Сон...

Пальцам хотелось играть на фортепиано, знакомую песню. По телу разлилось приятное тепло, а на душе вдруг стало так спокойно. Все тревоги, которые меня не оставляли, неожиданно забились. Все было хорошо. Ничего плохого не существует.

- Очень интересно, - услышала я задумчивый голос. Но глаз не открыла, слишком сладок, слишком желанен был этот сон.

Мне снова приснилась семья, палящее солнце и горячий песок. Мама с папой сидели под зонтиком смеялись, а мы с Андрейкой играли в догонялки и я, конечно же, поддавалась, поддразнивая его.

Сон был теплым и радостным, но очень коротким. Когда я проснулась, то увидела над собой лицо Дайсмонта. Чувствовала себя на удивление хорошо. Отдохнувшей и здоровой.

- Ты проспала несколько дней, - сразу сказал мужчина, как будто прочитал мои мысли.

- Что? Но почему я так долго спала?

- Ты исцелила Дьявола и себя. На это у тебя ушло слишком много энергии. Поэтому ты несколько дней не могла проснутся.

- Что? - тупо переспросила я, разглядывая эрила, как новогоднее чудо.

- Ты Целитель.

Я еще несколько дней ходила замороженная, ничего не понимая. Потом Дайсмонт начал рассказывать мне про этот мир, про магию, про жителей. Он больше не задавал вопросов, а рассказывал только обще доступную информацию, ничего о себе. Давал читать мне книги.

С Дьяволом и вправду было все хорошо, он бол здоров и полон сил. Яйцо дракона всегда лежало на подушке рядом с горящим каминов. Дайсмонт никогда не тушил там огонь, он говорил, что ему обязательно нужно быть рядом с источником тепла. Яйцо ни в коем случае не должно быть холодным. Эрил познакомил меня со своим 'верным животным'. Поразительно, но это была большая сова. Золотистые глаза с черными зрачками. Возле глаз белые перья, а дольше коричневые и только на крыльях было по несколько синих перышек. Очень красива сова по имени Шеральдина. Это имя ей подходило. Но, что самое интересное было в этом невероятном животном, так это то, что она умела говорить.

Когда я спросила, будет ли говорить Дьявол, Дайсмонт сказал, что говорить умеют только совы и кошки, очень редко собаки. По правде говоря, я даже обрадовалась, потому что если бы лошадь начала говорить, боюсь, моя психика не выдержала.

С эрилом мы даже как-то подружились. В какой-то момент я перестала его боятся и даже привыкла к его необычному виду. В один из вечеров мы сидели возле камина и как всегда говорили об этом мире. Тогда я рассказала о себе. Что я не из этого мира. Как я сюда попала. Как ко мне попало яйцо. Вообще все. Возможно, я сделала ошибку, но я больше не могла держать столько всего в себе. Дайсмонт не был удивлен моим рассказом, так как он понимал, что я совсем ничего не знаю об этом мире, что не свойственно жителям этого мира, в какой бы далекой деревне они не родились.

Этот мужчина снова заставил меня смеяться, заставил забыть, что меня изнасиловали. Он был хорошим другом. Во мне проснулась еще одна сила. Вода. В какой-то из дней Дайсмонт послал меня за водой, а я не захотела идти, так как метель все еще не прекращалась. Я махнула рукой в сторону ведер и они сами наполнились водой. Мы оба замерев, наблюдали за этим.

Мы оба были удивленны. Четыре стихии. Это много. Лишь несколько существ в этом мире обладает такой силой. Дайсмонт учил меня пользоваться стихиями. Уроки мне безумно нравились, это было так увлекательно. Все оказалось так просто.

Многие в этом мире пытаются покорить стихию, но эрил сказал, что это ошибка, нужно просто попросить. И я это почувствовала. Не нужно было никакого покорения, никакого превосходства, сильного духа или еще чего-то в этом роде. Когда я пользовалась стихией, я будто обращалась к старому верному другу, а он приходил ко мне и мы играли. Все это постоянно напоминало мне тот сон, когда я оказалась на поляне и играла с шестью шариками.

Дайсмонту я о своих снах не рассказывала. Это было только мое. Толькой моя тайна.

Чем больше я пользовалась стихиями, тем яснее я понимала, что, не смотря на то, что в этом мире никто не обладает больше чем четырьмя стихиями, я буду наделена всеми шестью. Не знаю с чего я это взяла, но знала, что права.

