Эл сразу ощутил на своем лице присутствие соленой влаги, которую сильный ветер обильно приносил с широких просторов моря. Осторожно отодвинув в сторону девушку, он приподнялся и осмотрелся. Переход вновь сыграл с ними злую шутку; капитан наконец-то получил столь желаемое им море, но вместо Малаги путники оказались в соседей Боавинте, расположенной в семи днях пути.

Свершенное им открытие и радовало и огорчало Эла. Его дом теперь был гораздо ближе, но мембран перехода больше не было. Отныне путники могли рассчитывать только на свои ноги.

Капитан не стал долго предаваться унынию и печали от очередной неудачи, он рывком поднял свое усталое тело, и насколько это было возможно, галантно помог встать Анне. Та с трудом стояла на ногах, и едва только сделав первый шаг, она была вынуждена ухватиться за Эла.

— Ничего, ничего. Все будет прекрасно дорогая — нежно говорил капитан, помогая девушке устоять на месте — сможешь идти?

— Нет — измученно улыбнулась Анна — сильно кружится голова.

— Ну и ладно — Эл с легкостью оторвал девушку от земли и, держа её на руках, уверенным шагом направился к городку, чей силуэт отчетливо виднелся на фоне синего неба и желтого песка.

— Крепче держись за шею, и при этом можешь сказать какой я хороший.

— Ты действительно молодец. Я никогда в жизни не встречала мужчину подобного тебе — искренно говорила Анна, нежно заглядывая в лицо Эла.

— Как приятно слушать про себя такие вещи — задорно произнес Эл, но Анна не приняла его настроя.

— Не надо так — тихим голосом попросила девушка и, шмыгнув носом, зарылась лицом в куртку капитана. Он ничего не сказал и только чуть крепче сжал в руках свою ношу и больше никто из них не проронил ни единого слова до самой Боавинте.

Путники остановились в одном из трактиров, которые в большом количествах имеются в любом портовом городе. У Эла не особенно лежало сердце, заходить в подобное заведение, но оба путника нуждались в отдыхе, и им требовалось основательно подкрепиться.

Сев на широкую лавку поближе к огню очага оба с наслаждением вытянули свои усталые ноги, наслаждаясь долгожданным покоем. Подскочившему с поклонами слуге капитан заказал плотный ужин на двоих, прибавив к нему кувшин местного вина. Вскоре заказ был подан и оба изголодавшихся путника, с удовольствием принялись оценивать качество трактирной кухни.

Однако полностью насладиться местными яствами им не дали. За соседним столом сидела шумная кампания моряков, которые видно только, только сошли на сушу, после долгого плавания. Все матросы были навеселе, и вид Анны моментально привлек внимание захмелевшей команды. Вначале они только бросали восторженные взгляды в сторону стола Эла, но постепенно вошли в раж от выпитого и незамедлительно перешли к новому этапу знакомства.

— Клянусь своими потрохами, а эта милашка вполне недурна собой — громко, явно рассчитывая привлечь внимание Эла, произнес один из матросов, рыжий детина со шрамом на физиономии. Его слова были поддержаны дружным ржанием охрипших глоток. Один за другим посыпались сальные эпитеты, которые оценивали прелестей девушки.

Задиры ждали реакции капитана, но Эл молчал. Он все для себя уже давно решил, незаметным движением руки ослабив застежки на куртке, и выдвинув из ножен свой клинок.

— Доедай спокойно — произнес он Анне, которую комплименты матросов с начала заставили побледнеть, а затем покраснеть. Задир было шесть человек, но все они были сильно пьяны, что бы представлять серьезную угрозу для лесного стражника.

— А не уступит ли благородный господин нам свою кралю — продолжал развивать тему рыжий.

— Мы хоть и не благородные доны, но вполне сможем объездить ее ничуть не хуже его.

Эти слова вызвали новый взрыв веселья за столом морских бродяг, чем подтолкнул говорившего на новые действия. Под дружеские подначки, рыжеволосый встал из-за стола и нетвердым шагом направился в сторону Эла. Не спуская плотоядного взгляда с Анны, он оперся двумя руками о стол путников и, источая зловонное дыхание, насмешливо произнес:

— Я охотно куплю эту кралю для нашей компании за пять золотых. Это вполне приличная цена клянусь богом.

