну не паразит, а? Если бы знала, что так далеко переться, да еще и по таким сугробам, в жизнь бы не пошла. Я ж то думала минут пять десять и ручей. Ага, как же!

Все было бы хорошо, но хорошо, понятно дело не было. 'И нафига, я поперлась за этой водой? Ну, вот скажите, она мне надо была?' - прошипел мой внутренний голос. 'Лучше бы снега наелась, целее была бы!'

Я стояла, замерев, смотрела на гхлара и слушала свои внутренние поскуливания. Я еще не видела всех рас, которые населяют этот мир, но я определенно точно поняла, почему гхлары воплощения ужала. Это был человекообразный монстр, но далеко не человек. Под три метра высотой, весь в черной шерсти, на заросшем шерстью почти человеческом лице, горели огромные звериные глаза, желтые с черным зрачком. Руки, как в наших фильмах про вурдалаков, огромные с длиннющими черными когтями. Из открытого рта выглядывали вовсе не зубы, а ряд острых клыков.

Говорят можно посмотреть в глаза своей смерти, я смотрела в глаза мучительной и долгой смерти.

Орк, который пошел со мной, только успел вытащить меч, как на него накинулись сразу трое гхларов. Долго он не продержится. На меня стали надвигаться еще двое, на мою защиту стал Дьявол, зашипев на монстров. И вот один гхлар убит, оставшиеся двое разорвали орка на части и двинулись на меня. Дьявол лягался, шипел и отбивался копытами от тех двоих, что напали на него. А мне даже нечем защитится. Меч остался с остальными вещали возле повозки, хотя я все равно не умела ним пользоваться, а я беспомощно жала к себе беззащитную торбочку с ничем не повинным дракончиком.

Один рывок и теплый плащ порвался и отлетел в сторону, торбочка с яйцом выскользнула из моих рук, а я упала на снег. Один взмах когтистой лапы и мое плече и ключицу рассекли острые когти. Я закричала, и начала со всех сил отбиваться от нависшего надо мной гхлара. В глубине души, я понимала, что это бессмысленно, но остановится, не могла. 'Перед смертью не надышишься'. Это правда. Я ничего не могла сделать, чтобы остановить этого монстра, но и сама перестать бороться, кричать, срывая голос, не могла.

- Ты будешшшь нашшшей добычей, - прошипел гхлар, нависший надо мной. А второй, рывком, поднял мои руки над головой, впился в них своими клыками.

Несколько взмахов когтистых рук и мои ноги украшены кровавыми бороздами, а лосины разорваны в клочья. Каждый порез когтя отдавался острейшей болью, но это было ничто по сравнению с болью, когда его огромный член проник в меня со всей силой. Я закричала еще громче, если это вообще возможно. Его размеры были не пропорциональны моим, слишком большой для меня. Но его член продолжал вдалбливаться в меня со всей яростью, прорывая себе путь, не растягивая, а разрывая меня. В какой-то момент меня оглушило, из-за боли или, из-за сильного крика, не знаю.

Я запрокинула голову и увидела отбивающегося Дьявола. Он уже был весь в крови. А сейчас один из гхарнов, впился в его заднюю и резко сломал её, отчего Дьявол упал. Вот и все, мы проиграли. Я еще пыталась кричать, хотя в этом не было смысла, но на таком морозе голос быстро пропал и я уже даже не хрипела. Когти гхарна еще сильнее вошли в мою плоть на бедрах, и он стал входить в меня еще яростнее, еще жестче.

Я повернула голову и взглянула на торбочку, где хранилось яйцо с дракончиком, которому так и не суждено было вылупится. Как жаль, что это маленькое существо не сможет увидеть такой прекрасный, да очень жестокий, но действительно прекрасный мир.

Когда пятилетнему ребенку больно, он поднимает шум на весь

свет. В десять лет он тихо всхлипывает. А когда вам

исполняется лет пятнадцать, вы привыкаете зажимать себе рот

руками, чтобы никто не слышал ни звука, и кричите безмолвно.

Вы истекаете кровью, но этого никто не видит. Вы привыкаете к

отравленным плодам, растущим на дереве вашей боли.

Стивен Кинг

В какой-то момент боль ушла на второй план, а в теле разлилось обжигающие тепло. Гхлар державший меня за руки, куда-то исчез, а тот, который терзал мое тело, завалился на меня. Я не могла дышать под его тяжестью, а он все не двигался. В воздухе витал отвратительный запах горелого. Я почувствовала, как боль вернулась, а мое сознание, начало, медленно покидать меня. Но тело с меня исчезло и меня обдало отрезвляющим холодом.

- Ещё жива? - услышала я. Сделала попытку открыть глаза, но получилось плохо. Тело отказывалось, подчинятся хозяйке. Не дождавшись ответа, обладатель мужского голоса, поднял меня и куда-то понес, но сознание уже покинуло меня.