С А Ш А

" ... и ничего не будет невозможного для вас".

Евангелие от Матфея, 17:20.

С вершины высокой горы Саше открывалась необъятная долина, освещенная призрачным голубым светом. По долине, появляясь откуда-то издали и, описывая у подножия дугу, спокойно и величаво текла широченная река, синие воды которой казались холодными и безжизненными. Лишь яркая лента зеленых островов резко выделялась на этом первозданном фоне и приятно радовала глаз. Также ей показалось, что при удивительной внешней схожести острова отличаются каким-то внутренним своеобразием. Вглядываясь в эти живые кусочки суши, она обратила внимание на розовое мерцание посреди одного из них, лучи от которого разбегались по всему острову. И вдруг, оттуда донесся громкий и отчаянный крик: "Саша, помоги нам! Помоги!!!" От неожиданности она вздрогнула всем телом и, очнувшись от короткого сна, открыла глаза.

Мягкий свет из овального плафона разливался по высокому потолку и струился вниз по белым стенам небольшой больничной палаты. Было тихо, но в этой тишине, казалось, еще плавали отзвуки того голоса. Тяжело вздохнув, Саша провела ладонью по коротко стриженым волосам, затем протянула руку и взяла с тумбочки зеркало. В нем отразились беспокойные серые глаза, высокий лоб, бледные потрескавшиеся губы и заострившийся носик меж впалых щек. Саша сделала гримасу - некрасавица. Она вспомнила, как выглядела всего месяц назад, огорченно вздохнула и медленно отвела взгляд. Рядом, как всегда, стояла капельница, чуть поодаль - электронный прибор с цветными клавишами и серым экраном, а через проход на такой же железной кровати с колесиками лежала ее "подруга по несчастью" темноволосая болтушка Катя.

-Проснулась?- живо спросила та.- Глянь, какую бандану принесла мне сегодня мама. На ней такие прикольные рисунки, правда? Потом, когда отрастут волосы, я буду носить ободок, широкий, разноцветный с бусинками, я видела такой у одной девочки, она мне сказала, где можно купить,- и Катя, часто сглатывая слюну, принялась горячо толковать о новомодных вещицах, которые встречаются в магазинах бижутерии.

Еще некоторое время назад этот разговор был бы интересен Саше, но не теперь. Она смотрела в сторону Кати, а думала о другом: о консилиуме, который состоялся днем, и где врачи бодрыми голосами уверяли ее, что все идет хорошо (но она то знала, что это не так); о маме, стоящей в это время у ее кровати и, судорожно стискивающей сумочку; о себе, потому что все это для ее 12 лет, было несправедливо и страшно. Холод обреченности саднил грудь, сдавливал горло. Саша судорожно вздохнула и посмотрела за окно палаты на притихшую вечернюю листву деревьев, на грустное закатное небо.

-Эй, подруга, очнись, ты совсем меня не слушаешь?- окликнула ее обиженным голосом Катя.

-Слушаю, Катя, слушаю, только неважно себя чувствую,- сдавленно ответила Саша и подтянула под себя ноги.

Из-за поднявшейся температуры ее начал бить озноб. Досчитав мысленно до десяти, а потом еще раз до пяти, она через силу, встала с кровати, переменила у шкафа сорочку и вновь нырнула под одеяло. Пытаясь согреться и унять дрожь, Саша свернулась калачиком, а потом, как учил папа, напряла все мышцы и резко расслабила их, невольно застонав при этом.

-Сашенька, тебе так плохо?- уже сочувственным тоном спросила Катя.- Давай я дежурного врача позову.

-Не надо, Катюша, обычное дело...

-Ну как хочешь. А еще мне мама обещала подарить новый смартфон,- продолжила подружка прерванную речь.- С таким большим экраном, представляешь? В нем плеер, камера, интернет, можно фильмы смотреть, представляешь?

Меж тем боль в костях явно усилилась. Саша повернулась на спину и, найдя более удобное положение, закрыла глаза.

-Ты опять не хочешь меня слушать?- возмутилась Катя.

-Нет, что ты, говори, говори,- ответила Саша, немного повернув голову.