Потом Дайсмонт сказал, что я могу пробудить яйцо. Для этого нужно соединить три стихии: Исцеление, стихию жизни Землю и стихию драконов Огонь.

Несколько дней у меня не получалось соединять стихии, но потом все получилось. И я постепенно начала вливать три стихии в яйцо. Не знаю, как долго я просидела возле камина, но все получилось. Вылупился мой маленький дракончик. Он был невероятно красив: золотые с зеленим глаза, зеленые крылья, красное туловище, малиновая шея, золотой хвост и синие лапы. Просто невероятно. Даже его мамочка была не такой цветастой. Наверняка помимо маминых цветов, решил парочку украсть и у папы. Дракончик был невероятно красивым, но и столь же невероятно смешным. Ну, слишком много цветов в нем сливалось. Особенно малиновая шея. Ну, как-то совсем не по-мужски. Ну не комильфо это как-то.

Мать дракончика звали Тралейна, поэтому я сократила и назвала его Йен. Спустя неделю он уже заливался соловьем, ну нельзя было переслушать.

У Дьявола появились огромные черные крылья. Он стал настоящим пегасом. Дайсмонт сказал, что это потому, что я теперь очень сильная и наша связь окрепла. В действительности лошади очень давно уже не отращивали крылья. Так вот они вдвоем с Йеном учились летать.

Я очень привязалась к Дайсмонту, он стал для меня очень близким человеком, точнее эрилом. В начале он бол очень холодным, но со временем на его лице начала появляться теплая улыбка, вместо холодной усмешки. В доме стал звучать теплый заразительный смех. В глазах постоянно следящими за мной больше не было холода и змеиного коварства. Теперь в них плясали постоянные искорки смеха и еще чего-то очень теплого, но того чего понять я не могла. Время от времени я ловила на себе его задумчивый взгляд, этот взгляд я понять совсем не могла, он, будто ожидал чего-то или не мог решится. Не знаю. Несколько раз я даже спрашивала, но в ответ мне ласково улыбались и пожимали плечами.

И вот спустя два месяца, ветер успокоился, а метель закончилась. Вечером сидя у камина, я сказала Дайсмонту, что поеду в общую столицу Хоси, как и собиралась. Улыбка на его лице погасла и он стал грустным, таким я его еще никогда не видела. Он даже не захотел больше со мной разговаривать. В таком гнетущем молчании и легли спать, и в нем же прошло еще несколько дней.

Я хотела сказать, что я вовсе не хочу уезжать, но я не могла. Я с самого начала не рассказала ему про свои сны, про духов. И хотя я ему доверяла, но знала, что этого рассказать не могу. В одну из ночей мне снова приснились шесть шариков, духи стихий. Они сказали, что я опоздала, что я должна спешить.

И вот несколько дней, в томе стояла гнетущая тишина. Больше не было ни заразительного смеха, но простых разговоров.

- Завтра на рассвете мы с Дьяволом отправляемся в Хоси. Я хочу, чтобы Йен на время остался с тобой, здесь ему будет безопаснее, пока я ознакомлюсь с городом, - сказала я вечером, когда ми снова сидели у камина.

- Хорошо, как скажешь, - ответили мне, даже не взглянув в мою сторону.

В комнату влетела Шеральдина и выпустила из клюва письмо в руки эрила. Дайсмонт нахмурившись, посмотрел на письмо, распечатав он, мельком взглянул на написанное и повернулся ко мне.

- Давай ложится спать, если ты собралась на рассвете выехать.

- Ты не прочитаешь письмо? - с подозрением спросила я. Это было странно, Дайсмонт всегда читал письма сразу, даже если Шеральдина будила его ночью.

- Ничего серьезного, - спокойно ответили мне. Ложь. Я так остро ее ощутила. Что даже почувствовала ее запах, гнилых яблок.

Я улыбнулась и пошла на огромную кровать. Несколько часов спустя, когда эрил крепко заснул, я тихонько встала. Взяв со столика письмо, я ближе подошла к камину.

Дорогой друг,

Хочу сообщить тебе ужасную новость. Смерть наследной принцессы цветных драконов, как и смерть наследного принца, гномон не стали последними. Вчера было совершенно нападения на наследного принца эльфов. К счастью он еще не умер, но к нашему глубокому сожалению, это лишь вопрос времени. Наследного принца лишили магии. Он все еще в забвении, потому не может сказать, кто на него напал. Целители не могут помочь. Боюсь, что он так и умрет, не прейдя в себя.