на то, что было дневное время суток, они мерцали и переливались под лиственным

шатром, напоминая Рождество, когда Джош сделал мне предложение. Слабое белое

напыление рассыпалось у основания большого дерева и прошлось между несколькими

растениями в горшках, создавая впечатление магической лесной тропы.

Все ощущалось сном, от которого не хотелось просыпаться. Лицо расплылось в

глупой улыбке при виде дерева, свечей, цветов, наших семей, затем взгляд переместился

на Джоша. Он стоял рядом со священником в темных потертых джинсах, черной

застегнутой рубашке и черном блейзере, которые мы вместе выбрали несколько недель

назад.

Его брови сошлись вместе, глаза заблестели, а губы бесшумно вымолвили всего

одно слово: прекрасна.

Вдалеке сквозь гул разговоров наших друзей и членов семьи донесся детский смех.

Как Джош и обещал, наша свадьба была идеальна. Я остановилась в конце

импровизированного прохода и кивнула священнику о своей готовности.

Не успела сделать первый шаг, как рядом со мной появился отец Джоша, предлагая

свою руку.

- Дорогая, - произнес Сайлас. - Для меня огромная честь проводить тебя по проходу

к моему сыну, так мы сможем поприветствовать тебя в нашей семье.

Глаза защипало от слез, не в состоянии вымолвить и слова я кивнула, после чего

продела свою руку в его. Сайлас наблюдал за моим нетерпением, пока мы ждали сигнала о

начале. Колени грозились подкоситься, когда сквозь звуковую систему голос Этты Джеймс

запел «At Last» вместо классического «Свадебного марша».

Сайлас сопровождал меня к Джошу, окруженному людьми, которых мы любили,

всеми, кто пришел отпраздновать первый день нашего союза.

Как только мы оказались в конце прохода, Сайлас поцеловал мою руку и вложил ее

в ладонь Джоша.

Джош улыбнулся, поблагодарил отца, одновременно стиснув мою руку, и глубоко

вздохнул.

- Друзья и члены семьи Джоша и Эйвери, - начал священник, но его слова слились

воедино, стоило мне только взглянуть в серые глаза Джоша.

- Я, Джош, обещаю облегчать твою боль, заставлять улыбаться в грустные

моменты. Обещаю подставить плечо для поддержки, когда у тебя не останется

собственных сил и провести остаток дней, создавая совместные хорошие воспоминания.

Обещаю говорить правду, - он перевел взгляд на тетю Эллен, - даже когда это тяжело.

Обещаю защищать, уважать и любить только тебя. – Он поднял кулон из пенни. – И я

клянусь всегда предлагать пенни за твои мысли.

Одевая кольцо на мой палец, он прошептал «я люблю тебя», затем взял кулон и

одел его мне на шею.

Священник перевел свое внимание на меня, давая понять, что настала моя очередь.

- Я, Эйвери, обещаю быть рядом в трудные времена, принимать тебя настоящего,

никогда не давить педаль газа, если «Додж» не заводится. - По толпе пробежалось

хихиканье, присоединившееся к смешку Джоша. - То есть, обещаю быть терпеливой,

доверять тебе, даже когда это тяжело и всегда предлагать пенни за твои мысли. - Пальцы

дрожали, пока надевали золотой ободок на его палец. Как только кольцо оказалось на

месте, я сильно стиснула его ладонь.

- Объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать невесту.

Джош бережно провел пальцами по моим волосам, приближаясь своими губами к

моим. По началу его губы казались жесткими, затем он расслабился, и поцелуй

превратился в нежный и неторопливый. Я взвизгнула, ощутив, как он наклоняет меня

назад, в ответ на что раздались возгласы подбадривания и аплодисменты.

Мы вернулись в вертикальное положение, и священник приподнял руки.

- Позвольте представить вам мистера и миссис Джош Эйвери.

- Никогда не думала, что усталость может быть настолько чудесной, - вздохнула я,

опрокинувшись на одеяло ручной работы, лежавшее поверх широкой кровати.