В отличие от бойких сверстниц, с их шумными забавами, любовью к приключениям и развлечениям, новым знакомствам и флирту, Саша росла тихой девочкой, предпочитавшей уединение с хорошей книгой и спокойное раздумье. Особенно она не любила ссоры, брань, крики, потому старалась не давать к ним повода, и всегда очень нервничала, когда происходило что-либо подобное. Она сильно переживала и долгое время, перебирала в уме все перипетии конфликта. Сердилась она и на себя, потому что была слаба физически и не всегда могла за себя постоять, и, если во время ссор находились жесткие слова для ответа, она просто боялась их произнести. А когда заболела, то, не жалуясь и принимая судьбу, все же в душе винила врачей в неспособности помочь ей. В пол уха слушая Катю, она припомнила как несколько дней тому назад, случайно услышала безжалостные слова, относящиеся к ней: "С такой болезнью крови, долго не живут", как тихо плакала той ночью, глядя в звездное небо, и заметила там звездочку, отличную от других. Она казалась меньше, но ярче соседних, а её частое мерцание наводило на мысль о том, что звездочка говорит с людьми, но никто не обращает на это внимания. Саша мысленно, поделилась с ней горем, и эта общение, как ни странно, принесла облегчение. Единственное, о чем она спросила на следующее утро сразу побледневшую маму: "Там, куда я уйду - хорошо?"...

Шаркающей походкой в палату зашла пожилая медсестра и командным голосом сказала: "Все, сороки, пора спать, выключаю свет".

-Тетя Вера, а у Саши опять высокая температура,- доложила Катя.

Та озабоченно спросила: "Ты лекарства принимала?"

Саша молча кивнула в ответ.

Медсестра подошла, пощупала лоб, покачала головой и сочувственно произнесла: "Ничего такое бывает, ты только принимай то, что врач прописал и все будет хорошо. Я к тебе попозже еще зайду. А теперь спите". И, подойдя к выключателю, погасила свет.

Темнота невольно вернула ее мысли к странным сновидениям, что стали посещать ее в последнее время. Эти новые сны удивляли своей реалистичностью. Какие-то остались в памяти, какие-то нет, но они давали ей чувство прикосновения к чему-то очень значимому для нее, и она словно в поисках ответа, глянула в небо за окном.

Там уже хорошо были видны звезды. Саша нашла свою, мысленно поздоровалась и пересказала ей свои дневные новости. Та, как всегда, успокаивающе замигала в ответ.

-Ах, если бы я понимала ее язык,- закрывая отяжелевшие веки, думала Саша.- Надо попросить папу, чтобы принес азбуку Морзе. Может звездочка говорит по ней. Сколько бы тайн, наверное, я тогда узнала. И среди них одну, самую важную. А вдруг есть какое-то лекарство или средство от моей болезни? В голове уже путались сон и явь, но одно оставалось неизменным: желание вновь стать здоровой и сильной. Саша со всей силы сжала кулаки и мысленно проговорила: "Пожалуйста, ну пожалуйста, подскажи мне".

Внезапно она уловила, какую-то перемену и, открыв глаза, увидела, что звездочка увеличилась в размерах и приблизилась. От удивления она подняла голову. А звездочка "выросла" до яблока, потом мяча, беспрепятственно проникла сквозь окно в палату, остановилась подле ее кровати, периодически озаряясь внутренним светом. Саша ойкнула и взглянула в сторону Кати, та крепко спала. Оглядев шар, она не выдержала и легонько коснулась его рукой, в то же мгновение он вспыхнул ярким светом. Саша невольно прикрыла глаза ладошкой, а когда отвела руку, перед ней стоял красивый юноша в сияющей белой одежде с голубыми прядями волос и такого же цвета глазами.

-Кто вы такой,- изумленно спросила она.

-Меня зовут Аниель, я хранитель и тот, с кем ты так хотела поговорить.

-Но то была звездочка.

-Я оттуда. Спрашивай.

-Мне хотелось бы узнать...

-Да, от всякой болезни, даже самой смертельной, кто-то и где-то на Земле смог исцелиться,- ответил он, на ее не произнесенный вслух вопрос.