- Я слышал про это, - сказал папа. - Мне делали, так что, если меня укусят, я думаю, вам лучше выстрелить меня быстро.

- Мне не делали, так что позвольте мне попрощаться, - присоединилась Тавия, с грустью оглядываясь на сына.

Эйприл почесала шею.

- Я до сих пор не понимаю. Люди с прививкой от гриппа обращаются быстрее? После того как они были укушены? После того как они умирают?

Тавия наклонилась ближе.

- Человек по новостям, сказал, что люди, которых укусили, заболевают. У них поднимается высокая температура, появляется тошнота, головные боли в течение первого часа. Сперва, они думали, что это был какой-то грипп, так что врачи или кто начал копаться в медицинских записях. Они запутались, потому что вакцинированным от гриппа стало хуже, и они умирали быстрее, чем те, кто не был привит.

Эйприл фыркнула.

- Можно подумать, что, когда они вернулись, и пытались съесть людей, врачи выяснили это не грипп.

Тавия поджала губы.

- Это было в начале. Это случилось сразу после новостей об ученом. Он сделал это. Он создал зомби, и теперь, мы все в дерьме.

Эйприл на нервах теребила ногти.

- Вы думаете, что что-то в вакцине?

Папа покачал головой.

- Нет. Я думаю, что, по какой-то причине, вирус взаимодействует с вакцинацией. Это - катализатор, а не причина.

- Да пофиг что это, - сказала Эйприл.

Папа улыбнулся.

- Прививка от гриппа не превращает людей в зомби. Это просто увеличивает скорость распространения вируса, как только вы вас укусили.

- Оу, - послужило ответом от Эйприл. - Так что же вызвало это?

Папа стиснул зубы.

- Псих-ученый. Он, вероятно, одержим фильмами про зомби и, просто пытается увидеть, может ли он может сделать это реальностью.

- Мы никогда не узнаем, - сказала Тавия. - Единственное, что имеет значение так это то, что он сделал это, и теперь это - наша реальность.

Тавия была прав. Причина не имеет значения, ясно лишь, что она была здесь, прямо за окнами, и мы прятались от него, разговаривая шепотом, чтобы нас не услышали.

Я привыкла к такому тону, когда я была младше, когда мама и папа ругались. Папа, как правило, сердился на меня, и мама брала огонь на себя только, чтобы держать подальше от меня. После развода, он лучше справлялся своим гневом, но я задавалась вопросом, как долго это будет длиться, прежде чем он взорвется. Мы все устали и измучены, и напуганы. Ничто из этого не сочетается для кого-то с кипящей яростью внутри. Тогда, я бы спряталась от него в шкафу. Теперь мы прятались вместе, что было гораздо хуже.

Я встала рядом с Коннором, отметив, морщины, которые появлялись, когда он хмурился одним глазом, когда он смотрел через отверстие с другой стороны.

- Видно что-нибудь? - тихо спросила я.

- Да, - прошептал он. - Я вижу здесь кладбище.

Я вздохнула и прислонилась к тонкой фанере, глядя вверх.

- Нам нужно что-нибудь покрепче, чтобы закрыть эти окна.

- Ага.

Дети сидели за столом, спокойно раскрашивая что-то. Казалось, для них так легко забыть о кошмаре, который происходит снаружи, они выбрали идеальный оттенок синего и водили им на бумаге. Хотела бы я чтобы было так же просто занят себя чем-то и делать вид, что все нормально.

Я ухмыльнулась и посмотрела на Коннора.

- Неужели мы управляем нашими жизнями или работаем в детском саду?

Он наклонился в сторону от отверстия в фанере и посмотрел на меня, нахмурившись. - Если бы ты видела, что было в школе, ты бы не жаловалась. Из всего этого города, остались только трое из нас. В церкви был другой мальчик. Его звали Эван. Он был старше меня, но он не смог выбраться. Так что, сейчас только мы и Эйприл. Ваша кучка увеличила население малышей до восьми. Восемь - это даже не детский сад. Вот только грустно.

- Я ... Мне очень жаль. Я просто пыталась завязать разговор. Я не имел в виду.

- Я знаю, - сказал он, оглядываясь через отверстие. - Я тоже . Я просто зол.

Я подумала, каким был Коннор до того как все это случилось потому, что он не походил на свой возраст.

- Конечно, ты зол.

- Если бы я был старше, я мог бы спасти больше людей. Если бы я был старше...

- Вокруг много взрослых. Ни один из них не остановился на это. Не носи это с собой.

- Я ничего не ношу. Единственные вещи, которые у меня есть моя одежда.

- Где ты живешь? Может быть, мы могли бы пойти забрать некоторые из твоих вещей?

Он покачал головой. - Сейчас это имеет значение?

Я пожала плечами. Его образ мышления заставил меня скучать по Хлое. Я подумала о том, где она была, забрала ли ее мама во времени. Я надеялась, что да. Это было все, что у меня осталось.

- Я хотел бы принесли что-то из моей старой комнаты. Это заставляет чувствовать себя, как дома, - когда Коннор не ответил, я продолжала, - Это не так громко, как я думала, будет. Не много криков или истерики. Люди ведут себя тихо, когда они боятся.

- Прошло только два дня, - сказал Коннор без эмоций. - Им нужно время.

- Хэлли привыкла говорить все время. Она едва разговаривает. Она даже не плакала на самом деле.

- Хорошо. Громких детей съедят.

- Ты жутковатый, - сказала я, скрестив руки на груди.

Он откинулся назад и посмотрел на меня, уголки его рта чуть-чуть поднялись.

- Ты странная.

- Да? Ну, я не гляжу на кладбище, когда мертвые люди ходят.

- Я смотрел не на кладбище. Я смотрю на Скитера.

- Кто такой Скитер?- спросила я.

- Парень, который спас меня.

- Я думала, что тебя спасла твоя учительница?

- Он спас меня от моего учителя.

Мои брови взлетели.

- Ой.

- Он жену хоронит.

Я нахмурила брови.

- Ой.

- Она была красивая. Эйприл сказала, что она была беременна. Я уверен, что пришлось застрелить ее. Думаю это ... грустно, если это правильное слово.

- Грустно как раз подходящее слово.

- Кажется не достаточно.

- Можно мне? - спросила я, указывая на дыру.

Коннор не мерещилось. На кладбище стоял человек с лопатой, а тело покрытое пластмассой лежало на земле рядом с ним.

- Я вижу его, - сказала я.

- Ага.

Человек был грязный, весь в поту, и один раз , он сделал паузу, чтобы прицелиться и выстрелить из ружья.

Так, вот откуда были выстрелы.

Он был бесстрашным, его лохматые песчано-светлые волосы, торчали из-под его бейсболки. Он был слишком далеко от меня, поэтому я не могла разглядеть его лицо, но его тело периодически тряслось, и я знала, что он плакал.