Джош лег на бок рядом со мной, касаясь кончиками пальцев моей талии с широкой

улыбкой на лице.

- Выспимся на том свете, миссис Эйвери. - Сцепив наши пальцы, он любовался

обручальными кольцами. - Прямо сейчас мы будем заниматься любовью до тех пор, пока

местный персонал не вышвырнет нас отсюда. – Я захихикала, когда он прижался своими

губами к моим, остановив смех языком.

Не было никакого смысла тратить деньги на медовый месяц, когда мы оба знали,

что не выйдем за пределы гостиничного номера. Правда, Джош настоял на поездке за

пределы Филадельфии.

Мы договорились отправиться в Ланкастер, вырваться из быстро меняющейся

реальности большой городской больницы и провести несколько дней в сельской

местности.

Ферме «Олтлэнд» было 209 лет. Пятнадцать акров кукурузных полей и голубой

небосвод протянулись дальше линии горизонта. Дом больше не принадлежал амишам, но

семья, проживавшая здесь, открыла собственное имущество для желающих испытать

прелести сельской жизни. Масляные лампы придавали нежное романтическое освещение

деревенскому интерьеру, превратив однокомнатное школьное помещение в люкс для

молодоженов, о котором можно только мечтать.

- Такое ощущение, что мы находимся на другой планете, - призналась я. Сразу же

отвлекшись на губы Джоша, исследовавшие мою шею.

- Готов поспорить, что смогу заставить тебя увидеть звезды, - ответил он, скользнув

рукой под мою юбку и проследив кончиками пальцев по моим бедрам к трусикам.

Громкий стук в дверь притормозил его действия, заставив покачать головой и

усмехнуться от разочарования.

- Ужин подан в главном доме, - раздался мужской голос.

Джош взглянул на меня, ожидая отказа.

- Умираю с голоду, - призналась я.

Джош неохотно поднялся с моего тела, надувшись, словно маленький мальчик,

сосланный в тайм-аут.

- Все нормально, - пробурчал он, запустив пальцы в свои волосы. – Стало немного

проще жить, зная, что у нас впереди целая вечность.

Я толкнула его в грудь и слезла с кровати. Владелец фермы стоял на пороге, когда

дверь оказалась открыта. Он поздоровался со мной, затем протянул меню, написанное от

руки, и я улыбнулась.

- Мы с нетерпением будем ждать вас за столом, - Он ухмыльнулся, глядя мне через

плечо на Джоша.

- Сейчас придем, - ответила я, когда Джош промолчал. Затем прикрыла дверь,

облокотившись на нее спиной.

Брови сошлись на переносице при виде Джоша, поднимающегося с кровати,

расстегивающего рукава рубашки и закатывающего их до локтей.

Он не спеша приблизился, скользнул рукой по моим ягодицам и внезапно сжал

бедра. Приподняв меня над полом, обернул ногами свою талию и прижал спиной к двери.

Его губы обрушились на мои жестким поцелуем, напоминая, отчего я отказывалась.

Руки сжались на его плечах, Джош задрал мою юбку и прижался всей длиной своего члена

к верхушке моих бедер. Он прекрасно знал, что делает, и это работало. Вряд ли мне когда-

нибудь удастся покинуть постель, пока в ней находится он.

Так же быстро, как все началось, его губы оторвались от моих. Я тихонько

выдохнула, когда меня опустили на ноги.

После чего он отошел на шаг с самодовольным выражением лица.

- Теперь мы квиты. – Пробежался большим пальцем по своей нижней губе, стирая

остатки блеска для губ.

Я одернула переднюю часть платья, рассердившись на него за то, что возбудил

меня.

- Это было жестоко, муженек, - съехидничала я. Можно было сколько угодно

изображать разочарование, но слово «муженек» всколыхнуло стадо бабочек в животе.

- У нас впереди остаток жизни, чтобы мириться друг с другом, - он протянул руку,

предлагая перемирие. Я замешкалась на мгновение, но затем скользнула пальцами в его

ладонь.

Он открыл дверь наших апартаментов, и я прижалась к его щеке в поцелуе. Затем