Говоря эти слова, детина внимательно наблюдал за капитаном, но тот спокойно выслушал его предложение, продолжая, есть свой ужин. Обрадованный явным проявлением трусости со стороны капитана, матрос важно задрал голову и с вызовом сказал:

— Так каков ваш ответ дорогой господин? А?

— Покажи деньги — тихо, но внятно произнес Эл.

— Что? — с недоумением переспросил моряк, явно не ожидавшего такого ответа.

— Покажи деньги.

Рыжеволосый усмехнулся, оторвал одну руку от стола и потянулся к карману, и в этот момент на разгоряченное лицо матроса упала тарелка с острой подливкой, которую Эл молниеносно швырнул в него. Еще обидчик не успел очистить свои глаза от жгучей смеси, как капитан крепко ухватил его за шею и со всего маха припечатал его голову к дубовой столешнице. От этого удара матрос рухнул как подкошенный и больше не вставал.

Его собутыльники до этого с интересом смотревшие за всем происходившим издали яростный вопль и бросились на Эла. Метко брошенный капитаном кувшин попал прямо в голову одному из мстителей, сократив их число ровно на одного, а острая шпага слепящей молнией промелькнувшей перед глазами, заставила остальных моряков боязливо отпрянуть в сторону.

Однако моряки оказались не из трусливого числа и, справившись со страхом, вскоре вновь устремились на обидчика своего товарища. Двое из них с острыми навахами одновременно атаковали Эла, желая поскорее омочить свои ножи кровью незнакомца. Однако лесной страж сделал стремительный выпад, шпагой пробив острым клинком руку одному из нападавших а, чуть позже перехватив запястье другого моряка, нанес коварный удар коленом в его пах. Несчастный сразу выронил нож и, скорчившись в три погибели, рухнул на пол, отчаянно подвывая от нестерпимой боли.

Несмотря на столь неудачное начало, морские забияки не отступили прочь, и продолжили свои атаки. Оценив владение противника клинком, один из матросов подскочил к трактирному очагу и выхватил из него раскаленную кочергу, которой до этого хозяин ворошил горящие угли. Грозно размахивая своим оружием, он стал теснить Эла, намериваясь прижать его к стене и там основательно поквитаться с ним.

Медленно отступая под натиском огненного оружия, капитан терпеливо дождался момента, когда матрос, увлекшись своей атакой, ослабил свое внимание и сам перешел во встречную атаку. Поймав противника на высоком замахе, Эл скрестил свою шпагу с кочергой и принялся давить врага, что было сил. На его плечи и руки, падали частички раскаленного железа, но капитан не отступал и продолжал давить неприятеля.

— Сбоку! — раздался тревожный крик девушки и Эл успел среагировать на атакующего его с правой стороны второго врага. Вовремя ослабив своё давление на противника, он ловко отскочил назад, предоставив тому возможность рухнуть на своего товарища вместе с пылающей кочергой.

Раздался крик ужаса и громкие причитания матроса от встречи с раскаленным предметом и по трактиру распространился запах горелой плоти. Эл толкнул ногой кочергоносца, и оба тела покатились по полу трактира, издавая отчаянные вопли.

Разгоряченный боем он повернулся, что бы поблагодарить Анну и слова благодарности застряли у него в горле. Ранее раненный матрос, поднял с пола оброненную им наваху и, зажав нож здоровой рукой, яростно наседал на девушку, которая отчаянно отбивалась от стального лезвия. Неумело действуя левой рукой, моряк тем ни менее уже успел поранить руку девушки и в нескольких местах порезать ее одежду. Стремясь спасти Анну, капитан подхватил свое оружие подобно копью и метнул его во врага. Стальной клинок со свистом пронесся по воздуху и воткнулся точно в плечо обидчика в тот самый момент, когда тот собирался нанести новый удар.

Вскрикнув от боли, матрос рухнул на колени перед девушкой и тут же получил в лицо сильный удар коленом. Его зубы громко клацнули и, не спуская с девушки горящего взгляда, он стал заваливаться на спину и, пытаясь удержаться, ухватился рукой за её одежду. Анна едва смогла устоять, но уже подоспел Эл, который ударил противника кулаком по затылку, окончательно успокоив его.