Когда дело было сделано, разум Борбаса слегка прояснился. Он окинул взглядом поле боя и с удивлением отметил, что сражение окончено. Выбравшиеся из клетки охотники похватали оружие у мёртвых разбойников и окружили их главаря. Поняв, что его песенка спета, вожак бросил оружие и щит под ноги, и хриплым свистящим голосом заявил о своей сдачи. Однако обращался он к обладателю изумрудных глаз, а не к крестьянам, всем видом игнорируя их присутствие, лишь изредка с ужасом бросая взгляд на дворфа. Охотники в свою очередь, с нескрываемым страхом поглядывали на ночного гостя, а Фок и вовсе, подняв с земли заряженный арбалет дрожащими руками выцеливал то разбойника, то 'вампира', так и не определившись - враг он или друг. Впрочем, и Борбас ещё окончательно не определился на счёт своего нежданного спасителя, по следу которого они шли почти три добрых дня. Он заметил, как изумрудные глаза опасливо косятся в его сторону и, существо, кем бы оно не было, не торопится опускать оружие. Дворф, наконец, осознал, что выглядит он сейчас пострашнее всякого вампира из сказок и уж точно ужасней ночного гостя. А тому, что он только что сделал с двумя разбойниками, могло позавидовать любое чудовище.

Медленно, без резких движений, дворф поднялся на ноги и сделал пару шагов в сторону эльфа. В том, что это был именно эльф, Борбас уже не сомневался. Фигура, походка, рост и быстрые изящные движения выдавали в нём представителя именно этой расы. Однако цвет его кожи, как и описывал Фок, был действительно тёмным, слишком тёмным для эльфа. Если, конечно, так можно охарактеризовать матово чёрный, сливающийся с самой ночью цвет.

- Кто ты? - хрипло, но тихо и без угрозы в голосе спросил дворф, глядя прямо в изумрудные огоньки глаз ночного гостя. Он понимал, что решение предстоит принимать именно ему - крестьяне сейчас слишком ошеломлены и напуганы, чтобы думать головой.

- Ты... Я...Я, - повторил было за ним эльф и замолчал, будто не зная, что ответить.

- Да ты, - жёстче подтвердил Борбас. - Как тебя зовут? Или как мне тебя называть? И зачем ты напал на крестьян три дня назад?

Эльф на секунду задумался, явно подбирая слова или силясь что-то вспомнить.

- Я хотел есть, - вдруг неожиданно просто ответил он, выдержав взгляд дворфа. От этих слов Фока заметно передёрнуло, однако эльф тут же продолжил. - А еда в телеге оказалась очень вкусная и сытная.

- Тогда зачем ты выследил нас сейчас и спас от этих собак-работорговцев? - с последними словами Борбас плюнул в сторону сдавшегося главаря шайки.

- Я снова проголодался и не знал других способов раздобыть еду. А эти люди, они...они подло напали на вас из засады и убили вашего пса. Я всё видел - животное было виновато лишь в том, что до последнего вздоха хранило верность своему хозяину. За такое нельзя убивать. Это...это злые...да, злые люди.

Дворф и крестьяне заметили, что слова даются эльфу с большим трудом и яыно являются результатом сложных и напряжённых раздумий, так, как если бы он много лет не общался с себе подобными.

- Интересные слова ты говоришь, незнакомец и, наверное, правильные, - ответил ему Борбас. - Но скажи - кому мы обязаны своим спасением? Как нам называть тебя?

- Называть? - эльф явно не понимал.

- Меня зовут Борбас. Это моё имя. А как звучит твоё?

Незнакомец задумался и вдруг начал внимательно осматривать себя так, как будто видел впервые в жизни. Неожиданно его взгляд остановился на запястье собственной руки, сжимающей древко копья и он медленно, по слогам произнёс:

- Дабрагонэс.

Глава VIII Танец для принца

Говорят, что лучше всех на свете танцуют эльфы. Пожалуй, так оно и было до того момента, пока этот самый свет не увидел Артанюса - юношу, чья грациозность превзошла даже самых прекрасных представителей волшебного народа. Молодой рыцарь, бард и лучший во всех королевствах танцор был по совместительству единственным наследником кармеолского престола. Это оказался именно тот случай, когда родители, в деле производства потомства предпочли количеству качество и воспитали идеального принца, наделив его всеми атрибутами и умениями, которыми принцы обладают в балладах и сказках, а быть может даже и большим. Взамен им пришлось ограничиться лишь одним ребёнком и отдать ему всё своё внимание, заботу и время. Однако результат стоил того - такому наследнику завидовали все правители Альтарана, а простой народ боготворил его. Учёные мужи предрекали Артанюсу судьбу мудрейшего и могущественнейшего короля, имеющего все шансы стать самым великим в истории Кармеола. Но ни одна наука не умеет наверняка читать будущее, а линии судьбы не подвластны никому, кроме настоящих магов и прорицателей. К счастью для принца, ни те, ни другие, ни разу не встречались на его пути, а потому сын короля не ведал ничего об уготованной ему участи.

Лицо молодой женщины, скрытое большой красочной маской, озарилось широкой улыбкой при виде маски, пригласившего её на танец юноши. Графиня Д'Эртес, как всегда не ошиблась в своём возлюбленном - голову принца украшало лицо сатира, в то время, как она сама скрывалась за образом нимфы. Наверняка Артанюс сейчас тоже улыбается и его лик не сильно отличим от ухмыляющейся морды лесного существа, которым он решил прикинуться сегодняшним вечером. Возлюбленные выбрали столь подходящие друг для друга образы, без всяких намёков и подсказок, не сговариваясь. Эмпатическая связь, прочно установившаяся между ними, уже позволяла понимать одному другого без всяких слов. Этот бал-маскарад являлся триумфом их чувств и стремлений, поскольку являлся предсвадебным празднеством, приуроченным к скорому браку принца и властительницы Йорф'Эртеса графини Аркании.

Избранница королевского наследника оказалась под стать Артанюсу - её чары, опирающиеся не только на внешность, но и на острый, проницательный ум, в сочетании с поистине безграничной, дарованной не каждой женщине, чувственностью и умением общаться и выражать свои эмоции посредством чуть заметных жестов и мимики, способны были завоевать сердце любого мужчины. Для этого графине Д'Эртес достаточно было лишь встретиться с ним взглядом и слегка улыбнуться или, наоборот, продемонстрировать свою печаль и тоску - так, как умела делать только она одна. Аркания могла давно выйти замуж за любого королевского или иностранного дворянина, но доселе отказывала всем, кто пытался добиться её руки, как будто ожидала того момента, когда очередь дойдёт до самого принца. Артанюс был младше графини Д'Эртес, но с первых же дней знакомства с властительницей Йорф'Эртеса вступил в борьбу за её сердце. Спустя несколько лет дружбы и поистине королевских ухаживаний неприступная казалось бы крепость неожиданно распахнула свои ворота перед наследником трона и всем стало ясно, что Аркания желает быть не больше не меньше королевой всего Кармеола. А её мужем обязуется стать самый привлекательный мужчина в глазах всех женщин Альтарана. Впрочем, только самые злые завистники, обладающие поистине чёрной, никогда не озаряемой светом любви и дружбы душой, смогли бы сказать, что графиня была недостойна своего избранника. В действительности, для Артанюса это была лучшая партия и оба молодых человека как нельзя лучше подходили друг другу. Вот и сейчас тёплым летним вечером, собравшем всю знать королевства во дворце Йорф'Эртеса, принц и графиня узнали друг друга с первого взгляда, несмотря на то, что лица всех присутствующих были скрыты масками.